Рекс Стаут - Бокал шампанского
— Да, сэр. Я уже показывал в полиции, что один из бокалов стоял налитым минуты три-четыре.
— Пожалуйста, налейте бокал и поставьте его так, как он стоял в тот вечер.
В ведерке со льдом стояли бутылки с шампанским, причем с хорошим, как на этом настоял Вулф. Фриц заранее откупорил две бутылки. Наблюдать за тем, как разливается шампанское, всегда приятно, но я сомневаюсь, чтобы за любым, кто когда-либо делал это, наблюдала такая внимательная аудитория, как сейчас за Хакеттом, когда он вынул бутылку из ведерка и наполнил бокал.
— Пока держите бутылку в руке, — попросил Вулф. — Сейчас я объясню, чего я добиваюсь, после чего вы продолжите свое дело. Я хочу увидеть весь этот процесс с различных позиций. После того, как вы нальете еще один бокал, подойдет мистер Грантэм, возьмет оба бокала и отнесет их мистеру Пензеру… я хочу сказать, мисс Ашер. Один бокал он передаст ему, а другой мистеру Гудвину, который подойдет туда. Вы опять наполните два бокала, мистер Грантэм снова подойдет к вам, возьмет бокалы и передаст один мисс Тэттл, а другой снова мистеру Гудвину, который перейдет туда. То же самое нужно будет проделать с мисс Варр и мисс Грантэм. С мисс Ярмис и миссис Робильотти мы проделывать этого не будем, так как они рядом с вами. Таким образом, я увижу это со всех сторон. Вам ясно, мистер Хакетт?
— Да, сэр.
— А мне вот не ясно, — возразил Сесиль Грантэм. — Что вы, собственно, хотите? Я не делал всего того, что вы предлагаете, а лишь взял два бокала и один из них передал мисс Ашер.
— Правильно, — согласился Вулф. — Как я уже сказал, мне нужно рассмотреть ситуацию с различных положений. Если вы действительно возражаете, я могу поручить мистеру Пензеру заменить вас, но так было бы проще. Вы считаете мою просьбу не резонной?
— Я нахожу ее довольно глупой. Однако все сейчас настолько глупо, что, по-моему, никому и ничему хуже не будет, если я, сыграв свою роль, выпью налитый мне бокал. — Он уже было пошел, но затем остановился и спросил: — В какой последовательности я должен носить бокалы?
— Не имеет значения. После мистера Пензера — мисс Тэттл, мисс Варр, мисс Грантэм или в любой другой последовательности.
— Хорошо, Хакетт, наливайте. Иду.
Представление началось. Оно, действительно, выглядело довольно глупо. В том, как Хакетт наливал, а Сесиль разносил бокалы девушкам, ничего глупого не было. Однако мне, как ненормальному, пришлось носиться от одной девицы к другой, чтобы успеть вовремя взять принесенный Сесилем бокал, придумать, что с ним сделать и поспеть к другой девушке. Должен сказать, что более нелепого поручения Вулфа я еще никогда не выполнял. Сесиль схитрил, когда принес последний по порядку бокал с шампанским своей сестре. Он передал ей бокал, но сделал вид, что не замечает моей протянутой руки, поднял бокал к губам, провозгласил: «Поднимаю тост за преступление!» — и, выпив, спросил у Вулфа:
— Надеюсь, я ничего не испортил?
— Только расписался в своем дурном вкусе! — воскликнула Цецилия Грантэм.
— Но все происходящее здесь с самого начала делается в дурном вкусе.
— Нет, вы ничего не испортили, — заметил Вулф, внимательно наблюдавший за спектаклем. — Какие замечания есть у присутствующих? Кто заметил что-нибудь?
— Не знаю, заслуживает ли это замечания, — заявил адвокат Поль Шустер, — но на основе подобной демонстрации, пожалуй, вообще нельзя прийти к каким либо выводам, прежде всего потому, что условия здесь совсем иные.
— Не могу согласиться с вами, — возразил Вулф. — На основе этой демонстрации я уже пришел к тому самому выводу, на который рассчитывал. Я не хочу пока говорить о нем, пока не проверю. Я снова обращаюсь ко всем: обратили ли вы внимание на что-нибудь в действиях мистера Грантэма?
— Я не знаю, о каком выводе вы говорите, — послышался хриплый голос сержанта Пэрли Стеббинса, стоявшего на пороге и заполнившего своей мощной фигурой весь проем, — но я заметил, что каждый раз он нес бокалы совершенно одинаково. Бокал в правой руке он держал за верхнюю часть большим пальцем и еще двумя пальцами, а бокал в левой нес ниже другого и держа за ножку. Всякий раз он отдавал бокал, принесенный в левой руке, оставляя себе бокал в правой руке.
Я никогда еще не видел до этого, чтобы Вулф взглянул на Стеббинса с таким восхищением.
— Спасибо, мистер Стеббинс, — заявил он. — Вы не только имеете глаза, но и знаете, для чего они существуют. Кто может подтвердить это наблюдение мистера Стеббинса?
— Я, — заявил Сол Пензер. — Я подтверждаю. — Он все еще держал в руке бокал, который Сесиль принес ему.
— А вы мистер Кремер?
— Пока воздержусь. К какому же выводу вы пришли?
— Но это же очевидно. Мне нужно было убедиться в наличии оснований для вывода о том, что любой человек, знакомый с привычками мистера Грантэма и наблюдавший, как он берет и разносит бокалы, уже знал, какой бокал из двух он передаст мисс Ашер. Теперь я не только получил такие основания, но и располагаю двумя компетентными свидетелями — мистером Пензером и мистером Стеббинсом… Дамы и господа, у меня все. Беседу я продолжу только с миссис Робильотти, мистером Бэйном и мистером Лэдлоу. Мистер Робильотти, разумеется, может присутствовать, если желает. Все остальные — свободны. Мне нужна была ваша помощь для проведенной нами реконструкции, и я благодарю вас за ваше содействие. Я с удовольствием угощу вас шампанским в другой раз и по более счастливому поводу.
— Мы должны уйти? — пропищала Роза Тэттл. — А я хочу остаться.
Судя по выражению лиц остальных, все они тоже не возражали бы остаться, за исключением Элен Ярмис, стоявшей с Лэдлоу у бара.
— Пошли, Этель, — предложила она Этель Варр, стоявшей у моего стола, и обе матери-одиночки тут же направились к двери.
Сесиль Грантэм допил до дна свой бокал и объявил, что он остается. Цецилия присоединилась к нему, Биверли Кент лишний раз доказал, что достоин избранного им поприща, продемонстрировав всем, как истинный дипломат должен обращаться с дамой. Сидевшая рядом с ним Роза Тэттл без всяких возражений позволила ему проводить ее. Поль Шустер, выслушав разговор близнецов с Вулфом, повернулся и вышел. Когда Кремер подошел к бару, у которого находились супруги Робильотти, я обнаружил, что Хакетта там уже не было. Как я потом выяснил, он убрался незаметно для меня.
Домогательства Сесиля и Цецилии Грантэм прекратила мадам Робильотти. Сопровождаемая Кремером и своим супругом, она подошла к столу Вулфа и велела им отправляться восвояси, а затем так же отделалась от мужа.
— Вулфа нужно проучить как следует, — заявила она им, прежде чем они ушли, — и я займусь этим. В вас я никогда не нуждалась, тем более не нужны вы мне и сейчас. Вы ведете себя, как дети.
