Джамьянг Норбу - Шерлок Холмс в Тибете
– Верно, бабуджи, а все прежние далай-ламы были возведены на престол в 18–19 лет. Но возраст, по сути дела, не имеет никакого отношения к наступлению совершеннолетия. Об этом великом событии нас возвещает знамение: лежащий на севере Ледяной храм Шамбалы, обычно скрытый под ледником, появляется из-под великих льдов. Прежде это случалось, когда далай-ламам было около восемнадцати. Однако на этот раз месяц назад смотрители Ледяного храма сообщили, что храм вновь показался из-под великих льдов. Регент вместе со своим пособником амбанем поняли, что их планы под угрозой, а потому не стали терять времени и тут же нанесли ответный удар. Они арестовали двух старших министров кашага – кабинета министров. Четверо членов Цонгду, нашего парламента, были с позором изгнаны, а ведь двое из них – старшие настоятели монастырей Дрепунг и Сера. Все эти люди позволили себе открыто критиковать регента за его поползновения и говорили, что далай-ламу, несмотря на нежный возраст, следует немедленно возвести на престол, коль скоро на то был небесный знак.
– А что, спасти их от заточения не было никакой возможности? – учтиво поинтересовался я.
– Все, что было в наших силах, – это воспрепятствовать их казни, – ответил, содрогнувшись, лама. – Ведь амбань потратил немало сил и денег, чтобы сфабриковать улики и ложные свидетельские показания, необходимые для признания их вины. Регент, в свою очередь, использовал весь свой вес, чтобы продавить эти обвинения и объявить несчастных виновными в государственной измене. Они чуть было не арестовали старика премьер-министра и меня, – впрочем, они могут исправить свою оплошность в любой момент. Однако все это мелочи по сравнению со спасением жизни нашего хозяина: нам кажется, что она снова под угрозой.
– Снова?
– Мистер Холмс, три прежних воплощения далай-ламы отбыли в небесные поля или, если выражаться чуть менее возвышенно, умерли, не достигнув совершеннолетия, причем при весьма подозрительных обстоятельствах. Про одного из них мы точно знаем, что он был убит по подстрекательству китайцев, хотя, как обычно, улик, указывающих на их прямое соучастие, не осталось. Так или иначе, общественные беспорядки и политическая нестабильность в стране, вызванные этими печальными событиями, были только на руку китайцам, которым заодно удалось укрепить свою власть и влияние в Тибете. И сейчас они настолько сильны, что, судя по всему, могут попытаться сделать последний рывок и окончательно взять власть в свои руки, навеки прервав славную династию далай-лам. Именно из китайского посольства расходятся слухи и лжепророчества о том, что нынешний далай-лама не доживет до совершеннолетия и станет последним из далай-лам. К сожалению, эти грязные слухи многими принимаются на веру, поскольку его святейшество – болезненный мальчик и только недавно оправился от тяжелейшей болезни. Кроме того, китайцы поспешили указать невежественным и суеверным, что его святейшество оказался тринадцатым по счету в цепочке воплощений.
– И вы считаете, что они будут покушаться на его жизнь?
– Даже не сомневаюсь. Недавно амбань прилюдно похвалялся, что если жизнь далай-ламы и находится в безопасности, то не больше, чем жизнь прижатой к ногтю вши. У меня есть свой человек в китайском посольстве. Он информирует меня о том, что там происходит. Поэтому я удвоил меры предосторожности. Пищу для далай-ламы теперь пробуют дважды: на кухне и непосредственно перед тем, как он к ней притронется. Охрана тоже удвоена. Мы даже созвали рать монахов-воинов для охраны внутренних стен.
– Вы полагаете, этого достаточно?
– Нет, сэр, – устало ответил лама, и морщины на его лице стали глубже. Он принялся беспокойно перебирать свои нефритовые четки. – Я посвятил большую часть жизни научным занятиям и медитации, а премьер-министр – древний старик. Обоим нам не под силу противостоять интригам амбаня и предательским замыслам регента. Но мы должны были предпринять хоть что-нибудь. На карту была поставлена жизнь нашего хозяина. Именно поэтому мы тайно обратились за помощью к Провидцу из Таклунга. Он не простой прорицатель, какого можно найти на любом базаре, мистер Холмс. Нет, он махасиддха, великий оккультный мастер, обязанный своей сверхъестественной мудростью отнюдь не смертным богам, но собственной власти над иллюзией двойственности и самопроизвольному осознанию подлинной природы первичной пустоты. Его прозрение – это высочайшее прозрение.
– И он порекомендовал меня? – несколько смущенно произнес Холмс.
– Да, мистер Холмс. И я боюсь даже подумать о том, что сделает регент, если узнает, что я позволил въехать в эту страну англичанину. Но речь шла о спасении жизни моего хозяина, и я должен был последовать прозрениям Провидца, даже если мне придется расплатиться за это собственной головой.
Не переставая удивляться смелости и преданности, какими был наделен этот маленький нервный человечек, я ожидал, что мистер Холмс сможет хоть чем-нибудь ему помочь.
Однако Шерлок Холмс грустно покачал головой:
– Сэр, в меру своих ограниченных полномочий я представляю правосудие, однако в вашем случае я даже не знаю, чем могу быть полезен. Вы приняли все необходимые меры, чтобы защитить жизнь вашего хозяина. Все, что он ест, дважды проверяется на присутствие яда. Охрана удвоена, и вы даже созвали для его защиты рать… как же их… монахов-воинов.
– Однако амбань осведомлен обо всех этих мерах, – возразил лама Йонтен, – и наверняка нанесет нам какой-нибудь неожиданный удар. Не зря жители города, пылающие ненавистью и к нему самому, и к его приспешникам, не упускающие случая унизить китайца, величают его «отцом обмана».
– Сколько у него людей… китайских солдат, которые могут встать на его защиту?
– Не так уж и много. Не более двухсот. Для нас ничего бы не стоило взять китайское посольство штурмом и истребить всех, кто там находится. Однако тогда у императора появится превосходный повод ввести войска и поработить нас раз и навсегда. Подобное чуть было не случилось после ареста наших верных министров, когда перед посольством собралась огромная толпа и стала протестовать против вмешательства Китая в дела Тибета. Чтобы разогнать толпу и предотвратить нападение на амбаня и прочих китайцев, мне пришлось отправить туда дворцовую охрану. Для моих людей это была поистине унизительная задача, да и мне, буддийскому монаху, клявшемуся не причинять вреда ничему живому, нелегко далось решение встать на защиту злого человека, который замышляет убить моего хозяина.
