Агата Кристи - Человек в коричневом костюме
— Долговязый Джон Сильвер у Стивенсона. Сэр Юстас, должно быть, имел с ним много общего.
— Что ж, — произнес этот необыкновенный человек, откидываясь на спинку кресла. — Жаль, что идея стать леди Педлер не привлекает вас. Другие варианты пока до конца не продуманы.
Меня охватило неприятное ощущение. Разумеется, я все время понимала, что иду на большой риск, но награда, кажется, стоила того. Получится ли все так, как я рассчитала, или нет?
— Дело в том, — продолжал сэр Юстас, — что я питаю к вам слабость. Мне на самом деле не хочется прибегать к крайностям. А что, если вы расскажете мне все с самого начала, и мы посмотрим, что можно сделать? Но без всяких выдумок, имейте в виду — мне нужна правда.
Я не собиралась играть с ним. Я была слишком высокого мнения о проницательности сэра Юстаса. Настало время правды, всей правды, одной только правды. Я поведала ему свою историю, ничего не пропуская, до момента моего спасения у водопада. Когда я закончила, он одобрительно кивнул головой.
— Благоразумная девочка. Чистосердечно все выложила. И позвольте сказать вам, что в противном случае я быстро подловил бы вас. Многие ни за что не поверили бы вашему рассказу, особенно его началу, но я верю. Вы такая девушка, которая способна начать вот так — сразу, по самому незначительному побуждению. Вам, разумеется, удивительно повезло, однако раньше или позже дилетант сталкивается с профессионалом, и тогда результат предрешен. Я профессионал. Начал заниматься этим бизнесом, когда был совсем молодым. Приняв все во внимание, я решил, что это хороший способ быстро разбогатеть. Я всегда умел продумать дело до конца, составить изобретательный план и был достаточно предусмотрителен, чтобы не пытаться самостоятельно осуществлять свои замыслы. Всегда нанимай специалиста — таков был мой девиз. Отступив от него один раз, я потерпел неудачу, однако я не мог никому поручить сделать для меня именно эту работу. Надина знала слишком много. Я человек добродушный, мягкосердечный и уравновешенный, пока мне не мешают. Надина же и расстроила мои планы, и угрожала мне — как раз, когда я был на вершине успешной карьеры. Ее смерть и обретение мною алмазов обеспечивали мою безопасность. Теперь я пришел к заключению, что сделал все кое-как. Этот идиот Пейджет с его женой и семейством! Я сам виноват — моему чувству юмора импонировал такой секретарь — с лицом отравителя периода Чинквеченто и душой среднего викторианца. Вот вам правило поведения, моя дорогая Энн. Не злоупотребляйте чувством юмора. Долгое время интуиция подсказывала мне, что будет благоразумнее избавиться от Пейджета, но парень был столь трудолюбив и добросовестен, что я, честно говоря, не мог найти предлога, чтобы уволить его. И пустил все на самотек.
Однако мы отклоняемся от темы. Вопрос в том, что делать с вами. Ваше повествование было очень четким, но я все еще не улавливаю одной вещи. Где сейчас алмазы?
— Они у Гарри Рейберна, — ответила я, наблюдая за его лицом.
Он совсем изменился, сохранив выражение сардонического добродушия.
— Гм. Мне нужны эти алмазы.
— Не думаю, что у вас много шансов заполучить их, — заметила я.
— Нет? А я думаю. Не хочется быть неприятным, но советую вам поразмышлять о том, что мертвая девушка, обнаруженная в этой части города, не вызовет особого удивления. Внизу находится человек, который очень аккуратно делает работу такого рода. Ну же, вы ведь разумная молодая женщина. Я предлагаю следующее: вы сядете и напишете Гарри Рейберну, приглашая его присоединиться к вам и захватить с собой алмазы…
— Я не сделаю ничего похожего.
— Не перебивайте старших. Я предлагаю вам сделку. Алмазы в обмен на вашу жизнь. И не сомневайтесь: она абсолютно в моей власти.
— А Гарри?
— Я слишком добр, чтобы разлучить двух юных возлюбленных. Его я тоже отпущу — разумеется, при условии, что ни один из вас впредь не станет мешать мне.
— А какая у меня есть гарантия, что вы выполните ваше обещание?
— Совершенно никакой, моя милая. Вам придется довериться мне и надеяться на лучшее. Конечно, если вы настроены героически и предпочитаете быть уничтоженной, это другое дело.
Пока все шло по моему плану. Мне не надо было торопиться. Постепенно я позволила запугать и улестить себя и наконец сдалась. Под диктовку сэра Юстаса я написала следующее:
«Дорогой Гарри!
Мне думается, я вижу возможность абсолютно неопровержимо доказать твою невиновность. Пожалуйста, исполни мои указания точно. Зайди в лавку редкостей Аграсато. Попроси посмотреть что-нибудь «необычное», «для особого случая». Тогда хозяин предложит тебе «пройти в заднюю комнату». Следуй за ним. Ты найдешь посланца, который приведет тебя ко мне. Делай то, что он тебе скажет. Не сомневайся и возьми с собой алмазы. Никому ни слова».
Сэр Юстас остановился.
— Любовные штрихи я предоставляю вашему собственному воображению, — заметил он. — Но будьте осторожны, чтобы не наделать ошибок.
— Твоя навеки, Энн, — будет; достаточно, — отозвалась я.
Затем я вписала эти слова. Сэр Юстас протянул руку за письмом и перечитал его.
— Кажется, все в порядке. Теперь адрес.
Я дала ему адрес того маленького магазинчика, в котором за вознаграждение получали письма и телеграммы.
Сэр Юстас нажал кнопку звонка. Чичестер-Петтигрю, он же Минкс, пришел по вызову.
— Это письмо надо отправить немедленно — обычным путем.
— Очень хорошо, полковник.
Он взглянул на имя на конверте. Сэр Юстас внимательно наблюдал.
— Кажется, ваш приятель?
— Мой? — Минкс, похоже, испугался.
— Вы вчера долго разговаривали с ним в Йоханнесбурге.
— Он подошел ко мне и стал расспрашивать о том, что поделываете вы и полковник Рейс. Я дал ему неверные сведения.
— Отлично, мой дорогой, отлично, — добродушно сказал сэр Юстас, — значит, я ошибся.
Я случайно взглянула на Чичестера-Петтигрю, когда он выходил из комнаты. Он был бледный и как будто смертельно перепуган. Как только за ним закрылась дверь, сэр Юстас поднял переговорную трубку, покоившуюся у него под рукой, и сказал несколько слов. «Это ты, Шварт? Наблюдай за Минксом. Он не должен выходить из дома без приказания».
Положив трубку на место, сэр Юстас нахмурился и начал слегка постукивать по столу пальцами.
— Можно я задам вам несколько вопросов, сэр Юстас? — спросила я после того, как мы помолчали минуту-другую.
— Разумеется. Какие у вас прекрасные нервы, Энн! Вы способны проявлять пытливый интерес ко всему, что происходит, в то время, когда большинство девушек на вашем месте хныкали бы и заламывали руки.
— Зачем вы приняли Гарри на должность вашего секретаря вместо того, чтобы сдать его полиции?
— Мне нужны были эти проклятые алмазы. Надина, маленькая чертовка, шантажировала меня с помощью Гарри. Если я отказывался заплатить требуемую сумму, она угрожала продать их обратно ему. Тут я совершил еще одну ошибку — я считал, что она возьмет их с собой в тот день. Однако она оказалась слишком умна. Картон, ее муж, тоже был мертв — у меня не было никакого ключа к разгадке того, где спрятаны алмазы. Тогда мне удалось достать копию телеграммы, посланной Надине с борта «Килмордена» то ли Картоном, то ли Рейберном, я не знал кем из них. В телеграмме было то же, что и на клочке бумаги, который вы подняли: «Семнадцать один двадцать два». Я воспринял это как договоренность о встрече с Рейберном, и когда он так отчаянно стал стремиться попасть на «Килморден», я убедился в своей правоте. Поэтому сделал вид, что поверил его словам, и разрешил ему ехать. Я очень пристально наблюдал за ним и надеялся узнать побольше. Затем я обнаружил, что Минкс пытался действовать в одиночку и мешал мне. Вскоре я пресек его поползновения. Он мне подчинился. Было досадно не получить каюту номер 17, и меня беспокоило, что я не могу определить, кто вы такая. Невинная молодая девушка, какой казались, или нет? Когда Рейберн отправился на условленную встречу в ту ночь, Минксу было приказано остановить его. Минкс, конечно, все проворонил.
— Но почему в телеграмме говорилось «семнадцать» вместо «семидесяти одного»?
— Я продумал этот вопрос. Картон, очевидно, дал телеграфисту написанную собственной рукой записку, чтобы тот написал ее на бланке, а Картон потом так и не прочитал чистовик. Телеграфист допустил ту же ошибку, что и мы все, и воспринял текст как 17,1,22 вместо 1.71.22. Чего я не знаю, так это, каким образом Минкс добрался до каюты номер 17. Должно быть, ему помогла интуиция.
— А депеша генералу Смэтсу? Кто подменил ее?
— Моя милая Энн, вы же не думаете, что я собирался допустить гибель моих многочисленных замыслов, не попытавшись спасти их? Имея в качестве секретаря беглого убийцу, я сам без малейших колебаний подменил ее чистым листом бумаги. Никому не пришло бы в голову подозревать бедного старого Педлера.
