Эрл Гарднер - Дело о девственнице-бродяжке
— Что же случилось?
— Он ударил меня. Револьвер выстрелил. Пуля пробила оконное стекло. Потом он схватил меня, вывернул мне руку. Рука с револьвером оказалась запутанной в полах моего пальто. Я визжала от боли, но он продолжал выкручивать мне руку и случайно нажал на курок. Пуля пробила мое пальто и попала ему в голову. Он упал и, наверное, тут же скончался. Я думаю, следов пороха на лице не осталось, потому что пуля пробивала материю. Я была в панике и захотела сразу же избавиться от оружия и патронов. Я ни о чем не могла думать, да и что я понимаю в таких вещах? Я открыла окно и выпустила все остальные пули в землю. Потом вынула гильзы из револьвера, высыпала их себе в карман, а оружие выкинула подальше. Потом закрыла окно и потушила керосиновую лампу. Нужно было поскорее уходить. Я хотела было сесть на попутную машину, но потом передумала, даже не знаю почему. К тому же я не так привлекательна, как Вероника Дейл. Главное, я не хотела оставлять улик.
— Что же вы сделали?
— Я знала, что мистер Фэррел говорил всем, что направляется в отпуск на северо. Я села в его машину и доехала на ней до Лас-Вегаса в Неваде. Оттуда я послала телеграмму, подписанную его именем, оставила машину и вернулась сюда самолетом. Как ни в чем не бывало, пошла в универмаг. Было уже поздно, но никто ничего не подумал, я могу распоряжаться своим временем как хочу. Я не обязана работать от звонка до звонка. В конце дня ко мне подошла Вероника Дейл с направлением от Эдисона. Я сразу поняла, что это та самая девушка, которая была с мистером Фэррелом, видимо, мистер Эдисон был где-то там и подобрал ее. Я задавала ей вопросы, якобы для того, чтобы выяснить ее пригодность для работы, она рассказала мне о себе и о том, как она встретила мистера Эдисона. Вид у нее был самый невинный. Конечно, я дала ей работу. Но меня ужасно злило, как эта маленькая ведьма умеет лицемерить. На следующий день я проходила мимо кабинета мистера Эдисона. Я услышала его разговор с Хэнселом и поняла, что эта белобрысая девка задействована в целой системе шантажа, что они намерены выкачивать деньги из мистера Эдисона. Вы знаете, я всегда так восхищалась мистером Эдисоном. А тут вдруг получилось, что я должна была предать его из-за такой крысы, как Фэррел. Может быть, поэтому я так и вела себя, а не только потому, что хотела уничтожить свое признание.
— Продолжайте.
— Я восторгалась мистером Эдисоном. Я уважала его и думаю, что все служащие любили и уважали его. Я решила, что если я как можно быстрее повстречаюсь с вами, выдам себя за мать Вероники и оплачу ваши услуги, то этим я дам мистеру Эдисону оружие против шантажиста. Я думала, что после этого приду к нему и все расскажу.
— Продолжайте, пожалуйста.
— Поэтому я и приехала к вам, выдала себя за мать Вероники и оставила вам никуда не годный чек, так, чтобы вы могли представить его шантажисту. Мне казалось, что это может нарушить их планы, тем более если Вероника вдруг подумает, что ее мать и в самом деле находится в городе. Я считала, что вы догадаетесь и все равно увидите, что чек поддельный, но ни Вероника, ни этот шантажист не обнаружат обмана.
Мейсон кивнул.
— Я взяла вашу расписку и потом вдруг решила сказать Веронике, что мне все известно, и что либо она оставит мистера Эдисона в покое, либо последствия для нее будут самые неприятные. Я так напугала ее, что она решила держаться подальше от мистера Эдисона. Я посчитала, что когда найдут труп Фэррела, то решат, что это дело рук той девушки, и то, что мистер Эдисон подобрал ее — подтверждение тому. Но потом я подумала, что она все равно выкрутится благодаря своей невинной детской наружности, просто скажет на Суде, что он напал на нее, и она, защищаясь, выстрелила в него.
— И что же вы сделали, выйдя из моего офиса?
— Пошла к Веронике. В отеле ее еще не было. Понимаете, мистер Мейсон, я совсем не знала, что делать с этими шестью гильзами, которые остались у меня в кармане. Ума не могла приложить, а они жгли мне карман. Я буквально дрожала от страха. Ведь это же прямая улика. Потом мне пришла в голову хорошая мысль. Я пришла в отель, нашла комнату Вероники и попыталась открыть дверь. Дверь была заперта, но на этаже оказалась горничная, я сказала ей, что я мать Вероники, показала ей расписку с вашей подписью. Горничная, выслушав мой рассказ, увидев вашу подпись и получив доллар чаевых, открыла дверь и впустила меня в комнату. Гильзы я положила на самое дно сумки Вероники. Я не думала, что она найдет их. Мне осталось лишь вымыть руки и ждать, что будет. Я была уверена, что полиция все равно заинтересуется Вероникой, осмотрит ее вещи, найдет гильзы, и Вероника сядет на скамью подсудимых.
— Но, — сказал Мейсон, — Вероника сама нашла их, поняла, чем это пахнет, и подбросила гильзы в квартиру моей секретарши.
— Неужели? — удивилась Миртел Нортран. — И как только эта девчонка…
— Оставьте ее в покое. У вас своих забот хватает, — посоветовал адвокат.
— Что верно, то верно, — вздохнула она.
Мейсон встал, подошел к телефону, снял трубку и набрал номер.
— Управление полиции? Будьте любезны лейтенанта Трэгга из Отдела по раскрытию убийств.
21
Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк сидели за столиком в небольшом ресторане неподалеку от здания, где находились их конторы. В ресторане их хорошо знали. Мейсон добавил в кофе сливок, положил сахар и устало сказал:
— Я так долго топтался на месте из-за версии, выдвинутой полицией. Противоречия торчали со всех сторон, но, приняв за факт, что стреляли снаружи, я просто проходил мимо них. Даже основные моменты игнорировал.
— Какие?
— Ты ведь почти все знаешь, Пол. Во-первых, женщина, приходившая ко мне, не была матерью Вероники, но она знала факты, которые ей могла сообщить только Вероника. Я решил, что ее приход связан с другим действующим лицом — с Эдисоном, что она приходила не ради Вероники, а ради Эдисона. Тогда это должна была быть какая-нибудь преданная служащая универмага. Кто именно? Судя по тому, как быстро она все узнала о Веронике Дейл, она могла быть только заведующей отделом кадров. Во-вторых, я понял, что поездка Фэррела на рыбалку — блеф. Важно и то, что и Фэррел, и заведующая кадрами отбыли в отпуск одновременно и одновременно должны были вернуться к собранию акционеров. Я понял опасность для Эдисона — он мог потерять контроль над компанией, особенно когда он сказал мне о борьбе за власть с Фэррелом. Он сознался, что ненавидит Фэррела, так же как и Фэррел его. Но Эдисон вовсе не тот человек, который станет из-за контроля над компанией вести закулисные махинации со служащими-акционерами. А Фэррел, как я понял, мог пойти на это. Правда, тут я не видел никакой связи с убийством. Как оказалось, ее и не было. Тем не менее, я искал эту связь, а почему? Да потому, что вслед за полицией допустил, будто стреляли с улицы.
