Энтони Беркли - Убийство на Пикадилли
Мистер Читтервик был явно возбужден.
— Я сделал еще одно открытие, — выпалил он. — Уже второе. Господи, я просто не знаю… Да, наверное, все именно так, а иначе этот человек, должно быть, законченный дурак. Господи помилуй, но ведь это может в корне изменить ситуацию!
— Что именно изменить, мистер Читтервик? — взмолилась Джудит. — Что именно?
— Вы видите вон то зеркало на противоположной стене? — чуть не пуская пузыри от волнения, спросил мистер Читтервик. — Так вот…
— Шар в лузу! — подхватил Маус в таком же возбуждении. — Но это же мое открытие. Вы хотите сказать, что видели…
— Я не мог этого не увидеть, — отрезал мистер Читтервик. — Господи помилуй, Маус! Я случайно посмотрел в том направлении и не мог не увидеть…
— Чего вы не могли не увидеть? — простонала Джудит. — Ну пожалуйста, скажите хоть кто-нибудь.
Мистер Читтервик почувствовал раскаяние.
— Прошу прощения. Я должен был все объяснить, но совершенно потерял голову. Вы видите вон то зеркало? Так вот, когда я протянул руку над вашей чашкой, то есть чашкой мисс Синклер, в том направлении, в котором, как мне казалось раньше, должен был смотреть тот человек, и уставился прямо в зеркало, а в нем — в нем, — просто-таки пискнул от возбуждения мистер Читтервик, — я увидел, как прямо на меня смотрит Маус. И наблюдает за мной.
Джудит довольно сильно побледнела, схватилась за лацкан пальто, но в следующую минуту уже овладела собой.
— И… и что вы теперь думаете обо всем этом?
— Сейчас, если вы не возражаете, — покраснев, как рубин, сказал мистер Читтервик, — я бы предпочел об этом умолчать. Но с точки зрения следствия это такой революционный переворот во всем деле, что я просто не могу ничего сказать точно, прежде чем не обдумаю все самым тщательным образом. Однако это может (заметьте, я сказал только может) изменить суть дела.
— Вы хотите сказать, — выдохнула Джудит, — что это оправдает Линна?
— Нет, я не могу сказать ничего определенного, — и мистер Читтервик покачал головой, но он так сиял от радости, что тем самым совершенно выдал себя.
— И ты тоже так думаешь, Маус?
— Разрази меня бог, если я знаю, о чем сейчас думает Читтервик, ответил потрясенный Маус. — Но я тоже заметил этот фокус с зеркалом, и мне все показалось так забавно. Интересно, а тот человек заметил этот фокус? Ведь если не заметил, то значит, он отпетый дурак.
— А он не дурак, — очень серьезно предупредил мистер Читтервик. — Господи помилуй, отнюдь не дурак. Очень, очень не дурак.
— Если не хотите мне все рассказать, то и не надо, — сказала ворчливо Джудит и тем самым выдала свою затаенную женскую вздорность. — Ну да ладно, но о втором-то вашем открытии вы мне скажете?
— О да, — поспешно отозвался мистер Читтервик, немного встревоженный сварливыми нотками в ее голосе. — Ну конечно. Тем более что это также может оказаться важным моментом. Очень важным. Меня поразило, когда я вышел на телефонный вызов из Зала, как долго могут тянуться пятнадцать минут. А потом я подумал, какой долгой может быть четверть часа в трагических обстоятельствах. Гораздо дольше, чем требуется, чтобы синильная кислота возымела действие.
— Ага! — кивнул Маус, на лету ухватив суть.
— А теперь я смотрю вот сюда, — мистер Читтервик поправил пенсне и взглянул в график расписанного по минутам происшествия. — Я зафиксировал время, когда увидел руку мужчины, зависшую над чашкой, как "два сорок четыре", и тот момент, когда я встал и направился к мисс Синклер, и, следовательно, время ее смерти, "три часа шесть минут". Получается двадцать две минуты. То есть можно предположить, что она не сразу выпила кофе, а только через семь минут, и таким образом мы и получаем четверть часа. Но ведь воздействие яда и наступление смерти зависит от величины дозы, и если доза была достаточно велика, то смерть могла наступить и раньше, и тогда четверти часа не потребовалось бы.
— Очень тонко подмечено, — одобрительно сказал Маус, — очень тонко.
— Но я должен еще посмотреть, что написано о синильной кислоте в моем Справочнике Тейлора, а также, конечно, точно узнать величину дозы, которая стала причиной смерти. Должен сознаться, я позабыл некоторые частности.
— Полминуточки, — возразил Маус и выудил из сумки свой блокнот.
— Но мне известно, — продолжал мистер Читтервик, — что если доза синильной кислоты большая, то почти сразу наступает бессознательное состояние и очень быстро смерть.
— Полминуточки, — повторил Маус, стремительно перелистывая страницы. — У меня появилась идея. А, вот оно. Свидетельство сэра Джеймса Ридли во время вскрытия: "Доза, оцениваемая в размере не меньшем, чем унция обычной плотности, эквивалентная примерно пяти крупицам обезвоженной синильной кислоты", — если вы понимаете, о чем речь.
— Да, понимаю, — и мистер Читтервик наморщил лоб. — Да, такая доза вполне достаточна. Даже слишком. Но я обязательно должен заглянуть в свой "Тейлор". Это все очень интересно.
— А я не понимаю, — недоуменно сказала Джудит, — если верно то, что вы говорите, значит, этот другой, не виноват.
— Вот именно, — согласился мистер Читтервик, — и это чрезвычайно странно. Или же…
— Он сделал так, чтобы она не сразу выпила яд, — вставил Маус, — пока он сам не выметется из Зала. Разве это не похоже на правду?
— Очень похоже, — с готовностью подтвердил мистер Читтервик. — Это совершенно правильное объяснение. Ему, разумеется, не хотелось, чтобы она потеряла сознание в его присутствии, и он, несомненно, как-то оттягивал тот момент, когда она начнет пить, и, улучив благоприятный момент, исчез прежде, чем она его выпила.
— Но мне эта подробность не кажется такой уж важной, — возразила Джудит.
— Мы должны иметь в виду все мельчайшие подробности, какими бы не важными они ни казались в деле, о котором так мало, в сущности, известно, довольно чопорно разъяснил мистер Читтервик. — Но давайте не забывать, что у вас тоже есть свое представление о случившемся. Итак, мы вас слушаем.
— Ну, вот этот пристальный взгляд мисс Синклер. Я изо всех сил вглядывалась сначала в Мауса во время нашего разговора, потом в вас, и мне казалось, что, как бы я ни была близорука, надобности так всматриваться в рядом сидящего человека, даже разговоре с ним, не возникает. Думаю, что мисс Синклер потому так вглядывалась в него, что у нее возникли подозрения, будто этот человек совсем не Линн.
— Но это позволяет думать, что тот мужчина выступал в роли вашего мужа, — пробормотал мистер Читтервик.
— Знаете, а я полагала, что мы уже решили этот вопрос, учитывая ложный телефонный звонок и тот способ, которым Линна заманили в место, где никто не мог бы подтвердить его алиби. Если что и было решено между нами окончательно, так именно то, что неизвестный мужчина выдал себя за Линна.
