Эрл Гарднер - Требуется привлекательная брюнетка
— Это довольно категоричная постановка вопроса.
— А это не слишком порядочный способ отвечать на вопросы.
— Но если она на самом деле что-то бросила в бак!
— Вы теперь уверены, что она это сделала?
— Да.
— Вы не были уверены третьего числа?
— Если вы намереваетесь делить волосок на части, то не был уверен!
— У меня все, — закончил Мейсон.
— У меня нет вопросов, — рявкнул Гуллинг.
— Ваш следующий свидетель, господин обвинитель.
— Я хотел бы еще раз вызвать Сэмуэля Диксона, чтобы задать ему один вопрос, — сказал Гуллинг.
— Вызывайте.
— Вы уже были приведены к присяге, — обратился судья к Диксону, когда он вновь занял свидетельское кресло. — Пожалуйста, отвечайте на вопросы.
— Мистер Диксон, — спросил Гуллинг, — третьего сентября вы были в отеле «Лоренцо» и проверяли там содержимое мусорного бачка?
— Да, сэр.
— Что вы сделали?
— Я поднял крышку мусорного бака, стараясь не оставлять отпечатки пальцев. Увидел, что бак наполнен мусором на три четверти. Я высыпал содержимое бака на разложенный брезент и нашел в мусоре револьвер тридцать второго калибра, номер сто сорок пять восемьдесят один.
— И что вы сделали с этим револьвером?
— Приложил все старания, чтобы не оставить новых отпечатков и не стереть тех, которые могли на нем находиться, несмотря на то, что револьвер был в середине мокрых отбросов…
— Отложим выяснение, почему не было отпечатков пальцев на револьвере. Отвечайте только на вопросы. Что вы с ним сделали?
— Я доставил револьвер Альфреду Корбелу.
— Мистер Корбел является экспертом по оружию и отпечаткам пальцев в Отделе по раскрытию убийств?
— Да, сэр.
— А когда вы доставили ему это оружие?
— Как оружие, так и крышка от бака были доставлены около семи часов сорока пяти минут того же дня.
— Это значит, третьего сентября?
— Да.
— Защита может задавать вопросит.
— У меня нет вопросов, — сказал Мейсон.
— Суд решил сделать перерыв на десять минут, — заявил судья Линдейл.
Мейсон бросил многозначительный взгляд на Пола Дрейка. Тот кивнул головой.
Глава 18
Когда спустя десять минут суд возобновил заседание, Гуллинг заявил:
— Моим следующим свидетелем будет Альфред Корбел.
Заняв место для свидетелей, Альфред Корбел представился как эксперт по оружию и дактилоскопии.
— Вот револьвер тридцать второго калибра, номер сто сорок пять восемьдесят один. Вы когда-нибудь видели его раньше?
— Да, видел.
— Когда?
— Впервые я увидел его в семь сорок пять третьего сентября, когда мне его доставил Сэмуэль Диксон. Я обследовал револьвер в лаборатории. Снова я увидел этот револьвер в ту же ночь, когда обвиняемая признала его своей собственностью.
— Вы проводили пробную стрельбу из этого револьвера?
— Да, сэр.
— Вы исследовали его на наличие отпечатков пальцев?
— Да, сэр.
— Вы нашли какие-нибудь отпечатки?
— Нет.
— Вы можете объяснить, почему не было никаких отпечатков?
— Когда револьвер был доставлен мне, то его покрывал слой липкой грязи. К отдельным частям револьвера прилип мусор, даже в пустом гнезде барабана была грязь. Принимая во внимание то, что револьвер был засунут в мусор, который впоследствии перемешали, я не надеялся, что мне удастся найти какие-нибудь пригодные дня идентификации отпечатки.
— Оружие было заряжено?
— Пять гнезд в барабане было заряжено, и в одном гнезде пули не было. В этом гнезде находилась только пустая гильза.
— Проводили ли вы сравнение с пулей, которая была извлечена из черепа Хайнса?
— Да, сэр.
— И что показало исследование?
— Что пуля была выпущена из этого револьвера.
— Вы провели проверку крышки мусорного бака на наличие отпечатков пальцев?
— Да.
— Что вы обнаружили?
— Могу я попросить папку? — спросил Корбел.
Гуллинг подал ему папку. Свидетель открыл ее и вынул пачку фотографий.
— Это снимок сделан с использованием зеркала, — сказал он, — и показывает ручку крышки с нижней стороны. На ручке видны многочисленные отпечатки пальцев, некоторые из них затерты, другие легко различимы.
— Обращаю ваше внимание на отпечаток, обведенный линией, — сказал Гуллинг. — Удалось ли вам его идентифицировать?
— Да, это отпечаток среднего пальца левой руки обвиняемой Аделы Винтерс.
— Защитник может спрашивать свидетеля.
— На ручке крышки мусорного бака вы обнаружили много отпечатков? — спросил Мейсон.
— Да. Большинство из них очень отчетливы.
— Они настолько отчетливы, что их можно идентифицировать?
— Вы имеете в виду сравнение их с другими отпечатками?
— Да.
— Я могу это сделать.
— Вы связаны с Управлением полиции?
— Как эксперт, да.
— Вы получаете от полиции заказы на экспертизы?
— Я не совсем понимаю то, что вы имеете в виду. Если вы хотите сказать, что полиция диктует мне то, что я должен говорить, то вы ошибаетесь.
— Но полицейские говорят вам, что вы должны сделать?
— Ну… да.
— И следовательно, если полиция работает над сбором обвинительных материалов против кого-нибудь, то целью ваших экспертиз является подтверждение вины этого человека?
— Как вы это понимаете?
— Возьмем, например, это дело, — сказал Мейсон. — Вы пытались и пытаетесь найти доказательства, выявляющие связь Аделы Винтерс с убийством. Вы не решаете загадки, а лишь пытаетесь обвинить Аделу Винтерс.
— Не вижу в этом никакой разницы. Это одно и то же.
— Нет. Не одно и то же. Возьмите, хотя бы, эти отпечатки пальцев. С той минуты, как вы обнаружили, что один из них принадлежит Аделе Винтерс, вы достигли цели, не так ли?
— Очевидно.
— Другими словами, вас интересовали папиллярные линии на крышке бачка только потому, что они могли, быть доказательством против обвиняемой?
— Мне так кажется, но я не знаю, к чему вы стремитесь, господин адвокат. Конечно, если она держала эту крышку в руках, то это несомненная улика. И я старался это установить.
— Вот именно. Но вы не пробовали установить, кому принадлежат другие отпечатки пальцев?
— Ах вот в чем дело! — усмехнулся свидетель. — Десятки человек имели доступ к мусорным бакам. Люди из кухни отеля пользовались бачками и поднимали крышки в течение всего дня. Я хотел бы подчеркнуть, что я был занят только обнаружением и идентификацией отпечатков, доказывающих, что обвиняемая Адела Винтерс поднимала крышку бака.
