Глэдис Митчелл - Убийства в Солтмарше. Убийство в опере
— Послушайте, — сказал я чуть погодя. — А что насчет Берта?
— Что насчет Берта? — озадаченно переспросила она.
— По-вашему, он Кору не убивал, но разве можно знать точно? — Я торопился все сказать, пока она не вставила какое-нибудь насмешливое замечание, от которого сразу теряешь нить разговора. — Вы заявили начальнику полиции, что Кору, вероятно, убили прямо в Бунгало, и объяснили, каким образом она могла тайно вернуться берегом или мимо скал и по подземному ходу. Только вы не объяснили, как туда мог попасть ее любовник. И если она и вправду вернулась, то сама собой напрашивается мысль, что Берт ее и убил, а потом опять отправился к людям, с которыми обыскивал берег.
— Напрашивается и множество других соображений. Во-первых, Берт не из тех, кто способен убить женщину.
— Однако колотить ее он мог.
— Дорогой мой мальчик! — рассмеялась миссис Брэдли. — Вряд ли его побои всерьез огорчали Кору; в противном случае она бы давно его бросила. Возможности для этого у нее были. На красавиц такого типа всегда есть спрос. Нет, по-настоящему ей досаждал лишь недостаток денег, и только.
— И? — Я не стал спорить.
— Думаю, мужчину Берт мог убить.
— Любовника?
— Любовника. Любовник боялся Берта, а Кора — нет. Вам известен мотив для ее убийства?
— Ну, более или менее… — уклончиво сказал я.
— Помните ту их ссору?
— Да.
— А причину?
— Деньги?
— Не думаю. Скорее всего Берт узнал о любовнике и хотел выяснить, кто он. Правда, это лишь моя догадка.
— Кора надеялась своего поклонника хорошенько обобрать, но не вышло, и она пригрозила, что выдаст его Берту. Ее бы он просто отлупил, а соперника вполне мог отволочь в каменоломни и сбросить в карьер. Возможно, любовник подслушал, как они ругались.
— Оценка «отлично», мой мальчик. — Миссис Брэдли хлопнула меня по плечу. — Мне и самой лучше не сформулировать. Когда Берт с Корой скандалили — кричали во весь голос. Помните, как Маргарет Кингстон-Фокс рассказывала об их ссоре, хотя она-то уж точно не из тех, кто станет подслушивать.
— Вы мне практически все объяснили, — соскромничал я по поводу ее похвалы.
— Да, именно так оно и могло произойти… Там не телефон, случайно, звонит?
Это и вправду был телефон. Вошла горничная: звонили миссис Брэдли.
После разговора она вернулась в библиотеку слегка обеспокоенная.
— Сэр Малкольм любезно меня уведомил, что ход, ведущий в «Герб Морнингтона», заделан. Заложен кирпичом. Полицейские допросили и хозяев, и всех работников — никто не помнит, когда его заложили. Кладка явно старая, ее много лет не трогали. А если нужны еще доказательства, что ходом со стороны таверны не пользовались, то там все затянуто паутиной!
— Значит, никто из таверны пройти в Бунгало не мог, — заключил я. — Но мы же и не думали, что там кто-то ходил. Только Кора, и та шла со стороны бухты.
— Придется опять побеспокоить Берта. Вы идете?
— С удовольствием. Вот интересно, а чем в ночь убийства Коры занимался Фостер Вашингтон Йорк?
В пронзительных черных глазках миссис Брэдли я прочел восхищение.
— Мальчик мой, вы первый ученик в классе! Как вам это удается, Холмс? — И она от души и пребольно шлепнула меня между лопаток. — Минут через сорок пять, а то и раньше на ваш умный вопрос будет дан ответ, к вашему полному, я надеюсь, удовлетворению. А также и моему, — сурово добавила она.
Берта дома не оказалось, что было очень кстати, поскольку мы смогли спокойно поговорить с Фостером Вашингтоном Йорком. На этот раз он не колол дрова, а стирал какие-то рубашки — свои или хозяйские, не могу сказать. Завидев нас, он почтительно улыбнулся и стряхнул воду с темно-коричневых рук.
— Вы работайте, — сказала миссис Брэдли, усаживаясь на табурет. — Можно же и стирать, и разговаривать, верно?
— Ежели вы хотите потолковать, мэм, про бедную миз Кору, — неожиданно и очень взволнованно заявил Фостер, — то уж нет, не могу я и работать, и про нее говорить.
Нагнувшись к тазу, слуга принялся с сердцем отжимать рубашки. Да, Кору он жалел.
— Все уже кончено, пропади оно пропадом! И нечего про это толковать.
Манеры у него сразу переменились к худшему, однако он принес мне второй табурет.
Сам Фостер прислонился к косяку, сложил руки на мощной груди и взирал на нас не без враждебности.
— Ну и чего скажете? — бесцеремонно спросил он.
— Мистер Йорк, вы помните день, когда мисс Кора уехала? — спросила миссис Брэдли, подавшись вперед.
— Ну, помню. — И он начал говорить, точно вспоминая заученный урок: — На следующий день после праздника, во вторник, четвертого августа миз Кора села на поезд три тридцать, отходящий из Уаймут-Харбора, и больше я ее не видал.
Миссис Брэдли буравила его своим ужасным взглядом.
— А вечером?
Негр покачал головой.
— Как она ушла на поезд, так я ее больше и не видал, — бесстрастно повторил он.
— Вот как? А что вы сами делали в тот вечер?
— Ничего, — упрямо, словно уличенный в шалости ребенок, произнес слуга.
— Так не пойдет! Послушайте, Фостер. Мисс Кора умерла в этом доме. Я хочу знать, где в это время были вы?
Глава XV
Фортели чернокожего слуги
На миг мне показалось, что Фостер не понял ее слов. Он вдруг заулыбался удивленно и испуганно.
— Миз Кора здесь не помирала, — почти прошептал он. Глаза у него забегали.
Миссис Брэдли быстро произнесла по-французски:
— Боже мой! Я совсем забыла — эти люди боятся привидений!
Дикий взгляд Фостера остановился на мне. Губы у него тряслись. Жалкое было зрелище.
— Мистер Уэллс, молитесь Богу! Молитесь за меня Богу! — На лбу у Фостера выступила испарина. Весь его вид выражал страдание. Я дотронулся до его руки — она была совершенно холодна.
— Не волнуйтесь, — сказал я. — Все хорошо. Не нужно бояться.
Зубы у него начали стучать.
Миссис Брэдли (опять по-французски) велела:
— Снимите с цепочки для часов брелок и отдайте ему. Быстро!
Я повиновался. Негр схватил брелок, точно талисман, каковым его, наверное, и считал. Постепенно он успокоился. Встряхнулся, словно хотел от чего-то избавиться, и произнес:
— Я вам расскажу, что знаю.
— Ну и хорошо.
— Только мистеру Берту не говорите. В нем ровно дьявол сидит.
Мы пообещали молчать.
Он присел на краешек гладильного катка и стал рассказывать. Картина складывалась следующая. Сначала Фостер проводил Кору на станцию. После чая, когда Берт ушел обыскивать вместе с другими берег, слуга сообразил, что на ближайшие часы он свободен и может доехать на автобусе до Уаймут-Харбора и сходить в кино. Из дому он ушел без пятнадцати семь, а вернулся в самом начале двенадцатого. Он успел посмотреть кино, но задерживаться не стал, боясь опоздать к возвращению Берта.
