Эрл Гарднер - Смерть таится в рукаве
Он курил вторую сигарету, когда в коридоре вновь раздались шаги и он услышал богатый интонациями, грудной голос Хуаниты Мандры:
— …Она лжет. Это я ушла с портретом в два часа ночи. Я могу доказать это. Почему я взяла портрет? Потому что эта женщина буквально загипнотизировала моего мужа. Он собирался развестись со мной. Откуда я знаю, серьезные у него были намерения или она просто водила его за нос. Знаю только, что… очарован ею… меня не волнует, что он там…
Они столпились у двери, и Хуанита, по-видимому, наклонилась, чтобы вставить ключ в замок. Поэтому до Терри доносились лишь обрывки фраз. Потом он услышал, как хлопнула дверь.
Терри подтащил стул к двери, встал на него и вслушался в звуки, которые проникали в квартиру через открытую фрамугу. Время от времени до его слуха долетали обрывки разговора, в основном восклицания Хуаниты. Голос инспектора Мэллоу вежливо рокотал; что говорил инспектор, разобрать было почти невозможно.
— Не знаю я никакой китайской девушки! — взвизгнула Хуанита. — Мало ли что она сказала. С какой стати это должно меня волновать?
Инспектор пророкотал что-то, и вновь раздался голос Хуаниты Мандры:
— Что вы ко мне привязались? Говорю вам, у меня был этот портрет! Его украли!
Наверное, они направились в спальню. Их голоса превратились в еле слышное бормотание, сквозь которое то и дело прорывались отдельные, ничего для Терри не значащие слова. Минут через десять, в течение которых Терри безуспешно пытался подслушать разговор, дверь в квартире Хуаниты открылась, и голос инспектора Мэллоу прозвучал так отчетливо, что можно было подумать, будто инспектор стоит всего в нескольких дюймах от Терри.
— Не надо так волноваться. Мы собирались всего-навсего поговорить с вами. Мы узнали об этой китайской девушке, которая сказала, что дружит с какой-то Хуанитой, естественно, мы решили узнать, кто такая Хуанита. Странно, что вы ничего не знаете про эту девушку. Ладно, не знаете так не знаете. Нехорошо, что с портретом так получилось. Я доложу об этом прокурору. Но если портрет украли, почему же не тронули другие вещи?
Хуанита дерзко возразила:
— Я говорю вам правду. Если не верите, можем прямо сейчас сходить к управляющей. Она видела портрет в моей квартире. Она вам скажет, что в семь часов, когда я уходила, портрет был еще здесь. И вообще, что вы ко мне пристали? Арестуйте ту женщину, которая этот портрет нарисовала. Говорю вам, это она убила его!
Дверь захлопнулась, и Терри услышал, как все трое проследовали мимо открытой фрамуги, около которой он стоял, и стали спускаться по лестнице. Через несколько секунд с первого этажа до него донеслись громкие взволнованные голоса.
Хуанита дружила с Соу Ха, поэтому старалась оградить ее от всякого рода неприятностей. Стремясь защитить китаянку, она не могла не обойти молчанием и вечерний визит Терри. Сослаться на Терри как на свидетеля, который видел портрет, значило бы вовлечь во всю эту неприятную историю и Соу Ха. Всеми силами пытаясь сделать так, чтобы Синтия Рентон оказалась в суровых руках правосудия, она тем не менее любой ценой старалась защитить свою китайскую подругу.
Терри дождался момента, когда голоса на первом этаже утихли. Он рассчитывал на то, что инспектор Мэллоу заберет Хуаниту с собой в участок для допроса, тогда бы он, Терри, смог спокойно убраться отсюда.
Поэтому он был очень удивлен, когда услышал шаги поднимающейся по лестнице Хуаниты и голос инспектора Мэллоу, который пробасил ей вслед:
— Нехорошо, что с портретом все так получилось. Я понимаю ваши чувства. Поверьте, я ужасно огорчен, тем более теперь, когда узнал, что вы вдова Мандры. Знал бы я об этом раньше, я бы ни в коем случае не стал вас беспокоить в столь поздний час. Я сделаю все, чтобы найти портрет. Положитесь на меня. Я еще зайду к вам.
Хуанита не ответила. Вряд ли, подумал Терри, такую женщину, как она, может тронуть сердечное сочувствие Мэллоу, сочувствие, которое, казалось, всегда было направлено на достижение вполне конкретной цели.
Терри стоял у двери и слышал, как Хуанита быстро прошла по коридору, как вставила ключ в замок. Он осторожно слез со стула, на котором все это время стоял. Итак, инспектор Мэллоу вышел на Хуаниту, узнал, что есть другой портрет, что этот портрет вроде бы был у нее, проверил, действительно ли он был у нее, и ушел.
Почему?
Может быть, он готовил какую-нибудь ловушку для Хуаниты? Или же не просто хотел проверить, правдив ли ее рассказ, а замышлял нечто более серьезное? Если так, то его неожиданный уход должен иметь какое-то отношение к Синтии Рентон и к нему. Терри Клейну, хотя в любом случае это не предвещает ничего хорошего. Хуанита призналась в том, что она жена Мандры, призналась, что это она в два часа ночи вышла с портретом из его квартиры. Она настаивала на том, что портрет был у нее по крайней мере до семи часов вечера, более того, она могла это доказать.
Таким образом, она стала одним из самых важных свидетелей. Логически подозрение могло пасть теперь и на нее. Если до семи часов, как она утверждает, портрет был действительно у нее, то алиби Синтии основывается на поддельном портрете. Если же портрета у нее не было, то из ее утверждения относительно того, что она была в квартире Мандры в два часа ночи, можно заключить, что она одной из последних видела Мандру живым. И в том, и в другом случае, по логике вещей, Мэллоу должен был забрать ее с собой в участок для допроса. Однако он ограничился тем, что извинился перед ней за свое бесцеремонное вторжение в столь тяжелую для нее минуту, выразил свои сожаления по поводу пропажи портрета и ушел.
Поступок Мэллоу столь явно не соответствовал его характеру, что Терри заподозрил ловушку и решил не покидать дом до тех пор, пока не разузнает побольше о замыслах инспектора.
Он выкурил несколько сигарет, в мучительном напряжении ожидая свершения некоего события величайшей важности, не имея, однако, ни малейшего представления, что это будет за событие.
Он вновь осмотрел квартиру в поисках более надежного места, в котором можно было бы спрятать портрет и обломки подрамника, но ничего подходящего не нашел. Попытка предать холст и раму сожжению привела бы к тому, что весь дом наполнился бы дымом. Обломки рамы можно выбросить из окна, но правильным или неправильным будет это решение, выяснится только тогда, когда наступит рассвет. Ему же надо покинуть дом намного раньше.
Стоя в туалете, куда он спрятал обломки подрамника, он вдруг услышал какие-то звуки. Эти звуки встревожили и озадачили его. Он вышел из туалета и оглядел комнату. Все в ней было так, как и прежде, звуки между тем прекратились. Он вернулся в туалет. На этот раз ему удалось обнаружить, откуда исходят эти звуки. Хуанита передвигалась по своей квартире, и задняя стенка туалета, подобно вибрирующей мембране, легко пропускала любые возникающие в соседней квартире шумы. По-видимому, стенка эта служила перегородкой между туалетами обеих квартир, поэтому, если дверь туалета в соседней квартире была открыта, было отчетливо слышно все, что там, за стенкой, происходит. Терри пожалел, что не обнаружил этого раньше, когда в квартире Хуаниты находился инспектор Мэллоу.
