Эллери Квин - Алые буквы
Дерка отвезли в его камеру в окружной тюрьме Бриджпорта на Норт-авеню, а Эллери и Никки поехали в норуокскую больницу. Состояние Марты оставалось без изменения; она была жива и находилась под действием больших доз обезболивающих и транквилизаторов. Им разрешили на пять секунд заглянуть к ней в палату. Глаза Марты были открыты, но она, казалось, не узнала их. Врачи категорически запретили Айронсу и окружному прокурору брать у нее показания.
Эллери убедил Никки вернуться с ним в Нью-Йорк на уик-энд.
* * *Суббота началась плохо. Телефон звонил все утро. Эллери, рассчитывавший на спокойный день для Никки, увел ее в Центральный парк.
Несколько часов они молча бродили по аллеям. Когда Никки замедлила шаг, Эллери нашел скамейку под тенистым деревом, и девушка задремала, положив голову ему на плечо и иногда постанывая во сне.
«X»…
Он не мог выбросить это из головы.
В суде о загадочных буквах не удалось выяснить ничего. Их даже не внесли в протокол, сочтя бессмысленным и не имеющим отношения к делу поступком умирающего человека.
Но Эллери помнил нечеловеческие усилия Харрисона и не сомневался, что они были вполне осознанными.
Что же хотел сообщить Харрисон?
Когда Никки проснулась, они двинулись дальше и в конце концов оказались среди изящных маленьких строений зоопарка. Заняв столик на террасе, выходящей на пруд с тюленями, Эллери сбегал в кафетерий и вернулся с молоком и сандвичами. Они закусывали, наблюдая за играющими детьми и толпами людей у пруда и высоких вольеров с обезьянами.
— Я рада, что мы пришли сюда, Эллери, — со вздохом заговорила Никки. — В зоопарке всегда так спокойно.
— Где-где? — рассеянно переспросил Эллери.
— В зоопарке, — повторила Никки. — Мне нравится это слово, а вам? От него веет покоем. Даже когда я маленькой жила в Канзас-Сити и папа водил меня в зоосад в Суоп-парке, это подразумевало не беготню в поисках развлечений, а стояние у клеток с открытым ртом и воспоминания о зебрах и обезьянах в течение нескольких дней после этого… Что вы сказали, Эллери?
— Зоопарк, — пробормотал Эллери. Он выпрямился на стуле.
Никки удивленно посмотрела на него.
— Я просто вспомнила… — начала она.
— Зоопарк… Совсем об этом забыл!
— О чем забыли, Эллери?
— О «Z» — последней кодовой букве в путеводителе Харрисона.
Никки помрачнела и отвернулась.
Но Эллери быстро продолжал:
— Харрисон написал буквы «X» и «Y», а потом умер. Предположим, он не успел закончить?
Никки нахмурилась:
— Вы имеете в виду, что он собирался добавить «Z», но ему помешала смерть?
— Почему бы и нет?
— Ну, это возможно…
— Это должно быть так! «XY» просто не имеет смысла.
— Не сказала бы, что в «XYZ» больше смысла, чем в «XY».
— Это окончание, — настаивал Эллери. — Окончание кода Харрисона и конец его самого.
— Не понимаю, о чем вы, — вздохнула Никки.
Эллери посмотрел на часы:
— Слишком поздно отправляться туда сегодня…
— Куда, Эллери?
— В зоопарк.
— Но мы уже в зоопарке!
— Не в зоопарке Харрисона, — возразил Эллери. — В его кодовой книжке отмечен зоопарк в Бронксе. И туда, Никки, я намерен завтра утром отправиться первым делом.
— Но что вы ожидаете там найти?
Эллери выглядел рассеянным.
— Понятия не имею.
* * *В воскресенье какие-то друзья взяли Никки с собой на Лонг-Айленд покататься на лодке, а инспектора срочно вызвали в управление по делу об убийстве, поэтому Эллери поехал в Бронкс один. Он даже был рад, что все так получилось.
День был мрачным: над скалами Палисейдс нависало серое небо и грохотал гром. Погода соответствовала настроению Эллери, но он беспокоился, что и Никки попадет в грозу.
Склонившись над рулем, Эллери ехал по Вестсайдскому шоссе. Он ощущал знакомое покалывание в затылке. «XYZ»… Это было возможно — даже вероятно. Но что тогда?
«Z» было концом. Оно замыкало круг. Эллери чувствовал себя катающимся на карусели. Ощущение казалось предельно глупым.
Свернув с шоссе на Дикмен-стрит, он поехал по Бродвею на север к Двести седьмой улице. Транспорта на дорогах было мало. Эллери двинулся по Двести седьмой улице и Фордем-роуд к Пелем-Паркуэй и воротам бронкского зоопарка.
Оставив машину на круге у входа, Эллери начал свою бесцельную одиссею. Впрочем, он чувствовал себя скорее Юргеном, нежели Одиссем, так как сам не знал, чего ищет. Вспомнив, что у Одиссея было приключение со свиньей,[45] и решив, что эта цель не хуже любой другой, Эллери лениво зашагал к юго-западному углу парка, где рыл землю дикий кабан. С отчаяния он был готов делать то же самое.
По дороге Эллери задержался у клеток со львами, остановился поглазеть на тропических рыб в аквариуме. Он прошел мимо площадки молодняка, мимо верблюдов, слонов, носорогов и едва не заглянул в Дом вопросов. А вдруг там знают, что подразумевал Вэн Харрисон под своими «X», «Y» и гипотетическим «Z»? Но, подумав, что это маловероятно, он пошел дальше.
Клыкастый кабан подействовал на Эллери удручающе, и он двинулся в восточном направлении.
Здесь были кенгуру, жирафы, окапи, антилопы, человекообразные обезьяны, резвившиеся на свободном пространстве, похожем на африканскую саванну.
Не найдя и тут ключа к разгадке, Эллери свернул на северо-запад, где навестил полярных медведей и бурых медведей Аляски — согласно надписи на табличке, крупнейших хищников на земном шаре. Они не вызвали у него никакого отклика, если не считать чувства облегчения при виде стальных решеток. Посмотрев на лося, оленя Давида, осмотрев обезьянник и административное здание, Эллери вернулся на стоянку, сделав большой круг от ничего к ничему.
Он сердито влез в машину и поехал к главному входу. Ряд автомобилей выстроился у поворота на Пелем-Паркуэй. Эллери трясся от злости, останавливаясь каждые несколько футов.
У ворот хлопотал рабочий, и Эллери от нечего делать наблюдал за ним. Рабочий водил кистью с краской по поблекшему указателю с надписью «NEW YORK ZOOLOGICAL…»[46] — последнее слово было невозможно разобрать. Маляр трудился над буквой «Z» в слове «зоологический».
Эллери выпрямился на сиденье, потом снова откинулся назад.
Заинтересовавшись, почему поток машин остановился, он высунул голову из окошка и увидел, что две машины впереди зацепились бамперами.
Приготовясь к долгому ожиданию, Эллери снова посмотрел на маляра.
«L, O…».
Маляр перешел к букве «G».
В этот момент сверкнула молния, ударил гром и с небес хлынул дождь.
