Джон Карр - Дом, в котором живёт смерть
— Я смотрел, сэр, — заверил его лейтенант Минноч.
Они снова погрузились во внимательное изучение.
— Стена сложена из гладких кирпичей, да еще заглажена, — сказал окружной прокурор. — Ни трещинки, ни расщелины для пальцев. Нет и водосточной трубы, по которой можно было бы вскарабкаться. Стены тут очищают от плюща и других лоз так же, как очищают дубовую кору от лишайников. Даже примись за дело опытная команда с профессиональным оборудованием, с канатами, крюками и полиспастами,[13] да еще и с помощниками… при свете дня это было бы физически невозможно.
Дядя Джил втянул голову обратно, оказавшись лицом к лицу с двумя своими собеседниками.
— Нет, Гарри, не получится. Что еще здесь можно сказать? Опасаясь нападения, Серена Хобарт закрыла дверь на задвижку. Но она немедля разделась и накинула пижаму. Поведение ее предполагаемого врага выглядит еще более странным. Каким-то образом, вскарабкавшись по стене, подобно Дракуле, он достиг своей цели: по вашим словам, он схватил ее и выкинул в окно. И обратите внимание — со стороны жертвы не последовало ни криков протеста, ни сопротивления. И если обитатели дома оспаривали те или иные подробности, то тут все были единодушны: никто не слышал никаких криков. Мы и сами убедились, что тут не осталось абсолютно никаких следов борьбы.
— Но…
— Когда удалось вскрыть комнату, то свидетели тоже согласились, что в ней не найдено ничего подозрительного. Так что сделал наш убийца? То ли он, подобно Дракуле, спустился по стене, то ли стал невидимкой. Так как?
Лицо лейтенанта Минноча просияло.
— Да благословит вас Бог, сэр! — вскричал он. — Вы высказали идей не меньше, чем сам молодой мистер Хобарт. И я первый готов признать, что порой ваши идеи приносят плоды, как в том деле об отравлении в ирландском городке, когда мы поймали поддельную медсестру, которая и занималась этими делами. Но могу ли и я сделать предположение?
— Которого мы ждем.
— У нас нет полной уверенности, что мисс Хобарт боялась того парня, который убил ее. Может, в этом и кроется ответ ко всей этой ситуации. Я не могу хоть словом осудить характер молодой дамы. Но в той же мере любой коп знает, что может скрываться за тихой внешностью, обладатели которой делают то, что делать не должны. Предположим, она впустила убийцу в дверь и закрыла ее на запор, чтобы никто не мог им помещать. Ей и в голову не могло прийти, что он явился с целью убить ее. Вот поэтому он и смог вплотную подойти к ней и сделать то, что собирался. Прежде чем она успела понять, что происходит, он схватил ее и…
— В таком случае как же он выбрался из окна? — последовал логичный вопрос дяди Джила. — Поскольку наш разговор носит непринужденный характер, должен сказать, что, пусть и под пытками я ни словом не обмолвлюсь о вашем интеллекте, порой ваши высказывания носят совершенно идиотский характер.
— Спокойнее, мистер Бетьюн! Спокойнее, повторяю! Не выходите из себя. Вам больше, чем всем прочим, нужно самообладание — или вам придется из кожи вон вылезти, доказывая, что этого не могло произойти, и жертва не погибла!
— Как бы я ни выкручивался, мы должны сделать, по крайней мере, хоть минимум усилий в поисках доказательств. Это достаточно честный подход?
— Если вы так считаете, сэр.
— Да, я так считаю. И уже установил те пункты, относительно которых все свидетели согласны. Достигнуто соглашение и по…
Задумавшись, Джилберт Бетьюн подошел к туалетному столику с венецианским зеркалом семнадцатого столетия, не поблекшим от времени. На высокой спинке стула висело светло-голубое платье с белым воротничком. Другие детали женского туалета лежали на сиденье вместе со сложенными чулками телесного цвета, а рядом на полу стояли туфельки из крокодиловой кожи.
— В этом она была за обедом, — сказал окружной прокурор, имея в виду не только платье, но и чулки, и туфли. — Я знал Серену Хобарт как исключительно аккуратную девушку. И она отнюдь не разбросала вещи, что предположительно должна была сделать.
— Почему предположительно? — спросил Дэйв.
— Ну, давайте посмотрим. Когда Катон и Айзек взялись отнести ее наверх, она лежала на спине на плитах террасы. На ней было что-то поверх пижамы и какие-то домашние туфли на ногах. Сначала они отнесли ее в другую спальню, потому что ее дверь была на запоре. Когда дверь вышибли, те же двое перенесли Серену в другую спальню, и, когда положили на постель, Дэйв, плохо понимая, что делает, снял с нее накидку и повесил в гардероб. Кроме того, он снял и туфли.
— Вот отсюда и пошла неразбериха! — упрямо сказал Гарри Минноч. — Хотя, предполагаю, большой разницы не было, но…
— Дэйв говорит, что на ней был пеньюар, и шофер с ним согласен. С другой стороны, Катон считает, на ней было то, что женщины называют домашним халатом. Давайте посмотрим, удастся ли нам разобраться.
В стене ванной комнаты, которая на деле была юго-западной стеной дома, находился массивный гардероб. Когда Джилберт Бетьюн открыл его дверцу, внутри вспыхнули несколько лампочек, ярко осветивших содержимое.
И налево, и направо тянулся длинный ряд вешалок с большим набором платьев, халатов, костюмов и другой одежды. Справа высился ряд закрытых ящиков. Слева на дне шкафа тянулась вереница самых разнообразных туфель и другой обуви.
На первой вешалке, что слева была доступна взгляду, висел пеньюар из синего шелка. На первой вешалке справа — черный шелковый домашний халат с изящной золотой вышивкой по подолу.
Сняв левую вешалку, дядя Джил поднял ее повыше, чтобы все смогли получше рассмотреть пеньюар. От плеча по правому рукаву тянулась полоса грязи или пыли. Повернув одежду спиной, он показал, что и задняя ее сторона испачкана точно таким же образом.
— Мы смело можем предположить, — сказал дядя Джил, — что девушка падала не вниз головой. Она приземлилась на ноги, упала на правый бок и перекатилась на спину.
— Она была именно в этом?.. — спросил лейтенант Минноч.
— Не обязательно. — Подняв домашний халат, дядя Джил показал, что на его правом рукаве и спине такие же следы, после чего повесил оба предмета одежды обратно в шкаф. — Это мог быть и пеньюар, и домашний халат. Или же… впрочем, не важно. Что же до обуви… она в наличии, хотя и имеется небольшое расхождение во мнениях.
Он показал на обилие обуви в шкафу.
— Дэйв и шофер говорят, что на ней были туфли без задников. Катон думает, что это были мокасины, индейские или имитация индейских. Есть и те и другие.
— Значит, пока говорить больше не о чем, не так ли? — сказал лейтенант Минноч. — И если вы спросите меня, сэр, я скажу, что сегодня вечером и делать больше нечего.
