Найо Марш - Смерть в день рождения
— А что он делал? — спросил Аллейн Октавиуса.
— Что делал? Дейкерс? Он был в страшном смятении. Мне его просто было жалко. И, знаете, был очень сердит. Он в сердцах наговорил массу всяких неприятных вещей, я уверен, что это было сгоряча.
— Что же он говорил?
— Ну, — объяснил Октавиус, — насколько я понял, он говорил, что миссис Темплетон погубила его жизнь. Все очень странно и не продуманно. Мне было неприятно это слышать.
— А он сказал, что намерен делать, когда уйдет отсюда?
— Да. Он сказал, что собирается вернуться сюда вместе с ней. Хотя как бы он это сделал в разгар приема, я не совсем понимаю. Я проводил его до двери, стараясь успокоить, и видел, как он вошел в дом.
— Это было последний раз, когда вы его видели?
— Собственно говоря, да. В это время зазвонил телефон. Если помните, он у нас в задних комнатах. Я пошел туда, а когда вернулся, подумал, что он тоже решил возвратиться. Может, мне так показалось, потому что он не выходил у меня из головы.
Анелида тихонько ойкнула, но дядя продолжал:
— Смешная ошибка. Здесь было темно — очень темно, — и я видел лишь силуэт стоящего у окна. Я спросил: «Мой дорогой, что еще случилось?» или что-то в этом роде, и он, разумеется, повернулся. Я увидел, что это был полковник Уорэндер.
— А он-то зачем приходил? — с отчаянием в голосе спросила Анелида.
— Ну, дорогая, думаю от имени своего двоюродного брата принести еще раз извинения и попытаться объясниться. Но мне показалось, что чем меньше мы будем вдаваться в обсуждение этого дела, тем лучше. В конце концов, Уорэндера мы совершенно не знаем, да и к нему это не имеет никакого отношения. Надеюсь, однако, что я был предельно вежлив, хотя и постарался отделаться от него как можно скорее.
— Разумно, — согласился Аллейн и добавил: — Отвлечемся на секунду от нашей проблемы. Вы ведь специалист по викторианской живописи, правда? Вы ею занимаетесь? Я помню…
— Как странно! — воскликнул Октавиус. — Мой дорогой друг, только сегодня утром я продал молодому Дейкерсу викторианскую картину для подарка его покровительнице.
— Мадам Вестрис?
— Вы видели ее? Чудесная вещица, правда?
— Да, — ответил Аллейн. — Чудесная.
Аллейн все время чувствовал, что Анелида внимательно наблюдает за ним. И теперь она задала вопрос, который он ждал:
— Мистер Аллейн, вы ведь уверены, что это был не несчастный случай.
— Мы пока сами не знаем. У нас нет доказательств.
— А что вы думаете в глубине души? Мне важно знать. Не бойтесь, я не наделаю глупостей и не буду вам мешать. Вы считаете, что это убийство?
— Боюсь, что так, Анелида, — ответил Аллейн.
— Вы Ричарду об этом говорили?
— Не так определенно.
— Но он догадывается?
— Я не знаю, что он думает, — осторожно ответил Аллейн. — Мы его сейчас не трогаем.
— Почему?
— Для него это был страшный удар. Он терял сознание.
Она твердо посмотрела на него, а затем быстро вскочила на ноги.
— Дядя, — обратилась она к Октавиусу, — не дожидайся меня, ложись спать и не беспокойся.
— Девочка, моя дорогая, — залепетал тот в смятении, — что ты хочешь сказать? Куда ты?
— К Ричарду, — ответила она. — Куда же еще? Конечно к Ричарду.
Глава 6
По следу
1
Анелида подошла к дому два по Пардонез-плейс и позвонила. Дверь немедленно открыл полицейский.
— Я — мисс Ли, — обратилась к нему Анелида. — Я только что беседовала со старшим инспектором Аллейном. Он знает, что я пошла сюда. Сам он скоро вернется. Я хочу поговорить с мистером Ричардом Дейкерсом.
— Понимаю, утес. Подождите минуту. Я должен выяснить, можно ли это, — ответил полицейский. — Может, вы присядете?
— Нет, спасибо. Я хотела бы видеть его немедленно.
— Я должен убедиться… — сурово начал полицейский, но тут появился сам Аллейн. — Сэр?
— Все в порядке. Мистер Дейкерс еще в гостиной? Хорошо, — Аллейн посмотрел на Анелиду. — Идемте.
Гордо подняв голову, она последовала за ним. Анелида была сейчас в таком состоянии, которое никогда раньше не испытывала: все ее мысли, желания и поступки — все сразу стало направлено к одной единственной цели. Она сознавала, что где-то в глубине ее души жил страх, но знала также, что сейчас надо было гнать от себя это чувство. Анелида с Аллейном прошли через холл.
— Сюда, — пригласил он ее, открывая дверь гостиной.
Сразу за дверью была установлена высокая кожаная ширма. Анелида обошла ее и увидела стоящего у окна Ричарда. Сделав два-три шага, она остановилась. В эти несколько секунд она ясно поняла, как нравится ей его лицо, какую огромную нежность и даже восторженность испытывает она, глядя на него. Сейчас она его окликнет и скажет, что пришла, чтобы быть ему поддержкой во всем.
— Ричард, — позвала она.
Он обернулся. Она заметила, как побледнело его лицо. Не как обычно — на щеках, а у висков и вокруг рта.
— Анелида?
— Я пришла. Я хочу извиниться за свое поведение. Видите, я здесь.
Он медленно подошел к ней и нерешительно взял за руки.
— Я не могу поверить своему счастью, — произнес он. — Я думал, что потерял вас безвозвратно. И, Бог свидетель, причина для этого достаточная.
— Уверяю вас, напротив.
— Что вы говорите! — он сильнее сжал ее руки. — Какие слова! Вы знаете, что произошло? С Мэри?
— Да, Ричард. Я вам так сочувствую. Господи, что за бездарная фраза!
— Я не могу допустить, чтобы вы здесь оставались. Это место не для вас. Это не дом, а кошмар.
— А вы хотите, чтобы я осталась? Я могу вам помочь?
— Я люблю вас, — сказал он, поднося ее руки к своему лицу. — Нет! Нельзя сейчас об этом. Не время.
— Вы хорошо себя чувствуете? Вы можете сейчас со мной серьезно поговорить?
— Все в порядке. Идите сюда.
Они уселись рядом на диване. Ричард все еще не отпускал ее рук.
— Он говорил мне, что вы упали в обморок, — сказала Анелида.
— Аллейн? Он и вас беспокоил?
— Совсем нет. Я пришла сюда, потому что выслушала его рассказ. И потому что… Ричард, после того, как я не захотела с вами говорить, вы вернулись сюда?
— Да, — ответил он. — Вернулся.
— Вы виделись с ней?
Он посмотрел на их сплетенные руки.
— Да.
— Где?
— В ее комнате. Всего несколько минут. Я… ушел оттуда.
— Кто-нибудь еще был там?
— Боже упаси, конечно, нет! — воскликнул он.
— А потом? Что потом?
— Я ушел. Я бродил Бог знает как долго. А когда вернулся, все уже произошло.
