Джон Карр - Три гроба
— Он тебе не понадобится, Джером, — прервала его девушка. — Это полиция.
Бернеби остановился и вытер рот ладонью. Он явно нервничал, но продолжал с той же усмешкой в голосе:
— Полиция, вот как? Я польщен. Вломились в чужую квартиру?
— Вы съемщик этой квартиры, — вежливо отозвался Хэдли, — а не ее владелец и не хозяин дома. В случае подозрительного поведения… Не знаю, насколько оно подозрительное, мистер Бернеби, но думаю, ваших друзей позабавила бы эта… ориентальная обстановка, не так ли?
Улыбка и тон задели Бернеби за живое. Его лицо побагровело.
— Черт бы вас побрал! — выругался он, приподняв трость. — Что вам здесь понадобилось?
— Прежде всего, пока мы не забыли об этом, о чем вы говорили, войдя сюда?
— Так вы подслушивали?
— Да. К сожалению, нам не удалось подслушать больше. Мисс Гримо сказала, что вы были в этой квартире вчера вечером. Это так?
— Нет.
— Что вы на это скажете, мисс Гримо?
Лицо девушки порозовело, а губы скривились в высокомерной улыбке. Взгляд узких карих глаз был напряженным и неподвижным, как у человека, решившего не проявлять эмоций. Пальцы сжимали перчатки, а в прерывистом дыхании ощущалось больше страха, чем гнева.
— Так как вы подслушали нас, — ответила девушка после паузы, переводя глаза с одного на другого, — нет смысла отрицать это, верно? Не понимаю, почему вас это интересует. Ведь это не может иметь отношение к… к смерти моего отца. Кем бы еще ни был Джером, — ее зубы блеснули в усмешке, — он не убийца. Но так как вас по какой-то причине это интересует, я намерена все выяснить. Полагаю, какая-то версия происшедшего дойдет до Бойда, так пусть она лучше будет правдивой… Начну с утвердительного ответа: да, Джером был в этой квартире вчера вечером.
— Откуда вы знаете, мисс Гримо? Вы тоже были здесь?
— Нет. Но я видела свет в этой комнате в половине одиннадцатого.
Глава 15
ОСВЕЩЕННОЕ ОКНО
Бернеби, все еще потирая подбородок, тупо уставился на нее. Рэмпоул мог бы поклясться, что он так искренне и так сильно удивлен, что не вполне понял ее слова, и потому смотрит на девушку так, словно видит ее впервые. Потом Бернеби произнес спокойным и рассудительным тоном, совсем не похожим на тот, которым говорил минуту назад:
— Осторожнее, Розетт. Ты уверена, что знаешь, о чем говоришь?
— Вполне уверена.
Хэдли быстро вмешался:
— В половине одиннадцатого? Каким образом вы могли видеть этот свет, мисс Гримо, если находились тогда у себя дома с нами?
— Нет, не в это время. Если помните, тогда я была в лечебнице с врачом, в палате, где умирал мой отец. Не знаю, известно ли это вам, но задняя стена лечебницы обращена к задней стене этого дома. Случайно я стояла у окна и видела свет в этой комнате, а может быть, и в ванной, хотя я не уверена…
— Откуда вы знаете расположение комнат, — резко спросил Хэдли, — если до сих пор никогда здесь не бывали?
— Я обратила внимание на расположение, когда мы вошли в дом сейчас, — ответила она с невозмутимой улыбкой, чем-то напомнившей Рэмпоулу Миллса. — Вчера вечером я его не знала — мне было известно лишь то, что Джером снимает эту квартиру и где находятся окна. Портьеры были задернуты неплотно, поэтому я заметила свет.
Бернеби все еще недоуменно смотрел на нее.
— Минутку, мистер… инспектор! Ты уверена, что не перепутала комнаты, Розетт?
— Абсолютно, дорогой. Этот дом с левой стороны в углу переулка, и ты занимаешь верхний этаж.
— И ты говоришь, что видела меня?
— Нет, я говорю, что видела свет. Но ты и я — единственные, кто знает об этой квартире. А так как ты пригласил меня сюда и сказал, что будешь здесь…
Бернеби тяжело опустился на стул, опираясь на трость и продолжая разглядывать девушку. Торчащие кверху волосы придавали ему настороженный вид.
— Пожалуйста, продолжай! Мне любопытно, как далеко ты способна зайти.
— В самом деле? — Розетт повернулась к нему, но ее решительность иссякла. Казалось, она вот-вот заплачет. — Мне бы самой хотелось это знать! Я сказала, что собираюсь все выяснить, но сейчас не уверена, что хочу этого. Если бы я только могла понять, действительно ли он симпатичный старый…
— Ради бога, не говори «старый друг семьи»! — фыркнул Бернеби. — Я бы тоже не возражал разобраться, действительно ли ты думаешь, будто говоришь правду, или ты просто (прошу прощения, что забуду на секунду о галантности) маленькая лживая ведьма.
— …или он всего лишь вежливый шантажист, — спокойно закончила девушка. — О, не ради денег! — Она повернулась к Бернеби. — Ведьма? Да. Может быть, даже стерва. Охотно это признаю. Но почему? Потому что ты все отравил своими намеками… Если бы я могла быть уверена, что это действительно намеки, а не мое воображение и что ты хотя бы честный шантажист…
— Намеки на что? — прервал ее Хэдли.
— На прошлое моего отца, если вам так интересно! — Она стиснула кулаки. — На мое рождение и на то, нельзя ли добавить к ведьме и стерве еще один столь же приятный термин. Но это не важно. Это меня не заботит. Речь идет о какой-то ужасной истории, связанной с моим отцом… Я вбила себе в голову, что старый Дреймен — шантажист… Но вчера вечером Джером попросил меня прийти сюда — зачем? Я подумала, что он просто хотел пощекотать свое тщеславие, так как в субботу вечером я обычно встречаюсь с Бойдом. Пожалуйста, поймите — я не хотела и не хочу думать, будто Джером тоже пытался заняться шантажом. Он мне нравится — с этим я ничего не могу поделать, — потому это и выглядит так ужасно…
— Тогда мы можем постараться это выяснить, — сказал Хэдли. — Вы действительно намекали, мистер Бернеби?
Последовала долгая пауза, во время которой Бернеби изучал свои руки. Что-то в его склоненной голове и медленном тяжелом дыхании указывало на попытку принять решение, поэтому Хэдли не торопил его.
— Я никогда не думал… — Бернеби оборвал фразу. — Намекал? Да, пожалуй. Но клянусь, что я никогда не собирался… — Он посмотрел на Розетт. — Такие вещи просто соскальзывают с языка. Иногда думаешь, что задаешь хитрый вопрос, а получается… — Бернеби пожал плечами. — Для меня это было всего лишь увлекательной дедуктивной игрой. Я даже не считал, что сую нос в чужие дела. Клянусь, я не предполагал, что кто-то это замечает, а тем более принимает близко к сердцу. Розетт, если единственная причина твоего интереса ко мне, — страх, что я шантажист, то я обо всем сожалею. А впрочем… — Он снова посмотрел на свои руки и медленно обвел глазами комнату. — Взгляните на эту квартиру, джентльмены. Особенно на переднюю комнату… хотя вы уже все видели. Тогда вы знаете ответ. Жалкий дурень с искалеченной ногой мечтал стать великим сыщиком.
