Агата Кристи - Хикори, дикори, док...
— Что чудовищно?
— Счета! Счета, которые мне из-за вас предъявляют! — Миссис Николетис, как заправский фокусник, достала из-под подушки кипу бумаг. — Мы что, гусиными печенками и перепелами кормим этих мерзавцев? У нас тут шикарный отель? Кем себя считают эти студентишки?
— Молодыми людьми с хорошим аппетитом, — ответила миссис Хаббард. — Мы им подаем завтрак и скромный ужин, пища простая, но питательная. Мы ведем хозяйство очень экономно.
— Экономно? Экономно?! И вы еще смеете так говорить? Я вот-вот разорюсь!
— Не правда, вы внакладе не остаетесь, миссис Николетис. Цены у вас высокие, и далеко не всякий студент может позволить себе здесь поселиться.
— Однако комнаты у меня не пустуют. У меня по три кандидата на место! И студентов направляют все: и Британский Совет, и Лондонский университет, даже посольства! Три кандидата на одну комнату — такое еще поискать надо!
— А ведь студенты к вам стремятся еще и потому, что здесь вкусно и сытно кормят. Молодым людям надо хорошо питаться.
— Ишь, чего захотели! А я, значит, оплачивай их жуткие счета?! А все кухарка с мужем, проклятые итальяшки! Они вас нагло обманывают.
— Что вы, миссис Николетис! Еще не родился такой иностранец, которому удастся обвести меня вокруг пальца!
— Тогда, значит, вы сами меня обворовываете.
Миссис Хаббард по-прежнему сохраняла невозмутимость.
— Вам следует поосторожней выбирать выражения, — сказала она тоном старой нянюшки, журящей своих питомцев за чересчур уж дерзкую проделку. — Не нужно так разговаривать с людьми, это может привести к нежелательным результатам.
— Боже мой! — Миссис Николетис театральным жестом швырнула счета в воздух, и они разлетелись по всей комнате.
Миссис Хаббард, поджав губы, наклонилась и собрала бумажки.
— Вы меня бесите! — крикнула хозяйка.
— Возможно, но тем хуже для вас, — ответила миссис Хаббард. — Не стоит волноваться, а то повысится давление.
— Но вы же не станете отрицать, что на этой неделе у нас перерасход?
— Разумеется. На этой неделе Лэмпсон сбросил цену на продукты, и я решила, что нельзя упускать такую возможность. Зато на следующей неделе расходов будет гораздо меньше.
Миссис Николетис надула губы.
— Вы всегда выкрутитесь.
— Ну вот. — Миссис Хаббард положила аккуратную стопку счетов на стол. — О чем вы еще хотели со мной побеседовать?
— Салли Финч, американка, собирается от нас съехать. А мне бы этого не хотелось. Она ведь фулбрайтовская стипендиатка и может сделать нам рекламу среди своих товарищей. Надо убедить ее остаться.
— А почему она собралась съезжать?
Миссис Николетис передернула могучими плечами.
— Разве я помню? Придумала какую-то причину. Уж я-то знаю, когда мне врут.
Миссис Хаббард задумчиво кивнула. Тут она была готова поверить миссис Николетис.
— Салли ничего мне не говорила, — сказала она.
— Но вы постараетесь ее убедить?
— Конечно.
— Да.., если весь сыр-бор из-за цветных, индусов или этих, негритосов.., то лучше пусть они убираются. Все до единого! Американцы цветных не любят, а для меня гораздо важнее хорошая репутация моего общежития среди американцев, а не среди всякого сброда. — Она театрально взмахнула рукой.
— Пока я здесь работаю, этому не бывать, — холодно возразила миссис Хаббард. — Тем более что вы ошибаетесь. Наши студенты совсем не такие, и Салли, разумеется, тоже. Она частенько обедает с мистером Акибомбо, а он просто иссиня-черный.
— Значит, ей не нравятся коммунисты, вы ведь знаете, как американцы относятся к коммунистам. А Найджел Чэпмен — стопроцентный коммунист!
— Сомневаюсь.
— Нечего сомневаться! Послушали бы вы, что он нес вчера вечером!
— Найджел может сказать что угодно, лишь бы досадить людям. Это его большой недостаток.
— Вы их так хорошо знаете! Миссис Хаббард, дорогая, вы просто прелесть! Я все время твержу себе: что бы я делала без миссис Хаббард? Я вам безгранично доверяю. Вы прекрасная, прекрасная женщина!
— Ага, подсластим пилюлю… — прокомментировала миссис Хаббард.
— Вы о чем?
— Да нет, я так.. Я сделаю все, что смогу.
Она вышла, не дослушав благодарных излияний хозяйки, и торопливо пошла по коридору к себе, бормоча: «Сколько времени я с ней потеряла!.. Она кого хочешь сведет с ума…» — Миссис Хаббард торопливо шла по коридору к себе.
Но в покое ее оставлять не собирались. В комнате ее ждала высокая девушка.
— Нельзя ли с вами поговорить? — Девушка поднялась с дивана.
Элизабет Джонстон, приехавшая из Вест-Индии, училась на юридическом факультете. Старательная, честолюбивая и очень замкнутая. Держалась всегда спокойно, уверенно, и миссис Хаббард считала ее одной из самых благополучных студенток.
Она и теперь сохраняла спокойствие, смуглое лицо оставалось совершенно бесстрастным, но миссис Хаббард уловила легкую дрожь в ее голосе.
— Что-нибудь случилось?
— Да. Пожалуйста, пройдемте ко мне в комнату.
— Одну минуточку. — Миссис Хаббард сняла пальто и перчатки и двинулась вслед за девушкой.
Та жила на верхнем этаже. Элизабет Джонстон открыла дверь и подошла к столу у окна.
— Вот мои конспекты, — сказала она. — Результат долгих месяцев упорного труда. Полюбуйтесь, во что они превратились.
У миссис Хаббард перехватило дыхание.
Стол был залит чернилами. Все записи были густо перепачканы. Миссис Хаббард потрогала страничку. Чернила еще не просохли.
Она спросила, прекрасно понимая нелепость своих слов:
— Вы разлили чернила?
— Нет. Это сделали, пока меня не было.
— Может быть, миссис Биггс…
Миссис Биггс работала уборщицей на этом этаже.
— Нет, это не миссис Биггс. Ведь чернила не мои. Мои стоят на полке возле кровати. Они не тронуты. Кто-то принес пузырек с собой и специально разлил его.
Миссис Хаббард была потрясена.
— Это очень злая, жестокая шутка.
— Да уж, приятного мало.
Девушка говорила спокойно, однако миссис Хаббард понимала, что творится в ее душе.
— Поверьте, Элизабет, я очень расстроена и сделаю все, чтобы выяснить, кто так гадко обошелся с вами. Вы кого-нибудь подозреваете?
Девушка ответила не раздумывая.
— Вы обратили внимание на то, что чернила зеленого цвета?
— Да, я сразу это заметила.
— Мало кто пользуется зелеными чернилами. В нашем пансионате ими пишет только один человек — Найджел Чэпмен.
— Найджел? Неужели вы думаете, что Найджел способен на такое?
— Нет, вряд ли. Однако он пишет зелеными чернилами — и дома, и в университете.
— Придется учинить допрос. Мне очень неприятно, Элизабет, что такое могло произойти у нас в доме, но, смею вас заверить, я доберусь до виновника. Может, это вас хоть чуточку утешит…
— Спасибо, миссис Хаббард. Насколько мне известно.., у нас есть и другие неприятности?
— О да…
Миссис Хаббард вышла от Элизабет и направилась к лестнице. Но внезапно остановилась и, вернувшись, постучалась в последнюю комнату в глубине коридора.
— Войдите! — послышался голос Салли Финч. Комната была хорошенькая, как и сама Салли Финч, жизнерадостная рыжеволосая девушка.
Она что-то писала в блокноте, щека ее была слегка оттопырена. Салли протянула миссис Хаббард открытую коробку конфет и невнятно пробормотала:
— Мне из дома леденцы прислали. Угощайтесь.
— Благодарю, Салли. В другой раз. У меня сейчас нет настроения. — Миссис Хаббард помолчала. — Вы слышали, что стряслось с Элизабет Джонстон?
— С Черной Бесс?
Прозвище было дружески-ласковым, и сама Элизабет ничего не имела против.
Миссис Хаббард рассказала о случившемся. Салли слушала, дрожа от негодования.
— Какая низость! Неужели кто-то мог так подло обойтись с нашей Бесс? Ведь она всеобщая любимица. Она такая дружелюбная, и, хотя держится особняком и мало с кем общается, по-моему, у нее нет врагов.
— И мне так казалось.
— Это все из одной серии. Вот поэтому я… — Девушка резко осеклась.
— Что вы? — тут же переспросила миссис Хаббард.
— Поэтому я и хочу уехать. Миссис Ник, наверно, вам уже сказала?
— Да, она очень переживает. Она считает, что вы скрыли от нее истинную причину вашего решения.
— Конечно, скрыла. Она бы взбеленилась. Но вам я скажу: не нравится мне, что здесь происходит. Сначала странная история с моей туфлей; потом кто-то разрезал шарф Вэлери.., потом рюкзак Лена… Воровство — это хоть понятно, не так уж и много вещей украли. Приятного тут, конечно, мало, но в принципе это можно понять… А вот в этих происшествиях есть что-то странное. — Она на мгновение умолкла, а потом неожиданно улыбнулась. — Знаете, Акибомбо в панике. Он кажется таким образованным и культурным, но чуть копни — и выяснится, что он совсем недалеко ушел от своих предков, веривших в колдовство.
— Полно вам! — строго сказала миссис Хаббард. — Терпеть не могу такие разговоры, все это бредни и предрассудки. Просто кто-то решил попортить другим кровь.
