Рекс Стаут - Погоня за матерью
Они запротестовали, но я успокоил их:
– Теперь вам понятно, – сказал я, не повышая голоса, – почему я нуждаюсь в вашей помощи. Я ведь рассказал вам, что детектив задал естественный вопрос. А вы сразу вспыхнули. Но попытайтесь на миг вообразить себя в роли детективов. Миссис Вэлдон ответила, что ни одна из вас не могла родить четыре месяца назад. Разумеется, детективы задают следующий вопрос: может у одной из вас есть родственница, скажем, сестра, которая родила малыша, но не имеет средств его воспитывать? Ответить на этот вопрос труднее. Нам, детективам, придется попотеть. Придется разыскивать ваших родственников и друзей, мучить их вопросами и это будет стоить кучи денег и времени, но я ответ получу, не сомневайтесь.
– Вы можете его получить, не выходя отсюда, – сказала миссис Доуд.
– Уверен, – я кивнул. – Мне это и требуется. Суть в том, что вы не должны обижаться на миссис Вэлдон за то, что она попросила вас побеседовать со мной. Если вы наняли детектива, вы должны дать ему возможность поработать. Если одна из вас знает, откуда взялся ребенок, и хочет, чтобы он был обеспечен – прямо скажите об этом. Если даже миссис Вэлдон не оставит его у себя, то она устроит его в хороший дом. И все, что не подлежит разглашению, останется между нами. В противном случае я начну трясти ваших родственников и знакомых…
– Моих трясти не обязательно, – заявила миссис Доуд.
– И моих, – присоединилась к ней мисс Фолтц.
Я и сам предполагал, что это не обязательно. Конечно, не всегда получишь правдивый ответ, глядя и оценивая выражение лица, но иногда можно, чем я и воспользовался. Так вот: выражение лиц этих особ ясно дало понять, что их не занимает проблема – принять предложение миссис Вэлдон или позволить мне приступить к расследованию. Допив молоко, я обсудил с ними всех действующих лиц и сообщил им, что я удовлетворен.
Лифт в этом доме был более исправный и бесшумный, чем у Вульфа в старинном особняке на 35-ой Западной улице, но я поднялся пешком, поскольку всего один марш лестницы отделял меня от комнат, в которых меня поджидала миссис Вэлдон. Ее покои были больше нашего кабинета вместе с прихожей. Здесь не было ничего современного, кроме ковра и телевизора в дальнем углу. Остальная мебель, должно быть, относилась к прошлому веку – впрочем, я не специалист. Хозяйка лежала на оттоманке, в руках журнал, рядом переносной бар – час назад его не было. Она переоделась. При встрече с Вульфом она была в элегантном рыжеватом в коричневую полоску костюме. Она надела облегающее серое платье, короткое, без рукавов – к началу моего визита. А теперь на ней было светло-голубое, шелковое платье. Как только я вошел, она отложила журнал в сторону.
– Я выяснил, – сказал я, – их смело можно вычеркнуть из списка.
– Вы уверены?
– Абсолютно.
– Вы затратили на это не так много времени. Как вы действовали?
– Не могу раскрывать профессиональных тайн, пока не отчитаюсь перед мистером Вульфом. Скажу одно: они вели себя как надо, и у вас по-прежнему есть служанка и кухарка. Я позвоню вам утром, если у вас появятся идеи.
– Сейчас я собиралась выпить мартини. Не хотите ли присоединиться? Или что-нибудь покрепче?
Уходя из кухни, я посмотрел на часы. Зная, что вечернее свидание Вульфа с орхидеями задержит его в оранжерее до шести часов, а так же помня, что одной из моих функций является понять женщину, с которой мы имеем дело и, кроме того, заметив джин марки Фоллансби, я подумал, что могу быть более общительным. Поэтому я согласился, сообщил, что предпочитаю пять к одному, на что она ответила: «отлично». Когда все было приготовлено и я сел на оттоманку, мы выпили понемногу, и она сказала:
– Я хотела бы кое-что узнать…
– Да? – Она молчала. – Вообще, вы зря переводите на меня этот прекрасный джин. Я только что выпил стакан молока.
Она меня не слышала! Она даже не заметила, что я заговорил. Она смотрела на меня, но меня не видела. Как следовало это понимать? Наконец, она сказала:
– Давайте попробуем… Вы сделаете глоток из моего стакана, а я из вашего… Не возражаете?
Я не возражал. В мои намерения входило понять ее. Она протянула свой стакан мне, а я протянул ей мой. Чтобы не смотреть ей в лицо, я перевел взгляд на ее плечо и руку, которые были отнюдь не хуже.
– Не знаю, почему я вдруг захотела сделать это, – сказала она. – Я никогда не делала этого ни с кем, кроме него… С тех пор, как Дика не стало… Теперь я вдруг почувствовала потребность в этом обычае.
Мне следовало держаться профессионально, а простейший путь к этому – ввести в игру Вульфа…
– Мистер Вульф говорит, – сказал я, – что никто не в состоянии добраться до реальной причины чего-либо.
Она улыбнулась.
– Но наверху, когда вы смотрели на ребенка, вы делали это так мило, что любая женщина назвала бы вас Арчи. Я не кокетничаю с вами. Вы не обладаете даром гипноза?
– Нет, – я глотнул мартини. – Успокойтесь. Обмен глотками – всего лишь старинный персидский обычай. Что же до того, что вам захотелось назвать меня Арчи – так это мое имя. Что касается кокетства, флирта, ухаживания… Флиртуют мужчины и женщины. Кокетничают и лошади. Ухаживают и попугаи. Кокетничают даже устрицы, но у них это проходит как-то специфически.
Я замолчал. Она встала, поставила в бар наполовину пустой стакан и сказала:
– Когда будете уходить, не забудьте о своем чемодане, – и вышла.
Ну и ну! Я сидел, пока не закончил мартини. Поставил стакан в бар. И отбыл. Внизу в, холле я взял маленький чемодан, который она упаковала за пару часов до того.
Достать такси в этой части города в это время – все равно, что вытащить десятку к восьмерке и валету, а мне нужно было пройти всего двадцать четыре коротких квартала и четыре длинных, да и чемодан был легкий, и я отправился пешком. Я рассчитывал прийти до того, как Вульф спустится в кабинет.
Было 5:54, когда я поднялся на крыльцо нашего старинного особняка, открыл ключом дверь, прошел в кабинет, поставил чемодан на мой стул и открыл его. Когда послышался шум лифта, все вещи были разложены на столе Вульфа и почти полностью заняли его поверхность. А когда Вульф вошел, я сидел за своим столом, занятый бумагами. Он остановился, что-то проворчал, я повернулся к нему на своем вращающемся стуле.
– Какого черта ты здесь все это разложил?
Я встал и занялся демонстрацией:
– Свитер, шапочка, комбинезон. Обе рубашки. Одеяло. Ботиночки. Пеленка и штанишки. Вам следует воздать должное клиентке, что она сохранила именно пеленку! Няню она нашла только на следующий день. Пеленку миссис Вэлдон, должно быть, выстирала сама! Меток прачечной и магазинных ярлыков нет. Свитер, шапочка, комбинезон и ботинки имеют фабричную марку, но я думаю, что это ничего не даст. На одном предмете есть то, что может пригодиться. Но если вы сами не обратите на это внимание, то не стоит и говорить.
