По ту сторону занавеса - Биггерс Эрл Дерр

– Постараюсь оправдать ваши надежды, капитан, – со всей серьезностью заверил Барри представителя власти. И, не удержавшись, добавил: – Да мне и самому не хотелось бы его лишиться.

Капитан встал.

– Почта для сэра Фредерика уже не поступает сюда? – спросил он помощника прокурора.

– Да, я распорядилась, чтобы ее присылали в прокуратуру. До сих пор ничего важного не было, только о семейных делах.

Капитан вышел, чтобы спрятать обнаруженное письмо обратно в ботинок Парадиза. Барри Кирк проводил его задумчивым взглядом.

– Итак, Парадиз пока остается здесь. Сержант, уверен – такому решению я обязан вам. Примите мою благодарность.

– Да, какое-то время он побудет здесь. Рад, что угодил вам. Не стану же я арестовывать камердинера в доме, где меня приняли дорогим гостем. Заверяю вас, что и повара буду отстаивать из последних сил. Если же говорить серьезно…

Тут вернулся капитан, и китайский детектив не стал продолжать.

– Ну, мне пора возвращаться. Благодарю вас, – обратился он к хозяину дома, – за… гостеприимность.

Помощник прокурора остановила капитана вопросом:

– Вы собираетесь телеграфировать в Нью-Йорк инспектору Дуффу?

– И не подумаю! – отмахнулся капитан.

– Но ведь он мог бы нам очень помочь. Капитан так и вспыхнул от ярости.

– Да не нуждаюсь я в помощи! У меня и без того столько помощников, что еще одного я просто не вынесу! Не хватало, чтобы у меня под ногами путался еще один. Нет уж, сначала я выясню, кто убил сэра Фредерика, а потом пусть хоть все сюда съезжаются. Вы согласны со мной, сержант?

Чарли Чан понимающе кивнул.

– Вы мудрый человек, сержант. Когда на корабле слишком много рулевых, он никогда не доплывет до цели.

Глава XI

Мутная вода начинает проясняться

Флэннери вышел, а мисс Морроу потянулась за пальто. Кирк неохотно подал его.

– Вы и в самом деле должны уже идти? – спросил он.

– Да, мне надо вернуться в контору. Накопилось много работы. Прокурор не дает покоя, требуя сообщить ему о результатах следствия, я же вынуждена рапортовать ему лишь о новых загадках. И никаких достижений. Я уже сомневаюсь, что когда-нибудь в жизни смогу сообщить ему что-нибудь другое.

– Я надеялся, что сегодня мы продвинемся вперед миль на семь, – заметил Чан. – А получается – придется ждать до понедельника.

– До понедельника? – удивилась девушка. – Что вы хотите этим сказать?

– Я хочу сказать, что жаждал бы еще раз пригласить сюда мисс Глорию Гарленд. Мой кузен Вилли Чан, который любит выражаться вульгарно, в данном случае непременно бы заметил, что он что-то чует. Однако, позвонив ей сегодня утром, я узнал – она уехала в Дель Монте и вернется лишь вечером накануне воскресенья.

– Мисс Гарленд? А она тут при чем? Что у нее общего с нашим делом?

– Будущее покажет. Может, и много общего, а может, и совсем ничего. Вот я и говорю – все зависит от моего носа. Доживем до понедельника.

Мисс Морроу тяжело вздохнула.

– До понедельника еще столько времени… Сегодня у нас только четверг.

Чан тоже вздохнул.

– И меня это весьма огорчает. Вы помните мое торжественное обещание отбыть отсюда на следующем корабле? То есть в среду. Мой крошка сынок с нетерпением ждет моего возвращения.

– Будьте терпеливы! – рассмеялся Кирк. – Бывает, что врачу самому приходится пользоваться лекарством, выписанным для пациента.

Чарли Чан печально пожал плечами.

– Я знаю, и уверяю вас, мне очень часто приходится пить данное лекарство, причем в больших количествах. И когда я говорю «терпение», то прежде всего рекомендую его другим, мне же самому оно не доставляет большого удовольствия.

– Вы как-нибудь намекали капитану Флэннери? – поинтересовалась мисс Морроу.

Детектив рассмеялся.

– Разве можно рассказать об океане лягушке, живущей в глубоком колодце? – спросил он. – Или мотыльку о зимних снегах и морозах? Они же не поймут даже, о чем идет речь. А почтенный капитан просто высмеял бы меня, не представь я ему железные доказательства. Очень надеюсь сделать это в понедельник.

– А пока же, значит, нам остается лишь ждать и наблюдать, – грустно заметила девушка.

– Вы будете ждать, а уж мне оставьте наблюдение, – галантно предложил китаец.

Кирк проводил мисс Морроу к выходу.

– До свидания, – печально произнес он. – И умоляю, что бы ни случилось, не потеряйте рецепт на лимонный пирог, или как там его…

– Намеки и напоминания излишни, – рассмеялась девушка. – Я и без того его отлично помню.

Кирк вернулся в комнату. Внимательно поглядев на него, Чан мягко заметил:

– Очень милая молодая особа, не так ли?

– Она очаровательна! – пылко согласился молодой человек.

А китайский детектив продолжал:

– Какая жалость, что свою цветущую молодость девушка растрачивает на такое сухое мужское занятие. Ей гораздо больше подошли бы радости материнства.

Теперь рассмеялся молодой человек.

– А вы сами это ей скажите, – предложил он.

В пятницу Чану позвонил Билл Ранкин. Сообщил, что внимательно перерыл все архивы «Глоб» за тысяча девятьсот тринадцатый год. Работенка оказалась очень нелегкой и занудной, а главное – напрасной. Ни одного упоминания об Эве Дюран не встретилось. Похоже, в те годы редакцию не интересовали зарубежные события.

– Теперь попробую порыться в публичной библиотеке, – пообещал репортер. – И хотя я чертовски занят, сделаю все, что в моих силах. Не может быть, чтобы ни одна из нью-йоркских газет не поместила ни одной заметки о таком событии…

– Я вам так признателен за ваши труды, – прочувствованно начал Чарли Чан, – так признателен, что и сказать нельзя. Редко кто…

– И ничего особенного, – перебил его репортер. – Я просто рабочая лошадка, и если добуду нужные вам сведения, не протянув копыт… Во всяком случае, как только что-нибудь найду, немедленно вам сообщу.

Пришла суббота. Ничто не нарушало спокойной жизни в квартире Барри Кирка. Парадиз, как всегда, с присущим ему достоинством, важно и даже величественно исполнял свои обязанности, видимо, не догадываясь о подозрениях, подобно темной грозовой туче сгущающихся над его головой. Чан продолжал внимательно изучать произведения полковника Джона Битэма. Вот он покончил с дневниками и теперь методично листал одну за другой другие книги полковника, словно надеясь найти в них какие-то улики или хотя бы намеки.

В эту субботу хозяин Кирк-хауса обедал не дома, так что Чану обед был подан одному. После обеда Чарли опять отправился в китайский квартал. Он не очень надеялся найти там что-нибудь, но что-то влекло детектива туда с непреодолимой силой. На сей раз он не пошел в гости к кузену, а просто прохаживался по оживленной Гранд-авеню. Вот внимание детектива привлекла яркая разноцветная реклама театра «Мандарин», и Чарли не торопясь пошел в ту сторону. Китайцы с их многовековой культурой и сейчас предпочитают кино живое слово театра. У входа в театр теснилась такая толпа, что Чарли замедлил шаг. В принципе детектив редко бывал в театрах, довольствуясь драмами и трагедиями, которые ему то и дело преподносила жизнь, но сегодня был не прочь увидеть театральное представление.

И тут в толпе он вдруг заметил Вилли Ли, маленького скаута, который в субботний вечер своим добрым поступком разбил в прах так хорошо задуманный план детектива.

Чарли с улыбкой подошел к мальчику.

– Вот мы и снова встретились, – сказал он скауту на кантонском говоре. – Очень рад, ведь тогда я ушел, так и не поблагодарив тебя за твою заботу. Большое спасибо, что ты привел тогда ко мне врача.

Мальчишка так и расплылся в улыбке, узнав Чарли Чана.

– Смею ли я поинтересоваться, как вы теперь себя чувствуете? – заботливо произнес он.

Чарли положил руку на плечо заботливого скаута.

– У тебя доброе сердце, мой мальчик. Спасибо, нога почти зажила. Но скажи, сегодня ты уже успел совершить добрый поступок?