Эрл Гарднер - Дело туфельки магазинной воровки
— А почему бы вам не обсудить свои проблемы здесь? — предложил Мейсон.
— Меня так и подмывает это сделать, — процедила Ева, глядя на него в упор.
— Заткнись, Ева, — произнес Голдинг с угрозой.
— Вы сами напрашиваетесь, — продолжала Ева, не сводя с Мейсона ненавидящих глаз.
— Ева, я сказал — придержи язык!
— Не валяй дурака, Билл, — бросила она. — Надо ему врезать, и сейчас же. Сам виноват.
— Придержи язык, — повторил Голдинг. — Сначала посоветуемся с нашим адвокатом, а уж он все передаст Мейсону.
— Неужели мои дела так плохи? — притворно ужаснулся Мейсон.
Женщина упала в большое кожаное кресло.
— Нет, Билл, адвокат нам не требуется, — заявила она. — Адвокат начнет трепать языком, и еще неизвестно, кому он про наши дела разболтает. Пусть Мейсон все узнает.
— Ты с ума сошла! — воскликнул Голдинг.
— Так вот, мистер Мейсон, — начала Ева, даже не глядя в сторону Голдинга. — Мы и впрямь были там, в голубом седане. Ушли минут через двадцать после Галленса и…
— Ева! Ради Бога, закрой рот! — крикнул Голдинг, вставая и направляясь к ней.
Ева наконец удостоила его взглядом.
— Поди сядь, — сказала она таким тоном, будто приказывала собаке вернуться на подстилку в углу. — Сядь и заткнись! Игрок чертов! Не понимаешь, что идешь на верный проигрыш?
Потом Ева обернулась к Мейсону и продолжила свой рассказ спокойным, будничным тоном. Голдинг, поколебавшись, медленно отступил и опустился на стул.
— Мы понятия не имели, из-за чего Галленс поднял шум. Все смахивало на аферу, слушать было тошно. Мы с мужем обсудили это дело и решили: не допустим, чтобы нами помыкали. Мы отправились сначала в контору к Тренту, но его не застали. Позвонили сестре. Его дома не было, тогда мы и решили поехать к Галленсу и выложить карты на стол.
Подъехали, припарковали машину. Смотрим: в доме темно. «Да там, похоже, никого нет», — говорит Билл. А я ему в ответ: «Все равно пойдем и позвоним».
— Кто был за рулем? — прервал ее Мейсон.
— Я сама вела машину.
— Продолжайте.
— Вдруг Билл говорит: «Глянь-ка, кто-то ходит по дому с фонариком». И точно, мелькает лучик, слабенький такой, а может, его нарочно затенили, но все равно было видно, как фонариком водят по комнате.
— Наверху или внизу? — спросил Мейсон.
— Внизу.
— Продолжайте.
— Мы решили: что бы там ни творилось, нам лучше не впутываться. Но нас разбирало любопытство. Мотор я не выключала, чтобы в случае чего немедленно скрыться. И вдруг мы услышали два выстрела.
— Из дома?
— Да, оттуда, — подтвердила Ева.
— После того как вы заметили свет фонарика?
— Да. Потом он замелькал снова. И тут из парадного выскочила женщина и опрометью бросилась в нашу сторону. В руке у нее была сумка, и она что-то туда на бегу запихивала. Я сидела за рулем — слева, а Билл — справа, ближе к тротуару. «Да это сестра Трента», — говорит Билл. Я живо смекнула, что к чему, и мы отчалили.
— Вы видели, что с ней случилось?
— Нет.
— Куда вы направились?
— Поставили машину в гараж и поднялись к себе.
— И тут же настроили приемник на волну вызовов полиции?
— Да, мы так и сделали.
— Потом услышали, что обнаружен труп Галленса? — допытывался Мейсон.
— Да.
— Вы известили полицию, что были свидетелями?
— И не подумали, решили остаться в стороне.
— А рассказывали кому-нибудь об увиденном?
— Кроме вас, никому.
— Надо все обдумать, — заключил Мейсон.
— Не валяйте дурака, — возмутилась Ева. — Нечего тут обдумывать. Вы — молчок, и мы — молчок.
— Мой долг адвоката — известить вас, что вы обязаны передать эти сведения в полицию.
— Считайте, что вы исполнили свой долг. — Ева поднялась.
— Так вы намерены обратиться в полицию?
— Только если нас привлекут как свидетелей и выхода не будет.
— Если эти сведения впервые прозвучат в свидетельских показаниях, они произведут эффект разорвавшейся бомбы, — предупредил Мейсон.
— Это будет взрыв бомбы для Сары Брил, — заявил Голдинг.
— И для вас тоже.
— На худой конец мы-то устоим, — сказала Ева. — А вот Саре Брил несдобровать.
— Ну, мы еще посмотрим.
— Кончайте блефовать. — Голдинг злобно усмехнулся и вытащил из кармана судебную повестку. — А с этим что прикажете делать?
— А вы как думаете? — Мейсон посмотрел ему прямо в глаза.
Голдинг демонстративно разорвал повестку пополам и кивнул женщине:
— Пошли, Ева.
Они молча вышли в коридор.
Мейсон сунул руки в карманы и с задумчивым видом опустился на стул. В кабинет вошла Делла.
— Они лгут, шеф, — сказала она — Сочинили сказку, чтобы в деле не фигурировал их голубой седан. Наплели с три короба, лишь бы связать вам руки.
— Если это ложь, Делла, то чертовски искусная ложь, — угрюмо произнес Мейсон.
— Полагается, что она помешает вам выставить их в качестве свидетелей? — спросила Дела.
— А мне и ни к чему играть на руку обвинению и выставлять таких свидетелей.
— Но ведь все это ложь, шеф?
— Допустим, ложь. Ну и что?
— Значит, они ее распространяют, чтобы спасти свою шкуру.
— Спасти от чего?
— Да хоть от необходимости объяснять, что они там делали. А может быть — от обвинения в убийстве.
— Ты права, — сказал Мейсон. — Иными словами, они все поставили на карту… Соедини-ка меня с Полом Дрейком. Давай снова займемся этой парочкой. Проверим, нет ли у них мотивов для убийства. Понимаешь, какой получается расклад, Делла? До сих пор все улики против Сары Брил были косвенные: находилась возле места убийства, у нее нашли револьвер, орудие убийства, бриллианты, которые, как полагают, были сняты с тела убитого. В сумме такие улики могут привести к смертному приговору, но все же это только косвенные улики. И вот в суде выступают Голдинг и Ева Тэннис с заявлением, что Сара Брил находилась на месте преступления в момент его совершения. Если они лгут, то для того, чтоб спастись от обвинения в убийстве. Если они говорят правду… если они говорят правду…
— Допустим, правду. Что тогда? — настаивала Делла. Мейсон, нахмурившись, рассматривал носки ботинок.
— Свяжи меня с Полом Дрейком, — повторил он. Делла позвонила в бюро Дрейка.
— Дрейка нет на месте, шеф. Будете говорить с другими? — спросила она, прикрыв ладонью микрофон.
— Нет, — буркнул Мейсон. — Передай, пусть тотчас же позвонит, как вернется.
Мейсон поднялся, характерным жестом заложил большие пальцы в проймы жилета и принялся ходить из угла в угол, задумчиво опустив голову.
С улицы постучали.
— Это Пол Дрейк. — Мейсон быстро прошел по коридору и сам распахнул дверь. Дрейк едва переводил дух.
