Джон Карр - Убийства в замке Баустринг
Бесстрастным тоном Тэрлейн полностью изложил все, начиная от того момента, как он увидел собаку, выскочившую на балкон, и до того момента, как они обнаружили труп. Но он, разумеется, не упомянул, что все это имело какое-то отношение к комнатам лорда Рейла. Однако когда он закончил, он буквально окаменел, услышав зычный голос инспектора Тейпа:
— …этот грабитель, сэр, этот злодей… Вы не допускаете, что ему что-то понадобилось в комнатах его светлости?
— Я думал об этом, инспектор, и побывал там. Но если он действительно собирался что-то там взять или украсть, то не представляю, что это могло быть. Всё, похоже, на своих местах, и в спальне, и в гардеробной.
Голос Гонта, как заметил Тэрлейн, не такой громкий, как у инспектора, был отчетливо слышен. Возможно, Гонт специально педалировал голосом, чтобы его было слышно повсюду.
— Всё на своих местах? — повторил инспектор и замолчал. Тэрлейн представил, как Тейп покачивает головой. — Но там все было в страшном беспорядке накануне вечером, сэр.
— Ну! Огромный сундук, к примеру, был отодвинут от стены. Тяжеленный флорентийский сундук высотой три или четыре фута… Там и следы на пыльном полу остались…
Тэрлейн вспомнил этот сундук. Он и Гонт осматривали его после того, как Гонт обнаружил стенной шкаф с его загадками. Массивный резной дубовый сундук… Ему показалось странным, что в такой неопрятной спальне на крышке сундука не оказалось пыли. Что там, в этом сундуке?
И снова инспектор Тейп озвучил его мысли.
— Я знаю, сэр, — сказал он. — Я видел сундук накануне вечером. Заглянул в него. Он пустой, нет в нем ничего.
— А я заглянул в сейф, естественно, в ящики письменного стола, за гобелены и в стенной шкаф.
Тэрлейн насторожился. Скажет ли Гонт про измятый балахон? Однако Гонт понизил голос, и все присутствующие перестали прислушиваться.
Фрэнсис сразу налил себе стакан виски, а когда сэр Джордж нахмурился, поднял стакан со словами:
— Ваше здоровье! — Сделав большой глоток, он добавил: — Не знаю, что я буду делать, но совершенно точно в казенный дом не собираюсь. Ирэн не вернешь, так что и скорбеть не буду. И не удавлюсь, если меня привлекут к ответственности за ее убийство… Не смотрите на меня с таким ужасом, джентльмены, вы же сами именно так думаете.
— Какой вздор! — сказал сэр Джордж, пожав плечами.
— Приплели мой пистолет, — продолжал Фрэнсис задумчиво. — Я тоже допрашивал Сондерса. Этот доброхот считает, что защищает меня. Это факт, что пистолета здесь нет… Я сам его искал перед тем, как спуститься сюда. Хотел бы я знать, где он. Если друг Сондерса и в самом деле не утопил его, когда обжимался со своей зазнобой в лодке… Слушай, Кестеван, а ты когда-нибудь обжимался в лодке?
— Лучше бы ты прекратил цепляться к нему, — сказал сэр Джордж. — Выслушивать все это крайне неприятно, кроме того, слово «обжиматься» отвратительно.
— Ах, этот кембриджский гонор! — воскликнул Фрэнсис, приподнимая свой стакан. — Ваше здоровье! И все-таки хотел бы я знать, как он относится к смерти Ирэн. В конце концов, она была его другом.
Кестеван поднялся в полный рост.
— Нет, не была, — сказал он довольно спокойно. — Я ненавидел ее.
Взглянув Фрэнсису прямо в глаза, он вышел из комнаты.
— Ну и ну! — произнес Фрэнсис. — Дом вечных сюрпризов. Оказывается, даже ничтожному человеку присуще кое-что человеческое! Интересно, чем это вызвано?.. Когда мы услышали эту новость, я решил, что он, как говорится, сражен наповал. Вид у него был тот еще! Но тогда почему такой стресс, если он ее ненавидел?
— Сильный стресс случается не только от горя, но и от радости, — заметил сэр Джордж.
Фрэнсис внимательно посмотрел на свой стакан.
— Знай я это раньше, тогда… — Он запнулся и покачал головой. — Но все равно в списке подозреваемых инспектора Тейпа я первый. Всем известно, как я относился к Ирэн. Ну а теперь я лорд Рейл, разбогатевший к тому же… — Он неожиданно захохотал. — Но если серьезно, мне приятно, что вы, черт возьми, убеждены, что я ее не убивал. Великое вам за это спасибо. — Оборвав смех, он взглянул на Тэрлейна: — Доктор, вырисовывается еще одна вещь. Ваш рассказ о том, что вы видели свет у нее в окне, а потом слышали лай собаки… Во сколько это было?
— Не могу сказать с точностью, — ответил Тэрлейн. — Было ровно час ночи, когда мы поднялись наверх. У меня сложилось впечатление, что я пробыл какое-то время в своей комнате, когда заметил этот свет. Но во сколько — сказать трудно.
— Я последним отправился спать, а потом мистер Гонт. Мы с инспектором Тейпом побеседовали, затем я сказал Вуду, чтобы он шел спать, и сам выпустил инспектора из дома. — Фрэнсис уселся на край стола. Похоже, он снова предался размышлениям. — Я видел, что у мистера Гонта в библиотеке горел свет, когда начал подниматься наверх. Это было после половины второго. Я взглянул на свои часы, было почти без четверти два. Мог этот эпизод с собакой произойти до этого?
— Думаю, да. Незадолго до этого, по крайней мере. Я уверен, что провел в своей комнате не более получаса, когда увидел свет в ее окне, а затем услышал лай собаки.
— Почему я спрашиваю об этом? Свет в портретной галерее был выключен. Это было последнее, что сделал Вуд перед тем, как ушел спать. Я поднимался наверх со свечой. Но я слышал, будто кто-то ходит в портретной галерее. — Он замолчал, и сэр Джордж пристально посмотрел на него. — Это насторожило меня, конечно. Вообще-то я испугался. Я окликнул того, кто был в галерее, но ответа не получил. Тогда я подумал, что, должно быть, ошибся. Моя комната в самом дальнем конце, как вы знаете… Я напружинился, как кот. Шагал по коридору на цыпочках. Сондерс ждал меня, как обычно, с моим стаканчиком спиртного на ночь. Я обрадовался, увидев его. Наверное, я представлял собой забавное зрелище. Я немедленно его отпустил, но думаю, он заметил что-то такое во мне, чего я не замечал, вот это-то и беспокоит меня! Понимаете, он ушел, а потом я услышал стук в дверь, и Сондерс появился снова, в пальто и со странным выражением лица. Он спросил меня, не хочу ли я, чтобы он лег на диване в моей комнате и переночевал у меня… Я был немного резок с ним. Он поморщился и ушел.
Фрэнсис замолчал, когда в столовую вошел полицейский констебль. Отдав честь, он, ни слова не говоря, направился в сторону кухни.
— Нервы, — сказал сэр Джордж, махнув рукой. — Ничего больше. Ты весь на нервах уже скоро сутки. Прошу тебя, возьми себя в руки! Иначе все кончится нервным срывом.
Фрэнсис кивнул:
— Легко сказать! — Он покачал головой. — За сутки три убийства, и где он, этот убийца?
