Марджери Аллингем - Тигр в дыму
— Слушай! — Аманда оставалась непреклонной, а ее рука — по-прежнему твердой. — Он не знает, куда идти.
Они ждали. Звуки, приближаясь, усиливались. Кто-то ходил по дому, то и дело натыкаясь на мебель, обшаривая комнату за комнатой, словно что-то ища. Звуки казались тревожными, раздраженными и торопливыми. Странное ощущение спешки распространялось во мраке, явственное и пугающее.
— Спускаемся? — шепот Мэг безжизненно прошелестел в стылом воздухе комнаты.
— Где пожарная лестница?
— Позади нас. За этим окном.
— Ты смогла бы спуститься в соседний дом и вызвать полицию? Ты не должна издать ни звука, не то он услышит. Сможешь, Мэг?
— Думаю, да. А ты?
— Тс-сс! Попробуй. Я посмотрю, сумеешь ли ты.
Внизу с пугающим грохотом хлопнула дверь. Затем последовала мертвая тишина. Они поняли, что там внизу тоже прислушиваются. Пауза тянулась бесконечно, а потом опять раздались шаги в холле, кто-то энергично расхаживал взад-вперед, время от времени останавливаясь.
— Пора, — рука Аманды легонько оттолкнула плечо Девушки. — Закрой за собой окно и — ни звука!
Мэг не раздумывала. Она была явно встревожена, но вполне владела собой. Тихонько поднявшись, она на цыпочках подошла к окну. Дом оказался выстроен на совесть — ни одна половица не скрипнула под ее туфелькой. Оконная рама, современная, из стали, открылась легко. Какой-то миг Аманда видела темнеющий силуэт Мэг в квадрате бледного света. Потом силуэт исчез.
Аманда застыла на месте, вслушиваясь. Сначала тихонько взвизгнули дверные петли в гостиной, потом словно бы наступили на доску. Долгая тишина, а затем — легкое движение в спальне, прямо под полом студии. Значит, вошедший успел подняться по лестнице так, что она этого не заметила. Женщина затаила дыхание, с раздражением слыша стук собственного сердца. Ночные взломщики, вообще-то говоря, не самые храбрые люди в Великобритании, и она не сомневалась, что если он ее обнаружит, когда луч его фонарика пересечет пустую комнату, то наверняка сам перепугается еще больше нее. Однако вопреки подобным доводам ее била дрожь. Словно бы именно этот взломщик — не такой, как другие. Чересчур нетерпеливы были его движения, и в звуке их, даже едва слышном, поражало странное неистовство.
Внезапно она снова услышала эти звуки, на сей раз совсем близко. Неизвестный взбежал на несколько ступенек вверх по чердачной лестнице и замер. Тонкий лучик пробился сквозь щель под закрытой дверью студии, добежал до ее ног и погас, и опять наступила тишина. Она очень тихо поднялась и стала ждать.
Взломщик вернулся назад, это она отчетливо уловила, видимо, решил, что верхний этаж — нежилой. После долгой паузы она опять услышала, как он заходил по холлу.
Аманда подумала было о пожарной лестнице, но потом переменила решение. Полиция, разумеется, среагирует на вызов Мэг немедленно, но вполне может опоздать из-за тумана. Жалко, если взломщику удастся уйти незамеченным. Она решила спуститься на первый этаж.
И решившись, осторожно прокралась к двери. Верхний пролет лестницы не сулил ей ничего, кроме трудностей: ковра на свежевыкрашенных ступеньках не было, поскольку краска не успела просохнуть, но Аманда двинулась вперед, тихонько, ощупью, стараясь переносить основной вес на перила.
На первой площадке оказалось очень темно. Двери спальни были закрыты, а маленькое круглое окошко было на вид не больше кляксы, но женщина, постаравшись представить себе планировку дома и держась за стену, смело подошла к краю верхней ступеньки крутой винтовой лестницы. Чрезмерная уверенность едва ее не подвела. Она потянула руку к колонне, но той под рукой не оказалось, и Аманда с трудом удержала равновесие. И, застыв в неудобной позе, с ногой, уже занесенной над ступенькой, ища рукой опору, она услышала взломщика снова. Теперь он был в маленьком кабинете, справа от лестничной площадки. До Аманды донеслось чирканье спички, и на черном фоне стены явственно проступило серое пятно.
Страх захлестнул ее ледяной волной, но она взяла себя в руки. Нащупав наконец перила, женщина спустилась еще на пару ступенек и оказалась уже ниже уровня верхней площадки. Дверь кабинета была распахнута, и свет, очень слабый и неверный, все же доходил через весь холл до нарядной полировки изящного комода и до поблескивающей поверхности зеркала на стене над ним.
Аманда чуть продвинулась вперед. Взломщик очень спешил. Он все еще старался не делать лишнего шума, но явно торопился, и она наконец поняла, что именно так насторожило ее с самого начала. Ощущение настигающей погони. Теперь она почувствовала это совершенно отчетливо. Казалось, самый дом спасается бегством от мощной силы, обрушившейся на него извне. И в то же время снаружи не было слышно ни звука. Туман облепил штукатурку стен, напитывая ее водой.
Еще шаг — и Аманда прижалась к закругляющейся стене точно напротив открытой двери и, бросив взгляд в холл, заметила, что часть комнаты отражается в зеркале. Первое, что она уловила, была свеча. Тонкая зеленая свечка, стоявшая прежде вместе с тремя такими же в золоченом канделябре на противоположной стене, теперь лихо торчала из вазочки, беспечно роняя горячий воск на полированную поверхность шератоновского секретера, занимавшего собой центр маленькой комнатки.
За считанные доли секунды она осознала, что тень между ней и пространством комнаты и есть сам незваный гость. Стоя к ней спиной, он возился с чем-то на столике. С чем, ей было не видно, но она догадалась: это — тот самый экзотический деревянный бювар, который Мэг с гордостью показывала ей, сетуя, что куда-то подевался ключ и невозможно тут же и продемонстрировать его устройство. То была прелестная вещица красного дерева, инкрустированная слоновой костью, которая должна была стоять на секретере и предназначалась для хранения писчей бумаги.
Грабитель, по-видимому, пытался ее взломать. Слышался треск и стон дерева.
Аманду охватила бурная ярость, вызванная варварским разрушением прекрасной вещи, и она уже открыла рот для протеста, когда ее сознание молнией пронзила мысль: а чем это он пытается открыть бювар? Она сама не поняла, заметила ли она нож у него в руке, блеснул ли в зеркале отсвет лезвия или же она только слышала, как острие вгрызается в хрупкую древесину, — но слова застыли у нее на губах и мороз пробежал по коже.
С прощальным жалобным стоном крохотные дверцы бювара подались, в зеркале возникла тень, сперва узкая, потом все шире, послышалось сердитое сопение. А потом пустая сломанная вещица, перелетев через весь холл, упала к ногам Аманды, и немедленно, как по сигналу, все окружающее пространство ожило и наполнилось звуками.
