Агата Кристи - Тайна замка Чимниз
– Эй! – закричал Энтони.
От удивления Бандл резко затормозила, и автомобиль развернуло поперек дороги. К счастью, она довольно крепко держала руль. Энтони подбежал к машине, открыл дверцу и сел рядом с Бандл.
– Я еду с вами в Лондон, – заявил он. – В последнюю минуту передумал!
– Невероятный вы человек, – сказала Бандл. – Что это у вас в руках?
– Всего лишь спичка, – ответил Энтони.
Он задумчиво рассмотрел свой трофей. Это была розовая спичка с желтой головкой. Он бросил свою незажженную сигарету и аккуратно спрятал спичку в карман.
Глава 24
Дом в Дувре
– Вы, надеюсь, не возражаете, – сказала Бандл через километр дороги, – если я прибавлю скорости? Я выехала позже, чем предполагала.
Энтони казалось, что они и так несутся с головокружительной скоростью, но вскоре выяснилось, что это ничто по сравнению с тем, чего может достичь Бандл на своем «Паккарде», если постарается.
– Некоторых, – сказала Бандл, моментально сбросив скорость, когда они въехали в деревню, – моя езда ужасает. Бедного старого папочку, например. Ничто не заставит его поехать со мной на этом старом драндулете.
В глубине души Энтони подумал, что лорд Катерхэм полностью прав. Езда с Бандл – не для нервного джентльмена средних лет.
– Но вы, похоже, совсем не нервничаете, – одобрительно продолжала Бандл, сделав головокружительный поворот на двух колесах.
– У меня, видите ли, хорошая подготовка, – равнодушно объяснил Энтони. – А еще, – добавил он, подумав, – я тоже очень спешу.
– Можно, я еще прибавлю скорости? – вежливо спросила Бандл.
– Господи, нет, – поспешил возразить Энтони. – Мы и так превышаем километров на пятьдесят.
– Я сгораю от любопытства, мне не терпится узнать причину вашего неожиданного отъезда, – сказала Бандл, нажав на клаксон и огласив окрестности оглушительным сигналом. – Но, может быть, я не должна этого спрашивать? Вы скрываетесь от правосудия, да?
– Я не совсем уверен, – ответил Энтони. – Вскоре узнаю.
– А этот человек из Скотленд-Ярда не так прост, как я думала, – поделилась своим открытием Бандл.
– Баттл хороший человек, – согласился Энтони.
– Вам надо было бы стать дипломатом, – заметила Бандл. – Так и не поделитесь информацией?
– У меня такое впечатление, что я и так много болтаю.
– О господи! Уж нет ли у вас случайно интрижки с мадемуазель Брюн?
– Вот уж в этом-то я не грешен! – категорически заявил Энтони.
Несколько минут они молчали. Бандл вновь развила скорость и обогнала три машины. Потом вдруг спросила:
– Как давно вы знакомы с Вирджинией?
– На этот вопрос трудно ответить, – сказал Энтони чистую правду. – Я встречался с ней не очень часто, и тем не менее мне кажется, я знаю ее всю жизнь.
Бандл кивнула.
– Вирджиния с мозгами, – прямолинейно заметила она. – Она часто несет околесицу, но мозги у нее есть. В Герцословакии, наверное, она имела невероятный успех. Будь Тим Ревел жив, он бы сделал головокружительную карьеру, и в основном благодаря Вирджинии. Она работала ради него изо всех сил. Делала для него все, что могла, и я знаю почему.
– Потому что любила его? – спросил Энтони, глядя прямо перед собой.
– Нет, именно потому, что не любила. Неужели не понимаете? Она никогда его не любила и делала все возможное, чтобы загладить свою вину. В этом вся Вирджиния. И не заблуждайтесь, Вирджиния действительно не любила Тима Ревела!
– Вы говорите об этом очень уверенно, – сказал Энтони, повернувшись к ней.
Бандл крепко сжала руль своими маленькими ручками и решительно выпятила подбородок.
– Мне кое-что известно. Я была ребенком, когда она вышла замуж, но кое-что слышала и, зная Вирджинию, легко могу свести концы с концами. Тим Ревел пленился Вирджинией. Он был ирландцем, очень привлекательным, с хорошо подвешенным языком. Вирджиния была совсем молоденькой – ей исполнилось всего восемнадцать лет. Где бы она ни появилась, Тим следовал за ней по пятам. Он с несчастным видом клялся застрелиться или начать пить, если она не станет его женой. Девушки верят таким словам, во всяком случае, тогда верили. Увы, за последние восемь лет многое изменилось. Тогда Вирджинии показалось, будто она влюбилась. Она стала его женой и всегда была по отношению к нему ангелом. Если бы она его любила, ей бы это не удалось и наполовину. В Вирджинии много непредсказуемого. И могу вам сказать одно: она очень дорожит своей свободой. И заставить ее отказаться от этой свободы будет очень трудно.
– А почему вы мне это говорите? – недоумевая, спросил Энтони.
– Интересно же знать о людях, разве нет? О некоторых, во всяком случае.
– Я хотел бы все знать о ней, – признался он.
– А Вирджиния вам никогда о себе не рассказывала? Но мне вы можете смело верить. Вирджиния очаровательна. Ее любят даже женщины, потому что она не сплетница. И во всяком случае, – несколько неясно закончила Бандл, – необязательно же быть паинькой, правда?
– Согласен, – кивнул Энтони.
Он был озадачен. Почему Бандл вдруг выдала ему такое количество непрошеной информации? Правда, Энтони не отрицал, что его это крайне заинтересовало.
– Ну вот и доехали до трамваев, – вздохнула Бандл. – Теперь, наверное, придется плестись осторожно.
– Конечно, – согласился Энтони.
Его представления о том, что такое ехать осторожно, вряд ли совпадали с представлениями Бандл. Оставив позади негодующие пригороды, они в конце концов выехали на Оксфорд-стрит.
– Неплохая скорость, а? – сказала Бандл, посмотрев на часы.
Энтони охотно согласился.
– Где вас высадить?
– Где угодно. Как вы поедете?
– К Найтсбриджу.
– Хорошо, высадите меня на углу Гайд-парка.
– До свидания, – сказала Бандл, подъезжая к Гайд-парку. – Как насчет обратного пути?
– Спасибо, я вернусь сам.
– Все-таки я вас напугала, – хохотнула Бандл.
– Нервным старым леди я бы не рекомендовал ездить с вами, но лично мне понравилось. В последний раз я попал в столь же опасное положение, когда за мной гналось стадо слонов.
– По-моему, вы невероятно грубы, – заметила Бандл, – ведь за все время поездки мы даже ни с кем не столкнулись!
– Мне очень жаль, если вы сдерживались ради меня, – съехидничал Энтони.
– Мужчины никогда не отличались смелостью, – отплатила Бандл.
– Это возмутительно, – ответил Энтони. – Я ухожу униженный.
Бандл кивнула и уехала. Энтони остановил такси.
– Вокзал Виктория, – сказал он водителю, садясь в машину.
Приехав на вокзал и расплатившись с таксистом, он навел справки о следующем поезде на Дувр. К сожалению, поезд только что ушел.
Следующего придется ждать более часа. Энтони ходил взад-вперед, сдвинув брови. Один или два раза он нетерпеливо покачал головой.
Путешествие в Дувр прошло без приключений. Приехав, Энтони быстро вышел из здания вокзала, но, словно что-то внезапно вспомнив, вернулся и с улыбкой на губах осведомился, как пройти в «Хартсмер», Лэнгли-роуд.
Лэнгли-роуд оказалась длинной улицей, ведущей к пригороду. Носильщик сообщил, что «Хартсмер» находится в самом конце улицы. Энтони терпеливо шагал в указанном направлении. Между бровей у него снова появилась небольшая морщинка, однако, как всегда в минуты повышенной опасности, он испытывал душевный подъем.
«Хартсмер», как и говорил носильщик, находился в самом конце улицы. Дом стоял в отдалении, в середине запущенного участка, заросшего травой. Энтони решил, что здание пустует уже года два. Большие чугунные ворота проржавели и обветшали, а надпись на столбе ворот стерлась.
– Одинокое место, – пробормотал Энтони себе под нос, – лучше не придумаешь!
Постояв какое-то время, он оглядел безлюдную улицу и быстро скользнул через скрипящие ворота на заросшую травой тропинку. Пройдя немного, он остановился и прислушался. От дома его еще отделяло значительное расстояние. Кругом мертвая тишина. Некоторые из рано пожелтевших листочков уже упали на землю, и в тишине их шуршание казалось почти зловещим. Энтони вздрогнул, потом улыбнулся.
– Нервы, – прошептал он. – Раньше я не знал, что это такое!
Он пошел по тропинке дальше. В том месте, где она плавно поворачивала, он нырнул в кусты, чтобы под их прикрытием его не было видно из дома. Вдруг он приподнялся и осторожно раздвинул ветки кустов. Где-то вдалеке залаяла собака, но внимание Энтони привлек звук, возникший совсем близко.
Слух не обманул его. Из-за угла дома показался низенький коренастый человек, по виду иностранец. Он уверенно обошел дом и скрылся за другим углом.
– Часовой! – догадался Энтони. – Они службу знают!
Как только человек скрылся из вида, Энтони быстро прошел дальше, завернул налево и пошел по следам часового.
Сам он ступал бесшумно.
Стена дома находилась справа от него, он осторожно вышел на усыпанную гравием тропинку, освещенную широким лучом света, падающим из открытого окна, и ясно услышал говор мужских голосов.
