Агата Кристи - Объявлено убийство
— Но ее бусы обыкновенные стекляшки!
Креддок пожал плечами.
— Ладно, сейчас не до этого. Мисс Марпл… Мы должны ее разыскать.
Разыскать, пока не поздно… А если уже поздно? Записи мисс Марпл говорили о том, что она напала на след. Но это опасно, очень опасно! И где, скажите на милость, шляется Флетчер?
Креддок вышел из дома викария и размашистым шагом направился к машине. Надо искать.., другого выхода нет…
Внезапно из мокрых зарослей лавра раздался голос.
— Сэр! — настойчиво звал Флетчер. — Сэр!
Глава 21
Три женщины
В Литтл-Педдоксе кончился обед. За столом царило неловкое молчание.
Патрик чувствовал себя очень неуютно из-за того, что впал в немилость у тети Летти, время от времени он пытался завязать разговор, но безуспешно. Филлипа Хаймс целиком была погружена в свои мысли. А сама мисс Блеклок оставила все попытки сохранить свой привычно-бодрый вид. Она надела нарядное платье и ожерелье из камей, однако под глазами у нее явственно обозначились темные круги, а в глазах сквозил страх, и руки заметно дрожали.
Одна Джулия держалась, как обычно, с циничным отчуждением.
— Прошу прощения, Летти, — сказала она, — что не могу сию минуту собрать вещички и покинуть ваш дом. Полиция не позволит. Но, надеюсь, мне недолго осталось омрачать ваше существование. С минуты на минуту сюда, очевидно, явится инспектор Креддок с ордером на арест и наручниками. Право, не понимаю, почему он не сделал этого раньше.
— Он ищет ту пожилую даму, — сказала мисс Блеклок.
— Вы думаете, ее тоже убили? — спросил Патрик с чисто исследовательским любопытством. — Но почему? Что она могла такого знать?
— Бог весть, — глухо ответила мисс Блеклок. — Может, мисс Мергатройд ей что-нибудь рассказала.
— Если мисс Марпл тоже убита, — сказал Патрик, то по логике это мог сделать только один человек.
— Кто?
— Конечно же Хинчклифф! — с торжественным видом заявил Патрик. — Ведь в последний раз мисс Марпл видели живой именно у Хинчклифф. Думаю, она так и не покинула Боулдерс.
— У меня болит голова. — Мисс Блеклок стиснула лоб ладонями. — Зачем, зачем Хинч убивать мисс Марпл? Какая чушь!
— И вовсе не чушь, если это Хинч убила Мергатройд, — уверенно возразил Патрик.
Филлипа вышла из задумчивости и покачала головой.
— Хинч не могла убить Мергатройд.
Но в Патрика вселился дух противоречия.
— Нет, могла, если Мергатройд случайно обнаружила, что Хинч — преступница.
— И вообще, когда убили Мергатройд, Хинч была на станции.
— Она могла убить Мергатройд до ухода.
Внезапно Летиция Блеклок вскричала так, что все вздрогнули:
— Убийство, убийство, убийств о!.. Вы что, не можете поговорить о чем-нибудь другом? Неужели вы не понимаете, что я боюсь? Боюсь? Раньше я не боялась, думала, что сама смогу.., справиться… Но как можно уберечься от убийцы, который все время выжидает.., выслеживает… О, Господи!
Она уткнулась лицом в ладони. Но через несколько мгновений подняла голову и натянуто извинилась.
— Простите… Я.., я потеряла самообладание.
— Ничего, тетя Летти, — ласково сказал Патрик. — Я позабочусь о вас.
— Ты? — только и молвила Летиция, но с такой горечью, что это прозвучало как обвинение.
Подходило уже время обеда, а тут еще Мици подлила масла в огонь, заявив, что обед готовить не собирается.
— Я больше ничего тут не делать! Я иду своя комната. Запираю себя. И остаюсь здесь до завтра. Я боюсь.., столько людей убивать… Мисс Мергатройд с ее глупый английский лицо.., кому нужно убивать мисс Мергатройд? Только маньяк! Значит, здесь явился маньяк. А маньяк все равно, кого убивать. Но я не хочу, чтобы меня убивать! В кухня.., там тени.., я слушаю шорох и думаю, кто-то во дворе. Потом видеть тень около дверь в кладовая и слышу шаги. Поэтому я иду в моя комната, запираю дверь и даже кладу к ней комод. А утром говорю этот полицейский без душа, что я уезжать. А если он не разрешает, я говорю: “Я буду закричать, и закричать, и закричать, пока вы меня не пускаете”.
Едва прозвучали эти угрозы, у всех мороз пробежал по коже, потому что каждый живо припомнил, как Мици умеет кричать.
— Поэтому я иду своя комната, — повторила Мици, чтобы ее намерение дошло до всех, и сняла театральным жестом кретоновый фартук. — Спокойной ночи, мисс Блеклок. Может, утром вас уже не будет живой. Поэтому я прощаюсь на всякий случай.
Мици вышла, и дверь затворилась за ней — как обычно со слабым жалобным стоном.
Джулия поднялась.
— Я займусь обедом, — сказала она, будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся. — Мудрое решение. Я избавлю вас от неловкости сидеть со мной за одним столом. Раз Патрик вызвался быть вашим защитником, тетя Летти, значит, он будет первым пробовать каждое блюдо. Я не хочу, чтобы меня обвинили еще и в том, что я вас отравила.
И Джулия приготовила и подала отменный обед.
Филлипа заглянула на кухню, пытаясь предложить свою помощь, но Джулия решительно отказалась.
— Джулия, я хочу тебе что-то сказать…
— Сейчас не время для девичьих признаний, — твердо заявила Джулия. — Отправляйся в столовую, Филлипа.
Обед закончился, и, перейдя в гостиную, все пили кофе за маленьким столиком у камина; похоже, им было нечего сказать друг другу… Они ждали.
В половине девятого позвонил инспектор.
— Я буду через четверть часа, — объявил он. — Со мной приедут полковник, миссис Истербрук, миссис Светтенхэм и ее сын.
— Но, право же, инспектор… Я не могу сегодня принимать гостей.
Казалось, у мисс Блеклок от страдания вот-вот разорвется сердце.
— Понимаю ваши чувства, мисс Блеклок, и приношу свои извинения. Но дело срочное.
— Вы нашли мисс Марпл?
— Нет, — сказал инспектор и повесил трубку. Джулия понесла на кухню кофейный поднос и, к своему удивлению, обнаружила там Мици, которая созерцала груду блюд и тарелок, стоявших возле раковины.
Мици разразилась потоком обвинений:
— Смотри, что ты сделала с мой такая прекрасный кухня! Эта сковородка.., я использовать только для омлет, для омлет! А ты что с ней готовить?
— Жарила лук.
— Она испортилась. Испортилась! Теперь ее нужно мыть, а я никогда, никогда не мою моя сковородка для омлет! Я протираю аккуратно газета с сало, и все. А эта кастрюля, что ты брала, я использовываю только для молоко…
— Ну, я не знаю, какие кастрюли и для чего ты используешь, — сердито отрезала Джулия. — По-моему, ты хотела спать. Так чего ради вскочила, позволь поинтересоваться? Выметайся отсюда, дай мне спокойно помыть посуду.
— Нет, я не разрешаю использовать моя кухня!
— Мици, ты невыносима!
Не успела рассерженная Джулия выйти из комнаты, как в дверь позвонили.
— Я не иду открывать, — откликнулась Мици.
Джулия сквозь зубы тихо выругалась и пошла к входной двери. Явилась мисс Хинчклифф.
— Добрый вечер, — произнесла она своим грубоватым голосом. — Извините за вторжение. Надеюсь, инспектор уже позвонил?
— Он не предупредил, что вы тоже придете, — буркнула Джулия, проводя ее в гостиную.
— Он сказал, что, если я не хочу, то могу не приходить. Но я хочу! — отчеканила мисс Хинчклифф.
Никто не выразил ей соболезнований и ни словом не обмолвился о смерти мисс Мергатройд. У мисс Хинчклифф, обычно такой деятельной, было настолько измученное, опустошенное лицо, что все было понятно и без слов. Любые соболезнования звучали бы неуместно.
— Зажгите свет, — сказала мисс Блеклок. — И подбросьте в камин угля. Я ужасно замерзла. Проходите, садитесь возле огня, мисс Хинчклифф. Инспектор обещал приехать через пятнадцать минут. Значит, он вот-вот будет.
— Мици снова спустилась вниз, — сообщила Джулия.
— Да? Порой мне кажется, что она сумасшедшая, просто сумасшедшая. Но, может, мы все тут безумны?
— Терпеть не могу, когда говорят, что преступники сумасшедшие! — вдруг брякнула мисс Хинчклифф. — По-моему, наоборот, они очень даже неплохо соображают.., раз способны так холодно и жестоко рассчитать каждый свой шаг.
С улицы донесся шум машины, и вошел Креддок с полковником, миссис Истербрук, Эдмундом и миссис Светтенхэм. Вид у них был подавленный.
Полковник Истербрук сказал голосом, прозвучавшим как слабое эхо его обычного голоса:
— Ха! Хороший огонь.
Миссис Истербрук села рядом с мужем, не снимая шубы. Ее лицо, всегда очаровательное и немножко кукольное, напоминало сейчас маленькую, облезлую мордочку ласки. Эдмунд был настроен весьма злобно и хмуро глядел по сторонам. Миссис Светтенхэм держалась напряженно и казалась пародией на саму себя.
— Ужасно, правда? — затараторила она. — Я имею в виду то, что творится. Воистину молчание — золото. Никому не дано знать, кто будет следующим.., это как с ума. Мисс Блеклок, дорогая, вам не кажется, что вам не помешало бы выпить чуточку бренди? Всего полрюмочки. Я всегда говорила, что бренди — прекрасная штука, он так взбадривает! С моей.., с нашей стороны, конечно, ужасно, что мы вторглись к вам, но нас заставил прийти инспектор. Ах, все так ужасно, ее ведь не нашли. Я о бедной старушке, которая жила у викария. Банч Хармон чуть не помешалась. Никто не знает, куда она пропала. К нам не заходила… Я ее вообще сегодня не видела. А уж я бы знала, если б она возвратилась в дом викария, ведь я была в гостиной на другой половине дома, а Эдмунд работал у себя в кабинете, у него окна выходят на улицу… Так что какой бы дорогой она ни пошла, мы все равно бы ее увидели. Но я все же надеюсь и молюсь, чтобы с нашей дорогой старушкой ничего не приключилось. Хоть бы все было в порядке!
