Андрэ Нортон - Дом теней: Чихнёшь в воскресенье. Дом теней
— О, нет, он замечательный! — Фредерика сумела ответить на вопрос с искренним энтузиазмом. Потом, заметив, что Тэйн продолжает пристально смотреть на неё взглядом полицейского, торопливо продолжала: — Я… я думаю, Питер решил, что мне одиноко… или что-то…
— Понятно. Что ж, сейчас мне нужно на Ферму и в больницу. Кстати, Конни ужасно пристаёт ко мне с этим случаем. Не сможете ли вы заехать к нам и поужинать с нею?
— О… нет… на самом деле…
— О, да, на самом деле. Пожалуйста. Вы очень меня выручите, если окажетесь рядом, когда я объявлю семье, что и сегодня буду отсутствовать вечером.
Фредерика вспомнила, как ей понравилась Констанс Кэри, когда они встретились на ярмарке. И ей не потребовалось много времени, чтобы решить, что лучше пойти в гости, чем возвращаться в пустой дом до появления Джима Брауна. Она просила его приготовить ужин, так что сержант, несомненно, о себе позаботится. К тому же если Тэйн отвезёт её сейчас домой, он может обнаружить отсутствие её охранника; а это она должна предотвратить любой ценой…
— Хорошо, — быстро согласилась она, — если вы не считаете, что я буду помехой…
— Могу вам обещать это. Конни любит общество, а я пообещал сегодня вечером быть дома, поэтому она никаких планов не строила. Видите ли, неожиданный отлёт Питера немного спутал наши расчёты.
Они двигались по шоссе. Совершенно неожиданно Тэйн затормозил и свернул на ненаезженную сельскую дорогу.
— Мы живём не в самом Южном Саттоне. Увидите. Прекрасная сельская местность, отличный вид, но в подобных случаях я вижу и явные недостатки. Конни там ужасно одиноко. У нас только одна машина, да и та принадлежит полиции, а на велосипеде не очень-то весело разъезжать в такую жару.
Они въехали в небольшой двор, огороженный вместе с цветущим садом аккуратной белой изгородью-частоколом. Фредерика с интересом осматривалась. Дом, тоже выкрашенный белой краской, по-видимому был развёрнут от них, но на заднем дворе ни следа беспорядка. Тэйн без церемоний прошёл вперёд, Фредерика — за ним. Она увидела новую аккуратную кухню.
— Боже, Тэйн, — сказала она, — как здесь всё красиво и сияет. Откуда это всё?
— Купили в рассрочку, — Тэйн остановился и огляделся. Потом весело добавил: — И должен признать, что Конни прекрасная хозяйка. Нигде ни пылинки. Но подождите, пока не увидите кое-что… — он открыл дверь в противоположном конце кухни, и Фредерика ахнула, потому что перед ними открылась пропасть. Гостиная располагалась прямо на утёсе, который отвесно уходил вниз; стена, выходящая в эту сторону, представляла собой сплошное окно. Справа и слева росли деревья, но непосредственно перед окном они были срублены, так что открывался вид на предзакатное небо, на сонный городок внизу и за ним — на зелёную долину с широкой рекой, в которой отражалось розовое небо.
Фредерика совершенно забыла о Тэйне, завороженно прошла мимо него и остановилась у окна.
— Волшебный вид, верно? — послышался негромкий женский голос. Фредерика повернулась. Она не заметила Конни, которая сидела на длинном диване у очага. Она отложила книгу и встала с выражением ожидания на лице. Фредерика снова ощутила дружелюбие этой женщины, как и при первой встрече.
— Невероятная красота, — просто ответила она. — Вы… вам ужасно повезло…
— Вы ведь поужинаете с нами? — сразу спросила Конни, но Фредерика заметила, что она при этом украдкой взглянула на Тэйна, словно ожидала одобрения.
— Не с нами, дорогая. Боюсь, что только с тобой.
— О, Тэйн, опять! — однако Конни тут же добавила: — Но я должна простить тебя: ты ведь привёз мне Фредерику.
— И я рада, что он это сделал, — с искренним удовольствием сказала Фредерика. — С самой ярмарки я хотела снова с вами повидаться, но была привязана к магазину… ну, сами знаете, то одно, то другое…
— Да, да, одно, другое, — быстро согласилась Конни и чуть натянуто рассмеялась. — Мне следовало самой побывать у вас в магазине, но я становлюсь всё ленивей и ленивей. И вы сами видите: мы живём далеко, а меня вряд ли можно назвать заядлой велосипедисткой, — она повернулась к мужу. — Ты должен сразу уехать или можешь немного задержаться?
— Боюсь, что сразу, дорогая. Но обещаю вернуться не поздно, и посижу с вами, прежде чем отвезу Фредерику домой.
— О, Тэйн, — голос Конни едва слышно дрожал. — Придёт ли конец этому несчастному делу? Становится всё хуже и хуже. Как Марджи?
— Я прежде всего заеду к ней. Но мы должны смотреть в лицо правде, дорогая: боюсь, она безнадёжна. Врачи говорят, что она уже два дня как умерла бы, если бы не её молодость, — он помолчал. — Но могу честно сказать, что конец расследования близок. Нам осталось завернуть за последний угол. У нас очень серьёзные подозрения, но пока нет доказательств.
Фредерика хотела заговорить, но Конни остановила её.
— Не расспрашивайте его, — посоветовала она. — Могу вам сказать, что он будет уклончив и сведёт вас с ума от раздражения. Не выходите замуж за полицейского!
После ухода Тэйна Конни занялась ужином. Фредерика, от помощи которой отказались, села у окна и смотрела, как на темнеющем небе появляются звёзды. Какой долгий день от восхода до заката! Постепенно к ней вернулась утренняя удовлетворённость. Тэйн её друг, и Конни… и Питер. Они её не подозревают. И когда это ужасное дело кончится, у неё останутся друзья и красота и мир этого новоанглийского деревенского лета.
Пока они ели, совсем стемнело и Конни зажгла настольную лампу. Она создавала уютный тёплый кружок в темноте; как лагерный костёр в лесу, подумала Фредерика. После еды они сидели, негромко и просто разговаривали. Говорили в основном о себе. Фредерика рассказала Конни о своём замысле книги и почему она приехала в Южный Саттон. Конни призналась, что тоже жила в Нью-Йорке, и что она оставила работу в рекламном агентстве, чтобы выйти замуж за Тэйна. Они встретились год назад во время летнего курса в Колумбийском университете. Потом неизбежно разговор снова перешёл на Южный Саттон и на убийство Кэтрин Клей.
— Мне кажется, многие в городке считают меня ведьмой… или даже убийцей, — Фредерика высказала мысль, которая беспокоила её весь день, и почувствовала себя лучше.
Конни рассмеялась.
— В таком городке это неизбежно. К несчастью, это совпало с вашим приездом. И ещё ваш гамак. Серьёзно, Фредерика, не стоит винить, что этот ужас связали с вами. Ведь всегда во всём винят чужаков.
— О, я знаю.
Дневная тревога снова проникла в мирную комнату. Почувствовав это, Конни быстро добавила:
— Ну, вы ведь знаете, что мы чувствуем. Тэйн не дурак, и подлинного убийцу он уже знает, — она немного помолчала и медленно добавила: — И я точно знаю, что это не вы.
