Эрл Биггерс - Продолжает Чарли Чен
— Учитель говорил, что у меня талант к обыскам! Я обыщу для него весь пароход до самого дна и найду все, что учителю потребуется!
— Ага, — наконец, понял шеф. — Очевидно, практикант Кашимо непременно хочет проходить практику только в твоей компании, Чарли. Что ты на это скажешь?
— Сынок, — наставительно сказал Чарли, — подумай сам, что будет с нашим бедным Гонолулу, если из него одновременно исчезнут два таких специалиста по розыску, как мы с тобой? Волна преступности сметет его с лица земли! Поэтому не торопись отправляться в море. Тебе еще есть чему поучиться на берегу.
К удивлению Чена практикант не стал с ним спорить, наскоро распрощался и исчез в толпе сошедших на причал провожающих.
На палубу «Президента Артура» Чарли Чен поднялся в числе последних. Послышался лязг поднимаемой якорной цепи, и буксиры начали медленно отводить лайнер от причала. Мерно заработала машина парохода, и вскоре удаляющуюся группу людей поглотил мрак тропической ночи. По правому борту проплыла многоцветная цепочка огней пляжа Ваикики. Чарли неоднократно любовался ею со своей ланаи, но со стороны моря увидел ночью впервые.
Судно набрало скорость, и посвежевший ветерок заставил Чарли зябко поежиться. Гавайи остались за кормой, — теперь он находился совсем в ином мире, маленьком и враждебном, где ему предстояло вступить в схватку с безжалостным противником. С противником, который до сих пор успешна убирал со своего пути всех, кто ему мешал, от почти беспомощного глухого старика до инспектора Скотленд Ярда. Теперь на пути убийцы в полном одиночестве встать ему…
Кто-то осторожно коснулся его плеча, и Чарли Чен резко обернулся.
— Кашимо?
— Учитель, это я! — практикант с виноватой улыбкой склонился в глубоком поклоне.
— Где ты взял денег на билет?
— Откуда у Кашимо деньги, учитель? Кашимо едет просто так.
— Просто так — означает зайцем. Плавать умеешь?
— Нет, учитель. Я сразу утону.
— Жаль, — вздохнул Чарли. — Мой покойный отец говорил, что человек, который умеет улыбаться под самыми тяжкими ударами судьбы, непременно будет вознагражден богами. Ты понял?
— Да, учитель.
— А теперь внимательно смотри: я попробую улыбнуться!
14. Трость черного дерева
Уже в следующее мгновение Кашимо с облегчением перевел дух: сила воли, очевидно, одержала полный триумф во внутренней борьбе, терзавшей Чарли Чена, и лицо инспектора осветила широкая искренняя улыбка.
— Ты не должен сердиться на меня, сынок, за первоначальное желание как можно скорее выкинуть тебя за борт. Просто у меня перед глазами слишком живо возникла вчерашняя сцена в суде. И я подумал, что второй такой сцены мне уже не перенести. Особенно если она разыграется на глазах у сотен туристов со всего света. Поэтому ты уж постарайся, чтобы этого не произошло, сынок, ладно?
— Я понял, учитель!
— А раз понял, то будем считать, что здесь мы заняты одним делом. Было бы неразумно отказываться от помощи человека, который сочетает талант к обыскам с талантом столь бесшумно подкрадываться!
— Просто вы очень задумались, учитель.
В осветившемся прямоугольнике двери возникла фигура пассажирского помощника.
— Инспектор Чен, я сдержал слово: лучшая из свободных кают в полном вашем распоряжении, так что можете брать чемодан и… — взгляд его остановился на Кашимо. — А… А это кто?
— Позвольте представить вам мистера Кашимо, сотрудника комиссариата полиции. Один из самых способных наших людей. Я надеюсь, что у вас найдется местечко и ему? Его подключили к операции в последний момент.
— Подключили к операции? — озадачился помощник. — Так он тоже плывет в качестве пассажира?
— Мистер Кашимо специализируется на негласных ревизиях, — внушительно произнес Чарли, — поэтому будет лучше, если мы дадим ему возможность действовать самостоятельно, — ну, скажем, предоставив ему временную работу уборщика кают, стюарда, рассыльного, на худой конец. В отличие от меня он будет действовать инкогнито.
— Прекрасно! — лицо помощника просветлело. — На «Артуре» действительно не хватает уборщика в палубных каютах первого класса, так как он списался у вас на берег. Проблем с работой, таким образом, не будет.
— А у вас не будет проблем с мистером Кашимо, — заверил его Чарли. — Работа всегда была у него на первом месте. Ночевать он пока может у меня в каюте.
— Я предупрежу старшего стюарда, утром он познакомит вас с вашими обязанностями на судне. Главное, чтобы они не вступили в противоречие с вашими, так сказать, профессиональными обязанностями. Понимая всю сложность вашего задания, я все же не могу допустить, чтобы ваши э-ээ… ревизии вызвали какие-либо скандалы. Этого компания не может себе позволить.
— Скандалов не будет, — успокоил его Чарли, хотя про себя он вовсе не был в этом так уж уверен.
Проводив инспектора и Кашимо в каюту, помощник добавил, что капитан просил инспектора утром зайти к нему, и удалился.
Каюта оказалась просторной и уютной. Чарли подумал, что в таком месте, должно быть, хорошо думается. Именно этим ему и предстоит заниматься в ближайшие шесть суток.
— Я скоро вернусь, — сказал он Кашимо и вышел.
Поднявшись по пустынным трапам на верхний мостик, он постучал в радиорубку. Через несколько минут с «Президента Артура» в адрес комиссариата полиции ушла радиограмма:
«Если вас огорчит отсутствие Кашимо, то знайте, что его присутствие радует меня.»
— Ну вот, я сообщил шефу, что ты присоединился к операции, — сказал он Кашимо, вернувшись в каюту. — Все устроилось наилучшим образом: тебе не придется платить за билет, а мне не придется ломать себе голову над одним деликатным вопросом.
— Над каким, учитель? — живо заинтересовался практикант.
— Оставим его на завтра.
— Значит, сегодня можно спать, — обрадовался Кашимо.
Чарли одолжил ему одну из двух своих пижам, в глубинах которой щуплый практикант превратился в совершеннейшего невидимку.
— У меня такое чувство, словно эта пижама ходит сама собой, — заметил Чен при виде Кашимо, направляющегося из ванной к дивану.
— Мне все равно, в чем я сплю, учитель, — возразил Кашимо и, пожелав инспектору доброй ночи, мгновенно доказал справедливость своего утверждения на деле.
Чен включил настольную лампу, разложил на столе содержимое папки Даффа и приступил к внимательному чтению. В его воображении, словно в некоем прокручиваемом в обратную сторону фильме, вновь возникли улочки Бомбея, отели средиземноморской Ривьеры, окутанный туманом Лондон. Обо всем этом он уже слышал от своего друга — но друга в равной степени интересовали все члены группы Лофтона, а Чарли Чена — только один из них.
