Эрл Гарднер - Некоторые женщины не будут ждать
— Нет, — ответила она.
— Видимо, просто дал вам этот автомобиль из солидарности с угнетенным рабочим классом, так? — спросил Хуламоки.
Мицуи молчала, снова надев на себя маску ничего не понимающей восточной женщины; казалось, эту броню невозможно пробить никакими хитроумными вопросами. Но сержанта Хуламоки это не смутило — видимо, опыт работы с восточными молчальниками у него был.
— Если вы не скажете правду, я вас арестую. Сержант молча смотрел на Мицуи; она тоже подняла на него глаза, и в комнате повисла напряженная тишина.
Мицуи сидела неподвижно, как статуя, но глаза ее снова забегали. Она всячески старалась избегать пытливого взгляда Хуламоки, а он все смотрел и смотрел на нее, ни на секунду не ослабляя психологического давления. Все остальные тоже молчали.
Потом сержант глянул на свои часы и вновь на Мицуи. Он не говорил ни слова о том, сколько времени дает ей на размышление, лишь показывал это всем своим поведением. Сидел он в свободной позе, не выказывая ни вражды, ни дружелюбия. Было ясно, что он просто полицейский, который несет свою службу — спокойно, без грубостей, но при необходимости будет действовать очень быстро и жестко.
Такого напряжения Мицуи выдержать не могла.
— Я буду говорить, — сдалась она.
— Говорите, — сказал Хуламоки.
— Неделю с небольшим назад этот человек пришел ко мне, — начала она.
— Кто?
— Он сказал, что его фамилия Бастион.
— Что ему было нужно?
— Некоторые услуги.
— Сколько он вам обещал?
— Сто долларов каждую неделю.
— Что вы должны были сделать?
— Впустить его в дом, когда госпожи не будет.
— И вы это сделали?
— Сделала.
— А что сделал он?
— Просверлил дырку в стене, вставил микрофон, протянул провода. Он велел вымести осыпавшуюся штукатурку и привести все в порядок, чтобы никто ничего не заметил.
— И вы это сделали?
— Сделала.
— Что дальше?
— Он установил записывающую машину и показал мне, как менять катушки. Каждые шесть часов надо было менять катушки.
— И это вы делали?
— Делала.
— Куда вы девали пленки, которые записывали?
— Клала в свою сумку.
— А потом?
— Отвозила их мистеру Бастиону.
— И что он с ними делал?
Она пожала плечами.
— И Бастион предоставил вам автомобиль?
— Да, чтобы я могла быстро привозить ему пленки.
— А камеру?
— Про камеру я ничего не знаю.
— Кто еще знал, что Бастион дал вам автомобиль?
— Никто не знал.
— Что еще вы делали для Бастиона?
— Больше ничего.
— Он заплатил вам?
— Два раза.
— Два раза по сто долларов?
— Да.
— Вы слушали разговоры, которые здесь велись? Запоминали имена людей?
Мицуи кивнула.
— И докладывали Бастиону?
Она снова кивнула.
— Куда вы ездили сегодня утром?
— За покупками.
Сержант покачал головой:
— Вы только собирались, но поехали совсем не туда. Что-то заставило вас изменить планы. Что именно?
— Я ездила за покупками.
— Допустим. И что же вы купили?
— Я купила кофе, — ответила Мицуи после небольшой паузы. — Я купила…
— Кофе вы купили вчера, — вмешалась Мириам. Мицуи снова замолчала.
— Так что же вы купили сегодня? — переспросил сержант Хуламоки.
Мицуи беспомощно посмотрела на Мириам Вудфорд потом на сержанта.
— Что вы купили?
— Я не могу вспомнить.
— Куда вы ездили?
— На рынок.
— Для чего?
— Покупать продукты.
— Какие?
Она молчала.
— Мицуи, вы знаете человека по имени Сидней Селма? — спросил я.
Она резко обернулась ко мне, ноздри ее трепетали, а лицо перекосила гримаса ненависти. Сержант Хуламоки прищурился.
— Так вы знаете Сиднея Селму? — переспросил он. Ее лицо снова стало бесстрастным.
— Нет, — ответила она.
Сержант Хуламоки поднялся со стула.
— Ладно, Мицуи, вы поедете со мной. Я задерживаю вас до тех пор, пока с этого пистолета не снимут отпечатков пальцев.
— Еще можно снять отпечатки с крышки бачка, — вставил я.
— Там в любом случае могут быть отпечатки ее пальцев. А также пальцев миссис Вудфорд и Нормы Радклиф. Это ничего не дает. Поехали, госпожа Мицуи!
Глава 16
Я ждал Реймонда Л. Гири долго, невыносимо долго. Поселился он в одной из самых дешевых гостиниц, вдалеке от пляжа.
Когда он наконец появился, я выдержал небольшую паузу — зачем ему знать, что я его ждал? — потом поднялся следом и постучал.
Он открыл дверь, очевидно ожидая увидеть коридорного. Посмотрел на меня и сказал:
— Привет! Мы, кажется, виделись — вы приплыли на том же пароходе, что и я.
— Верно. Я бы хотел с вами поговорить.
— Прошу. — Он был сама учтивость.
На дипломатичные выкрутасы времени у меня не было, однако несколько вопросов для разгона я все же задал.
— Как вам отдыхается?
— Отлично.
— Купались?
— Конечно.
Я огляделся вокруг и спросил, словно это неожиданно пришло мне в голову:
— Недавно пришли?
— Да, только что, — ответил он. — Совершил тур по острову. На автобусе, — добавил он и усмехнулся. Открыв сумку, он достал и показал мне с полдюжины фотокассет и дешевый фотоаппарат.
— Мне хотелось бы с вашей помощью прояснить несколько важных деталей, — сказал я без дальнейших обиняков.
— Каких?
— Вы ведь знакомы с Нормой Радклиф — она была на корабле вместе с нами?
Он замер на месте, словно изваяние, уставившись на меня.
— Да.
— Сегодня утром вы вместе были на пляже.
— Верно.
— Вы не можете сказать точнее, какое именно это было время?
— А что?
— Это могло бы помочь ей в одном деле. Он снова внимательно посмотрел на меня.
— Вы ее родственник?
— Нет.
— Вы случайно не ее муж?
— Нет.
— Но это она прислала вас ко мне?
— Нет.
— В чем же тогда дело?
— Я просто пытаюсь выяснить кое-какие детали.
— Вы так близко общались с Нормой на корабле, — сказал он, — что я даже подумал, не едет ли она за ваш счет.
— Это вы неправильно подумали. До «Лурлайна» мы с ней никогда не встречались.
— Тогда какая вам разница, сколько времени она провела со мной утром на пляже?
— Лично для меня это никакого значения не имеет. Но это имеет некоторое значение для нее.
— Почему?
— Есть обстоятельства, в силу которых нам важно точно установить время.
— Кому это «нам»?
— Нескольким заинтересованным лицам. Он опустился на стул и сказал:
— Надо же, как любопытно! Да вы садитесь. Как вас зовут?
— Лэм. Дональд Лэм.
— Очень, очень любопытная ситуация, — повторил он. Я не смог удержаться от смеха.
