Джорджетт Хейер - Так убивать нечестно! Рождественский кинжал (сборник)
Мэри унесла провинившиеся георгины на веранду, а затем вернулась и передала Джанет слова Эрминтруды.
Джанет не только выглядела более растрепанной и замызганной, чем обычно, но также то и дело шмыгала носом, готовая в любой миг расплакаться. Хотя к Уолли Картеру она при его жизни относилась с подозрением, будучи наслышана о недостатках и проказах незадачливого мужа и опекуна, однако ожидала, что Мэри должна быть страшно огорчена, и поэтому держалась с ней соответствующим, как считала, образом. Набравшись духу, Джанет спросила Мэри, выплакалась ли она уже.
– Нет, – покачала головой Мэри, – меня почему-то не тянет плакать.
– Это из-за потрясения, – убежденно заявила Джанет. – Ты, должно быть, убита горем. Я прекрасно понимаю, что ты испытываешь, можешь мне поверить. Попробуй всплакни – сразу полегчает!
Понимая, что разуверить Джанет – дело гиблое, Мэри пробормотала что-то невразумительное, тщетно пытаясь принять приличествующий скорбный вид.
Джанет сочувственно стиснула ее локоть и проникновенным голосом произнесла:
– Давай, я расскажу тебе, как все это случилось.
Мэри, припертая к стенке, была вынуждена согласиться, и Джанет выплеснула на нее свой рассказ, приукрашая его таким ворохом излишних подробностей, что смысл то и дело норовил ускользнуть. Услышав, что к чаю на встречу с Уолли был приглашен Сэмюель Джоунс, Мэри нахмурилась и прервала сбивчивое повествование Джанет:
– Ты имеешь в виду владельца этого огромного магазина во Фриттоне?
– Именно. Он мне, по правде говоря, не особенно нравится, хотя и Алан не прав, распекая его на все корки: как-никак этот Джоунс – член городской управы! В том смысле, что не могут ведь избрать на такую должность совершенно непотребную личность, верно?
Не дождавшись ответа, Джанет на одном дыхании продолжила:
– Ох, милочка, мне даже подумать страшно о случившемся! Ах, какой кошмар! Ты ведь даже не представляешь, сколько я натерпелась за этот жуткий день! Узнав о приходе мистера Джоунса, Алан так психанул, что прямо за обедом выскочил из-за стола и сбежал из дому! Даже пудинг не доел! А я плюшек напекла, но мы их даже не попробовали, да и чайник новый совсем некстати сгорел, а ведь в воскресенье чайник не купить – сама знаешь, поэтому дошло до того, что Флоренс пришлось готовить чай в кастрюльке, ведь оказалось, что и старый-то наш чайник тоже совсем прохудился, а она мне даже сказать не соизволила! По-моему, папочке пришлось даже ждать завтрака, хотя он заранее предупредил Флоренс, что хотел позавтракать без четверти восемь, чтобы поспеть пораньше на работу. А Алан даже к ужину не явился, а сегодня утром, когда я спросила, куда он запропастился, так на меня наорал, что до сих пор в ушах звон стоит! Папа дуется, Алан зол как черт – представляешь, каково мне?
Джанет разразилась слезами, и Мэри лишь с превеликим трудом удалось ее утешить. Едва она уговорила Джанет вернуться домой через садовую калитку, чтобы не попасться на глаза толпившимся у ворот репортерам, как дворецкий возвестил о том, что пришел мистер Стил, который хочет поговорить с Мэри, прежде чем предстать перед Эрминтрудой.
Мэри провела очередного посетителя в библиотеку и плотно притворила за собой дверь.
– Роберт, я должна вам кое-что сказать, – произнесла она.
– Ты уже сказала мне вчера вечером, – кивнул Роберт Стил. – Ваш проныра дворецкий подслушал наш вчерашний разговор. Шпики ко мне уже заходили.
– Ах, Роберт, мне страшно жаль! Я вам не сказала, но боюсь, что я вас тоже выдала. Когда инспектор в лоб спросил меня о вашем приходе, я… Словом, я, должно быть, со страху наплела лишнего.
– Ничего страшного, – спокойно ответил Стил. – Я вовсе не скрываю, что нисколько не горюю по поводу смерти Картера. Более того, я даже рад, что его отправили на тот свет! Правда, даже ума не приложу, с какой стати они меня в этом подозревают.
– А где вы были, когда это случилось?
– На ферме.
– И вы можете это доказать? У вас есть свидетели?
– Старина Джефферсон ошивался где-то поблизости. Не совсем, правда, рядом, но это никого не колышет. Уж мне-то арест не грозит.
– Ах, Роберт, мне бы вашу уверенность! Все ведь знают, как вы относитесь к тетушке Эрми, а этот инспектор… Он такой подозрительный!
– Пусть он подозревает хоть отца родного – мне ему это убийство пришить не удастся, пусть даже не надеется! Откуда, черт побери, я мог знать, что Картер без пяти пять будет переходить через этот дурацкий мостик? Я вообще понятия не имел о том, что они намылились пить чай у Уайта. Послушай, детка, я вовсе не затем сюда пришел. Я хочу знать, как дела у Эрминтруды?
– Все хорошо. А как вы считаете, Роберт, инспектор вам поверил?
– Не знаю – я его не спрашивал. А этот ваш чертов альфонс уже свалил?
– Нет, – ответила Мэри, без особого труда догадавшись, кого имел в виду Стил. – Он не уедет, пока все не прояснится до конца.
– Полиция не отпускает? – ухмыльнулся Стил.
– Вряд ли. Тетушка Эрми сама попросила его задержаться.
Фермер стиснул зубы. На скулах заходили желваки.
– Понятно. Могу я увидеть Эрминтруду?
– Да, она будет рада вашему приходу, – кивнула Мэри. – Только прошу вас по возможности не затевать ссору с князем. Мы и так уже натерпелись за последнее время.
– Ты что, за идиота меня считаешь? – недовольно произнес Роберт Стил и вдруг грозно нахмурился: – А чем, кстати говоря, занимался ваш драгоценный князек, когда убили Уолли?
– Он ездил в гости к доктору Честеру.
– Мне казалось, что нашим полицейским ищейкам стоило бы разобраться с ним, прежде чем приставать ко мне. Впрочем, должно быть, это дельце им не по зубам.
Хотя слова эти Роберт Стил произнес в запальчивости, к такому же неутешительному выводу вскоре пришел, причем совершенно независимо от фермера, и доблестный инспектор Кук. Возвращался он из Пейлингса в приподнятом настроении, однако внимательное изучение материалов дела если и не повергло его в полное уныние, то довольно быстро лишило уверенности в благополучном исходе.
Будучи ревностным блюстителем правопорядка, инспектор Кук пожертвовал собственным ужином и, не откладывая дела в долгий ящик, разыскал Перси Бейкера.
Адрес мисс Глэдис Бейкер он нашел без труда. Она проживала с братом и овдовевшей матерью на одной из тихих улочек Фриттона. Дверь открыла миссис Бейкер, которая настолько опешила, увидев перед собой полицейского, что сыну и дочери пришлось едва ли не силой сопроводить ее на кухню, где испуганная женщина осталась на попечении Глэдис.
Хмурый Перси Бейкер провел инспектора Кука в гостиную, в которой царил стойкий запах плесени, а вдоль стен выстроились горшки с кактусами и аспидистрами, и довольно недружелюбно осведомился о цели визита полицейского.
