Джорджетта Хейер - Предательский кинжал
— Ну, вероятно, я наговариваю на него! — сказал Джозеф, заметно просветлев. — Во всяком случае, в этой комнате ее нет.
Они вернулись в библиотеку вместе с Валерией, которой, очевидно, пошел на пользу продолжительный и дорогостоящий телефонный разговор с матерью. Она объявила, что завтра мама приезжает в Лексхэм.
— О, Боже! — громко воскликнул Стивен.
— Разумеется, ей хочется быть с вами в такой момент, — поспешно сказал Джозеф. — Мы будем рады принять ее, правда, Мод? Конечно, хотелось бы, чтобы ее визит пришелся на более счастливое время.
— Мама говорит, что все очень благополучно разъяснится, мы не должны волноваться! — сказала Валерия.
Этот ценный совет погрузил всех в глубокое уныние. Подумав, Мотисфонт сказал, что не видит, каким образом все может благополучно разъясниться.
— Нет, — произнес Стивен. — Не может, если вы думаете, что один из нас убийца.
— Я нахожу это замечание необоснованно оскорбительным! — сказал Мотисфонт.
— Почему? — спросил Стивен.
— Ну, ну! — вмешался Джозеф. — Мы не должны распускаться! Лично я убежден, что Ната убил кто-нибудь посторонний.
— Вы-то да.
— Черт возьми, а почему бы и нет? — запротестовала Матильда.
Он пожал плечами.
— Все окна закрыты изнутри.
— Но вентилятор открыт! — напомнил ему Джозеф. — Наверное, проворный человек мог пролезть. Конечно, это не просто, но… Вы можете не поверить мне, но в молодые годы я был почти спортсменом и совершенно уверен, что мог бы тогда сделать это.
— Вы не могли бы сделать это сейчас, Джо, — сказала Матильда. — Вас слишком много…
— А, ты любишь смеяться над своим бедным старым дядей! — сказал он, погрозив ей пальцем. — Однако, когда я был молод, я был так же строен, как Ройдон. Хорошо помню, что когда я играл Ромео… Но что это я, рассказываю вам истории из своей юности, когда у нас на сердце так много горьких событий? Мод, дорогая моя, завтра мы тщательно поищем твою книгу, обещаю тебе. У тебя был утомительный день, надо уже ложиться.
— Может быть, я оставила ее наверху, — сказала Мод, сворачивая вязание. — Я не хочу, чтобы кто-нибудь беспокоился из-за нее. Думаю, она найдется. — Она поднялась, пожелала всем доброй ночи и удалилась.
— Я последую ее примеру, — сказала Матильда. — Ты идешь, Валерия?
Валерия неохотно ответила, что, наверное, ей придется это сделать, но она думает, что присутствие полицейского в доме не позволит ей сомкнуть глаз всю ночь.
— Я бы на твоем месте не беспокоилась. Думаю, полицейские очень надежны в некоторых вещах, — язвительно сказала Матильда. — Запри дверь, если ты нервничаешь.
— Нет, в самом деле, ты невозможна! — хихикнув, сказала Валерия.
— Не думаю, что кто-нибудь из нас уснет, — заметил Мотисфонт, когда она вышла из комнаты. — Лично я нет. Я чувствую себя так, будто побывал в нокауте. Нат! Мне до сих пор это кажется невероятным!
— Лично я, — сказал Ройдон с деланным равнодушием, — чувствую себя просто вымотанным и засну мертвым сном. В конце концов, я — совсем другое дело. Я хочу сказать, я совсем не знал мистера Хериарда.
Этот намек на то, что он стоит в стороне от преступления и его последствий, не прибавил ему популярности среди трех остальных мужчин. Даже Джозеф осуждающе покачал головой, а Мотисфонт сказал, что все они в равной степени причастны к этому.
— Не могу согласиться с вами! — сказал Ройдон высоким голосом. — Не хочу показывать пальцем, но лично я не ссорился с мистером Хериардом!
— Что вы этим хотите сказать, молодой человек? — потребовал Мотисфонт, его глаза сверкнули за очками.
Стивен зевнул.
— Что и вы и я ссорились. Интересно, неужели я так же скучен, как и все? Наверное, мне лучше пойти спать. Кто поверенный дяди Ната, Джо?
— Фирма "Фили, Блис и Блис", — ответил Джозеф. — Джон Блис всегда вел дела бедного Ната.
— Вы знаете его домашний адрес?
— Нет, но думаю, он есть в телефонном справочнике. Я просто уверен, что он живет в Лондоне. Но почему? Ты думаешь, мы должны…
— Я позвоню ему завтра утром, — сказал Стивен и вышел.
Мотисфонт проводил его взглядом, в котором сквозила открытая неприязнь.
— Он слишком много берет на себя, — неодобрительно сказал он.
Джозеф, который выглядел несколько удивленным, повернулся и быстро проговорил:
— Глупости! Стивен знает, какой я старый путаник. Он совершенно прав! О, Господи, Эдгар, надеюсь, вы не хотите, чтобы я ревновал к собственному племяннику! Это уже слишком!
— Ну, коли вы не возражаете, думаю, меня это не касается, — сказал Мотисфонт.
— Мы со Стивеном понимаем друг друга, — объяснил Джозеф, опять превращаясь в снисходительного дядюшку. — А сейчас нам, наверное, лучше пойти спать. Мы все немного перевозбудились, иначе и быть не могло. Может быть, ночь принесет нам утешение. — Он подошел к двери, но, открыв ее, обернулся, чтобы сказать с печальной улыбкой: — Мы уже чувствуем пустоту в жизни, и я, наверное, больше всех. Ложиться спать, не пожелав доброй ночи Нату! К этому не скоро привыкнешь!
Этот непристойный пафос вызвал у Мотисфонта и Ройдона реакцию, неизбежную для англичанина. Мотисфонт покраснел и кашлянул; Ройдон уставился в пол и пробормотал:
— Да, конечно!
Джозеф вздохнул и сказал:
— Не стоит навязывать вам свое личное горе. Мы все должны стиснуть зубы.
Никому из тех, кто его слышал, и в голову не пришло ответить в том же духе, поэтому Джозеф, еще раз вздохнув, удалился тяжелой поступью.
— Если учитывать, что мистер Хериард не сказал ему ни одного доброго слова… — начал Ройдон.
Мотисфонт не меньше Ройдона оскорбился попыткой Джозефа сыграть на его чувствах, но он знал Хериардов многие годы и не собирался присоединяться к длинноволосому драматургу в его пренебрежительном отношении к ним. Он сдержанно сказал:
— Хериардов не сразу узнаешь. У них у всех, исключая Джо, острые языки, но я никогда не обращал на это внимания. Не надо судить по внешнему виду.
— Мне кажется, они все играют друг другу на руку! — сказал Ройдон. — Меня не удивит, если окажется, что отвратительная грубость Стивена по отношению к Джозефу Хериарду — сплошное очковтирательство! Нельзя не заметить, как они стоят друг за друга, когда приходится туго!
Мотисфонт во многом был согласен с Ройдоном, но он не собирался признаваться в этом. Он только сказал, что неудивительно, если семья держится вместе, и направился к двери.
Ройдон последовал за ним наверх, сердито заметив, что он не так представлял себе Рождество.
Он был совсем не одинок в своей оценке случившегося. Начальник полиции, принимая доклад от инспектора Колволла, сказал, что именно такое и должно было случиться, когда заболел Брэдфорд.
