Эллери Куин - Последнее дело Друри Лейна. Я больше не коп. Клуб оставшихся. Убийство миллионера
— Мы хотели бы взглянуть на бланк библиотеки Сэксона, мистер Крэбб, — поспешно сказал Друри Лейн.
— Опять?
— Если не возражаете.
Крэбб пожал плечами, удалился и вскоре вернулся с бланком.
— Да, точно такой же, — пробормотал Лейн доктору Мартини, забирая бланк у Крэбба. — Что вы об это думаете?
Врач повертел в руке бланк, отошел с ним к одному из окон приемной, раздвинул тяжелые занавеси и, прищурившись, обследовал бумагу, то держа ее в вытянутой руке, то поднося к глазам, потом задернул занавеси, положил на стол лист светло-серой бумаги с темно-серым штампом наверху и тихо сказал:
— Да, то, что вы подозревали, похоже на правду.
— Вот как? — странным тоном произнес Лейн.
— Как я говорил, мы знаем об этом очень мало. Должно быть, случай уникальный. Я бы хотел познакомиться с ним поближе.
— Я бы тоже, Мартини. — Лейн посмотрел на молодую пару. — Ну, нам пора. Au revoir[58], Гордон…
— Я с вами. — Роу упрямо выпятил подбородок.
— По-моему, вам лучше отдохнуть… — Пейшнс оборвала фразу, озадаченно глядя на доктора Мартини.
— Властный инстинкт женщины! — усмехнулся Крэбб, потирая руки. — Берегитесь, Роу… Не могли бы вы объяснить мне, мистер Лейн, что означает весь этот вздор?
Но старый джентльмен продолжал ласково смотреть на Пейшнс и Роу.
— Пожалуй, нам стоит нанести визит инспектору, — пробормотал он. — Доктор, Дромио отвезет вас домой, а мы с молодыми людьми поедем на такси… Благодарю вас, мистер Крэбб. Всего хорошего.
* * *— Что с вами случилось? — осведомился инспектор у Роу, обняв дочь.
— Получил пулю, сэр.
— Знаю. Пэтти сообщила мне вчера вечером. — Тамм усмехнулся. — Это научит вас не высовываться, юноша. Значит, на вас напали? Хотел бы я оказаться там.
— Вы бы тоже схлопотали пулю, — мрачно заметил мистер Роу.
— Как сказать. Что это был за тип, Пэтти?
Пейшнс вздохнула:
— Он был весь закутан, папа. И боюсь, мне было не до наблюдений, когда Гордон лежал на дороге, истекая кровью.
— Как насчет его голоса? Ты говорила, что он потребовал конверт.
— Голос звучал глухо.
Тамм откинулся на спинку стула.
— Мне нравится, что он начинает играть в открытую. Но я, к сожалению, вряд ли смогу продолжать этим заниматься. Я увяз по горло в деле о краже драгоценностей…
— Вы смогли составить список исчезнувших людей, инспектор? — спросил Лейн. — Собственно говоря, я здесь ради этого.
Тамм положил перед ним пачку листов с отпечатанным текстом.
— Среди них нет ни одного убитого или исчезнувшего, который был связан с книгами.
Старый джентльмен изучил перечень.
— Странно, — пробормотал он.
— Мне тоже так кажется.
В приемной зазвонил телефон и послышался трагический голос мисс Броуди. Потом зазвонил аппарат инспектора, и он снял трубку:
— Алло!.. Что?!
Будто высеченное из гранита лицо инспектора побагровело, а глаза чуть не вылезли из орбит. Остальные недоуменно смотрели на него.
— Сейчас приеду! — Он положил трубку и вскочил со стула.
— Что случилось, папа? Кто звонил? — спросила Пейшнс.
— Чоут. Что-то случилось в музее, и он хочет, чтобы мы сразу же приехали.
— Ну и дела! — воскликнул Роу, вставая.
Старый джентльмен медленно поднялся.
— Было бы крайне любопытно, если…
— Если что? — спросила Пейшнс, когда они шли к лифту.
Лейн пожал плечами:
— Каждое событие, как говорил Шиллер, есть суд Божий. Я верю в нерушимость божественного порядка, дитя мое.
— А что означало обследование доктором Мартини бланка библиотеки Сэксона? Я ломала себе голову…
— Не стоит, Пейшнс. Это интересно, но едва ли важно на данной стадии. Кто знает — когда-нибудь это может принести пользу.
* * *Британский музей кипел от возбуждения. Доктор Чоут с ощетинившейся эспаньолкой встретил их на пороге.
— Хорошо, что вы приехали, — сказал он. — День выдался кошмарный… Что с вашей рукой, Роу? Несчастный случай? Входите, входите!
Хранитель музея провел их через приемную в свой кабинет, где находилась странная компания. Доктор Седлар, нахмурив брови, мерил шагами пол; за спинкой стула стоял полицейский, сжимая в руке дубинку, а на самом стуле сидел высокий, смуглый субъект с латинской внешностью, в его глазах мелькал страх. Щегольская одежда была измята, как после драки, а серая шляпа валялась на полу.
— Что здесь происходит? — проворчал инспектор, остановившись в дверях. Внезапно его лицо оживилось. — Ну-ну! Смотрите-ка, кто здесь!
Гордон Роу и итальянец на стуле одновременно втянули воздух в легкие и затаили дыхание.
— Привет, Коберн, — дружелюбно обратился инспектор к полицейскому за стулом. — Все еще в патрульных?
Глаза полицейского расширились.
— Инспектор Тамм! Сколько лет, сколько зим! — Он с готовностью отдал честь.
— Давненько не виделись, — весело продолжал Тамм. Потом он двинулся вперед и остановился перед человеком на стуле, который съежился и опустил глаза. — Что тебе понадобилось в музее, Джо? Только не говори мне, что поступаешь в колледж! Когда мы встречались прошлый раз, ты воровал бумажники. Встань, когда я говорю с тобой!
Итальянец вскочил со стула, нервно теребя яркий галстук и уставясь на ботинки инспектора.
— Этот человек, — возбужденно заговорил доктор Чоут, — каким-то образом пробрался в музей несколько минут назад, и доктор Седлар поймал его в Комнате Сэксона роющимся в книгах и заглядывающим в витрины.
— В самом деле? — пробормотал Друри Лейн.
— Мы вызвали полицейского, но этот тип не желает сообщать, кто он, как проник в здание и что здесь искал, — пожаловался хранитель. — Господи, не могу понять, что тут творится!
— Что именно он делал, доктор Седлар, — спросил Лейн, — когда вы застали его в Комнате Сэксона?
Англичанин кашлянул:
— Никогда бы не подумал, что… э-э… существо с таким уровнем интеллекта может интересоваться редкими книгами. Тем не менее я уверен, что он хотел что-то украсть. Как сказал доктор Чоут, он заглядывал в витрины…
— В витрину Джеггарда? — резко осведомился Лейн.
— Да.
— Значит, он не желает назвать свое имя? — ухмыльнулся инспектор. — Ну, в этом мы можем вам помочь — верно, Джо? Этот представитель воровской профессии — мистер Джо Вилла, один из лучших карманников в дни нашего знакомства, недавно переквалифицировавшийся во взломщика, домушника, а заодно и стукача.
— Я ничего плохого не сделал, — буркнул итальянец.
