Агата Кристи - Загадка Эндхауза
Мадемуазель Ник потрясена. Ей предпочли – и кого? – кузину Мегги, которую она даже хорошенькой не считала! Но молодой Сетон смотрит на Мегги совсем другими глазами. Для него она единственная на свете. Происходит тайная помолвка. О ней знает, должен знать, только один человек. И этот человек – мадемуазель Ник. Бедняжка Мегги счастлива, что хоть кому-то может открыться. Она, конечно же, читает кузине отрывки из писем жениха. Таким образом мадемуазель узнает о завещании. Это пока что проходит мимо ее внимания. Но застревает в памяти.
И вдруг скоропостижно умирает сэр Мэтью Сетон, и сразу же вслед за тем возникают слухи об исчезновении Майкла Сетона. И в голове нашей молодой леди созревает чудовищный план. Сетону неизвестно, что ее тоже зовут Магдала. Он знает ее только как Ник. Можно не сомневаться, что завещание его предельно неофициально – там названо имя, и все. Но ведь в глазах света Сетон ее приятель! Его имя связывают именно с ней. И если она объявит, что они были помолвлены, это ни в ком не вызовет удивления. Но для того, чтобы ей это удалось, необходимо устранить Мегги.
Времени у нее в обрез. Она уславливается с Мегги, что та погостит у нее несколько дней. Затем устраивает свои «несчастные случаи». Перерезает шнур от картины. Приводит в негодность тормоза. Что касается валуна, то он, возможно, свалился сам по себе, а она лишь добавила от себя, что находилась в это время на дорожке.
И тут… ей попадается в газете мое имя. Я же говорил вам, Гастингс, Эркюля Пуаро знают все. И у нее хватает наглости сделать меня своим сообщником. Она простреливает шляпку, и пуля падает у моих ног. Восхитительная комедия. И я клюю на эту наживку! Я верю, что ей грозит опасность! Прекрасно. Таким образом она заручается поддержкой очень ценного свидетеля. Я играю ей на руку, предложив вызвать к себе подругу. Воспользовавшись этим, она телеграфирует Мегги, чтобы та приехала днем раньше.
Как ей легко осуществить свой план! Оставив нас за обеденным столом и узнав по радио, что смерть Сетона установлена, она начинает действовать. У нее достаточно времени, чтобы взять письма Сетона к Мегги, просмотреть их и отобрать те, что отвечают ее цели. Затем она прячет их в своей комнате. Ну а позже она и Мегги оставляют нас любоваться фейерверком и идут в дом. Ник дает кузине свою шаль. Потом она тихонько подкрадывается к ней и стреляет, сразу же бросается в дом и прячет револьвер в тайнике, о котором, как она думает, никто не знает. Потом бежит на второй этаж и ждет там, пока не раздаются голоса. Тело найдено. Теперь ее выход.
Она бросается вниз и выбегает из дверей.
Ах, как она сыграла эту роль!
Неповторимо! Да, что и говорить, спектакль был хоть куда. Горничная Эллен сказала, что в Эндхаузе есть что-то зловещее. Я склонен с нею согласиться. Именно он вдохновил мадемуазель Ник.
– Но что же вышло с этими конфетами? – спросила Фредерика. – Я до сих пор не понимаю, как все это получилось.
– Конфеты были частью все того же плана. Ведь если после смерти Мегги не прекращаются попытки убить Ник, это со всей определенностью доказывает, что Мегги была убита по ошибке. Выждав нужное время, она звонит мадам Райс и просит принести ей коробку шоколадных конфет.
– Так это все-таки она звонила?
– В том-то и дело! Самое простое объяснение чаще всего и бывает самым верным, не правда ли? Она немного изменила голос, и дело сделано, сомнение посеяно. Теперь, когда вас спросят, с кем вы говорили, вы уже не сможете ответить с полной уверенностью. Затем приходит коробка, и все опять же очень просто. Она начиняет три конфеты кокаином – кокаин она незаметно пронесла с собой в больницу, – съедает одну конфету и заболевает… впрочем, не так уж сильно. Она отлично знает, сколько надо принять кокаина и как преувеличить симптомы отравления.
А тут еще карточка – моя карточка! О! Черт! Какая дерзость! Взять мою собственную карточку, ту самую, что я прислал с цветами. Просто, не так ли? Но поди угадай…
Мы помолчали, потом Фредерика спросила:
– Зачем она положила револьвер в карман моей накидки?
– Я так и думал, что вы об этом спросите, мадам. Скажите, вам никогда не приходило в голову, что с некоторых пор мадемуазель Ник чувствует к вам неприязнь? Вам не казалось иногда, что она, может быть, вас ненавидит?
– Трудно сказать, – в раздумье проговорила Фредерика. – В наших отношениях не было искренности. Когда-то она, правда, любила меня.
– А что, мсье Лазарус, – вы сами понимаете, сейчас не время для ложной скромности, – между вами и мадемуазель Ник были какие-нибудь отношения?
– Да нет, – ответил Лазарус, качая головой. – Одно время я ею немного увлекался. Потом остыл, сам не знаю почему.
– Вот, вот, – проговорил Пуаро, глубокомысленно качая головой. – В этом была ее трагедия. Ею увлекались… и остывали. Вместо того чтобы влюбиться в нее еще сильней, вы полюбили ее подругу. И тогда она возненавидела мадам за то, что у нее есть опора – богатый поклонник. Зимой, когда она писала завещание, она хорошо относилась к подруге. Но позже все переменилось.
Теперь она вспомнила об этом завещании. Она ведь не знала, что Крофты его перехватили, что оно не дошло до места назначения. У мадам – во всяком случае, в глазах света – появилась причина желать ее смерти. Поэтому мадемуазель Ник и позвонила мадам, попросив ее купить шоколадные конфеты. Сегодня вечером здесь было бы оглашено завещание, где основной наследницей названа мадам… а чуть попозже в кармане у нее нашли бы револьвер, тот самый, из которого была убита Мегги Бакли. А если б его нашла сама мадам, она могла очернить себя, сделав попытку от него избавиться.
– Как она, должно быть, ненавидела меня! – прошептала Фредерика.
– Да, мадам. Вы обладали тем, что ей было не дано: даром завоевать и сохранить любовь.
– Я, очевидно, глуп, – вмешался Челленджер, – но до меня все еще не доходит, что вышло с завещанием?
– Вот как? Ну что же, сейчас я объясню, хотя это уже совсем другая и, кстати, очень несложная история. Крофты скрываются от полиции. Мадемуазель Ник предстоит операция. У нее нет завещания. Крофты решают рискнуть. Они убеждают ее написать завещание и обещают отправить его по почте. Теперь, если с мадемуазель что-то случится… если она умрет… они заменят ее завещание мастерски сделанной фальшивкой, в которой будет сказано, что мадемуазель отказывает все свое имущество миссис Крофт, и будет ссылка на Австралию и на Филиппа Бакли, который, как известно Крофтам, бывал в этой стране.
Но операция проходит благополучно, и фальшивка оказывается бесполезной. Во всяком случае, на время. Затем начинаются покушения на жизнь мадемуазель. Крофты снова навостряют уши. Наконец я объявляю, что мадемуазель умерла. Соблазн слишком велик. Крофты немедля отсылают мистеру Вайзу поддельное завещание. К слову сказать, они, конечно, считали ее много богаче, чем она есть на самом деле. Им ведь было неизвестно, что дом заложен.
– Больше всего мне хотелось бы узнать, мсье Пуаро, – сказал Лазарус, – как вам удалось догадаться? Когда у вас появились первые подозрения?
– Увы, стыдно сказать. Поздно… слишком поздно. Правда, меня и раньше кое-что смущало. Кое-что вызывало сомнения. И прежде всего постоянные несоответствия между тем, что говорила мадемуазель Ник, и тем, что говорили остальные. К несчастью, я каждый раз верил ей.
Но наступила минута, когда я прозрел. Мадемуазель Ник допустила ошибку. Она переиграла. Когда я посоветовал ей пригласить к себе подругу, она обещала сделать это и скрыла от меня, что мадемуазель Мегги уже приглашена. Ей показалось, что так все будет выглядеть естественнее, но она ошиблась.
Дело в том, что сразу после приезда в Эндхауз Мегги Бакли написала домой письмо, а в письме этом была одна невинная фраза, которая меня озадачила.
«…Не понимаю, зачем она прислала мне такую телеграмму. По-моему, ничего бы не случилось, если б я приехала во вторник». Что значило это упоминание о вторнике? Оно могло значить только одно. Мегги и так, без всякой телеграммы, собралась приехать сюда во вторник. Но в таком случае мадемуазель Ник мне солгала или скрыла от меня правду.
Тут я впервые за все время посмотрел на нее с другой точки зрения. Я взглянул на все ее утверждения критически. Вместо того чтобы принять их на веру, я сказал себе: «А что, если это ложь?» Я вспомнил все несоответствия и подумал: «А что, если каждый раз лгала именно мадемуазель Ник, а не другие?»
Я сказал себе: «Будем рассуждать проще. Посмотрим, что действительно случилось? Каковы бесспорные факты?» И увидел, что бесспорным является только один факт – убийство Мегги Бакли. И больше ничего! Но кто же мог желать смерти Мегги Бакли?
И тогда я подумал еще об одном: мне вспомнились досужие размышления Гастингса, в которые он пустился за несколько минут до этого. Он говорил, что от имени Маргарет есть много уменьшительных: Мегги, Марго и т. д. И у меня вдруг мелькнула мысль: интересно, а как же полное имя мадемуазель Мегги?
