Фил Гровик - Секретный дневник доктора Уотсона
Но стоило мне открыть дверь кабинета, как я, к своему изумлению, увидел стоявшего за ней отца Сторожева. Я сделал два шага назад и пролепетал:
– Как это? Что происходит?
Больше я ничего не сумел придумать. Моя голова напоминала скачущий теннисный мячик – я вертел ею туда и сюда между двумя отцами Сторожевыми.
Наконец я дотронулся до священника в дверном проеме и тихо спросил:
– Холмс, это вы?
– Нет, Уотсон, – ответил священник за столом. – Там стоит настоящий святой отец.
– Ну надо же, вы снова меня надули! Когда прекратятся эти шутки? Когда вы перестанете меня разыгрывать?
Холмс откровенно веселился, смеялся и русский священник. Наконец сыщик заявил мне:
– У меня нет ответов на ваши вопросы, друг мой. Но очень скоро я отправлюсь служить молебен.
– В каком смысле?
– Разве я говорю на иностранном языке? – снова улыбнулся Холмс. – Я сказал, что вскоре буду проводить молебен.
– Это самая безумная из всех ваших безумных идей! Как, ради всего святого, вы сможете заменить отца Сторожева?
– Я уже обманул вас, а охранники знают священника еще хуже. Вспомните, ведь все тюремщики новые. Святой отец получил необходимое разрешение у Юровского. Он как раз был у него, пока вы его ждали. Так что люди Юровского теперь ждут меня. Я и раньше, еще когда Престон стал возражать против участия священника, знал, что Сторожев не сможет принять участие в похищении, он слишком стар. Я попросил Стравицкого объяснить дополнение к моему плану, и святой отец с неохотой согласился, когда ему сказали, что он будет направлять монахинь и мужчин в туннель, а также благословлять их. Он произнес для меня молитвы на русском языке, а я все записал английскими буквами, чтобы потом прочитать вслух в подвале. Поскольку охранники не должны присутствовать на службе, они не увидят, что я провожу молебен по бумажке, да даже если и увидят, это вряд ли вызовет подозрения. Святой отец также дал мне записку для царя с объяснением всего происходящего. Говорю вам, Уотсон: это сработает.
– Помилуй бог! Неужели у нас мало поводов для беспокойства без ваших представлений?
– Уотсон, мой план идеален. Отец Сторожев слишком стар. Я, конечно, тоже не юноша, но раз уж ввязался в это дело, я совершенно точно из него не выйду. Я должен занять место священника.
– Надеюсь, что вы знаете, что делаете, Холмс, – покачал головой я.
– Дорогой Уотсон, именно поэтому я здесь, не так ли?
Неужели Холмс наконец нашел ответ на вопрос, зачем потребовалось наше присутствие? Или то была обычная его язвительная ирония?
Спасение начинается
Теперь до полуночи оставалось пятнадцать минут. Мы пожали друг другу руки, обменялись ободряющими взглядами, и Холмс вышел из церкви.
Еще раньше отец Сторожев его благословил и поцеловал. Теперь сыщик двигался очень медленно, прямо держа спину. Если бы я не знал точно, что это мой друг, то безоговорочно принял бы его за святого отца. Я наблюдал за тем, как его фигура скрывается в ночи, и обнаружил, что невольно бормочу себе под нос молитвы.
В дальнейшем я узнал от разных участников событий все, что собираюсь теперь рассказать.
Стравицкий и еще пять мужчин спрятались позади отеля «Америка», где находился штаб ЧК. Они ждали в том месте, куда выбрасывали мусор. Через несколько минут Стравицкий и выбранный им помощник, Цуков, перерезали горло двум охранникам, которые несли вахту, и Стравицкий поставил вместо них двух своих людей. Остальные вошли через главный вход. Двое остались на лестничной площадке перед ведущими в бильярдную ступенями, а Стравицкий и Цуков пошли освобождать Рейли и Оболова.
Они знали, что, если чекисты спят, все пройдет хорошо.
* * *В то же самое время Михаил Габлинев лежал на животе на возвышенности, с которой просматривался вокзал станции Екатеринбург-II, прямо к северу от того места, где под охраной держали в поезде сотрудников Рейли. С Габлиневым было пять человек. К югу от вокзала, у болотистой части озера рядом с Верх-Исетским заводом, ждали еще семь человек. В двадцать минут первого им предстояло начать продвижение к вокзалу.
Габлинев с радостью отметил, что большинство охранников, которые должны были нести вахту, спят. Но четверо конвойных сидели как раз у подножия возвышенности; они пили водку и горланили песни. Винтовки были аккуратно составлены в стороне, как и предписывалось, однако находились достаточно близко, чтобы их можно было схватить в любой момент.
Холмс приближался к Ипатьевскому дому.
Охранники получили соответствующие указания, как и обещал Юровский, и когда святой отец проходил мимо них, они даже не удостоили его взгляда.
Когда Холмс прошел под главной аркой, его встретил разводящий и попытался завести разговор, сказав, что стоит хорошая погода. Холмс примерно понял, о чем речь, и согласно кивнул, ответив односложным «да», а затем последовал за разводящим.
Тот проводил переодетого сыщика в дом, где им встретился всего один охранник, да и то в полусонном состоянии: он развалился в большом кресле, а голова свешивалась ему на грудь. Затем Холмс последовал за разводящим в дальнюю часть дома и вниз по лестнице. Он ни на минуту не забывал, что идти нужно медленно, тяжело ступая, так как у отца Сторожева был артрит.
Внизу лестницы, по обеим сторонам от открытой двери, дежурили два охранника. Они сидели на деревянных табуретках и не спали, но явно не посчитали отца Сторожева серьезной угрозой.
Холмс безмолвно прошел мимо них, но, как я подозреваю, сердце у него стучало так громко, что он опасался, не услышат ли этот стук охранники. Мой друг волновался не только из-за трудной задачи, но и потому, что знал: всего через несколько секунд ему предстояло оказаться среди семьи русского императора.
Разводящий указал на дверь, лениво отдал Холмсу честь и снова отправился наверх. Детектив зашел и огляделся. В помещении было пусто, если не считать стола и семи приготовленных стульев. Холмс накрыл стол специальной скатертью, как ему показали, потом принялся расставлять ритуальные предметы в определенных местах. Все это время он искал глазами особые приметные болты на деревянных досках пола, о которых ему рассказал отец Сторожев. Когда люди священника ослабят всего два болта изнутри туннеля, можно будет поднять доски и таким образом проникнуть в подземный проход.
Наконец Холмс обнаружил болты в задней части подвала и как раз в этот момент услышал шаги множества ног, спускающихся по лестнице. Он быстро вернулся к столу и положил на него руки, как сделал бы отец Сторожев.
