Найо Марш - На каждом шагу констебли
Во дворе за пивной на сырой земле отчётливо виднелись следы мотоцикла. Аллейн измерил их, зарисовал и прикрыл до возвращения Бэйли и Томпсона. Он был уверен, что эти следы полностью совпадут с теми, что обнаружены Фоксом неподалёку от Кроссдайка. Кто-то из служащих гостиницы назвал марку мотоцикла «Ракета», но номера никто не мог вспомнить.
Аллейн позвонил Трои в гостиницу и спросил, не запомнила ли она номер.
Сидя на краешке постели с трубкой у уха, Трои попыталась мысленно восстановить в памяти сценку, происходившую накануне отплытия. Мисс Рикерби-Каррик строчила в своём дневнике, сидя на чемоданчике, Бард и Натуш стояли у причала, Поллок недовольно отошёл в сторону, а машина епископа, доставившая Лазенби, стояла на мостовой. Мотоциклисты прислонились к машине, и их жирные волосы и кожаные костюмы блестели на солнце. Ей тогда ещё захотелось нарисовать их. Трои припомнила их обутые в сапоги ноги, наглые позы, жующие челюсти и руки в перчатках. И мотоцикл. Она напрягла память и сказала: «Кажется, ХКЛ-460».
— Ну и жёнушка же у меня! — воскликнул Аллейн. — Спасибо, родная, спокойной ночи.
Он повесил трубку.
— Объявляем розыск. К этому времени они, конечно, уже бог знает куда забрались, но где-то они есть, и наверняка мы их поймаем.
Он, Фокс и Тиллотсон находились в полицейском участке Толларка, и через минуту все отделения получили по телефону указание начать розыск мотоцикла марки «Ракета», ХКЛ-460, чёрного цвета, с одним или двумя седоками в кожаной одежде, в высоких сапогах, темноволосых. Задержать и немедленно сообщить.
— К этому времени, — заметил Фокс, — они уже перекрасили мотоцикл, подстриглись и влезли в спортивные туфли.
— Оптимистичен, как всегда, — рассеянно буркнул Аллейн. Они разложили на письменном столе газеты и с большой осторожностью поставили на него старомодный, насквозь промокший кожаный чемодан с держащейся лишь на одном кольце ручкой. Сквозь кольца была продёрнута связанная крепким узлом верёвка.
— Мы его вскрыли и просмотрели содержимое, — сказал Тиллотсон. — Потом снова закрыли. Тут совершенно ясно, как было дело. Одним концом верёвки обвязали её талию, а другой пропустили сквозь кольца и несколько раз обернули вокруг ручки и чемодана. Когда ручка сорвалась с кольца, верёвка размоталась, и тело всплыло на поверхность, но унести его вниз по течению не могло из-за набитого камнями чемодана.
— Да, — согласился Аллейн, — по краям отчётливо видны следы верёвки.
— Бельевая верёвка, — заметил, рассматривая её, Фокс. — Стащили они её где-нибудь или с собой привезли? Надо выяснить.
— Может быть, и привезли, — сказал Тиллотсон. — А может, они её подобрали во дворе у Джо. А какая вообще-то разница?
— От этого зависит, можно ли считать их действия преднамеренными, — сказал Аллейн. — Впрочем, этим мы займёмся позже, а пока заглянем-ка ещё раз в чемодан.
Он поднял промокшую крышку.
Кипа скомканной одежды. Три пары туфель, красноречиво говорившие об изуродовавших их ногах. Реденькая расчёска и щётка с застрявшими в ней седыми волосами.
— Все засунуто второпях. Конечно, это складывала не она. Отпечатки вряд ли есть, он слишком осторожен для этого, но проверим. Ба, а это что?
Пять разнокалиберных камней, половинка кирпича, несколько пригоршней гравия. Под ними целлофановый мешочек с аспирином, зубная щётка, зубная паста и распавшаяся на куски «исповедь» Хейзл Рикерби-Каррик.
— Дневник, — сказал Аллейн. — Обращаться с осторожностью. Кто знает, он может оказаться нашим путеводителем.
Глава VIII.
СЛЕДСТВИЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
— Я сейчас немного забегу вперёд и покажу вам фотографию рубцов, оставшихся на трупе вокруг талии и крест-накрест на спине. Вот фотография таких же рубцов на запястьях. Вскрытие определило, что появились они уже после смерти. Как вы предполагаете, от чего они?
— Верёвка, сэр, — высказал своё мнение Кармайкл из второго ряда. — Верёвка, которой привязали к телу чемодан.
— Не совсем точно. Вот эти узкие и глубокие вмятины есть только на спине. Рядом с ними сфотографирована верёвка. Как видите, здесь все совпадает. Тут вы правы, Кармайкл. Но вот выше, на спине, там, где следы образуют как бы подчёркнутую снизу букву X. Что это? Давайте-ка подумаем.
С задних рядов послышались робкие голоса, предлагавшие другие версии.
— Нет, придётся вам ещё пошевелить мозгами, — сказал Аллейн. — Но вернёмся к мистеру Фоксу: не найдя ничего в Кроссдайке, он начал розыски в районе Рэмсдайкской плотины, где было обнаружено тело. Там есть узкий мост, огороженный с одной стороны перилами. Именно сюда подведён сток, по которому вливаются в реку отходы с фабрики моющих средств. Это узкий, заплесневевший, скользкий от мыльной пены мостик. С дороги к нему ведёт бетонная лесенка и посыпанная шлаком дорожка. На колючих ветках кустарника, окаймляющего дорожку, мистер Фокс обнаружил несколько нитей синей синтетической ткани. Той самой ткани, лоскуток которой был найден в Кроссдайке и, как выяснилось позже, был вырван из пижамы погибшей.
На перильцах моста мистер Фокс обнаружил отпечатки рук в перчатках, а на самом мосту, ближе к берегу, — следы, по мнению Фокса, напоминавшие следы на берегу возле Кроссдайка. Вот фотографии тех и других для сравнения. Какой же из всего этого можно сделать вывод? Да, Кармайкл?
— В качестве рабочей гипотезы, сэр, — мрачно сказал Кармайкл, — можно предположить, что тело убитой было передано с палубы теплохода каким-то лицам, которые, вероятно, его уронили и протащили волоком несколько шагов, частично уничтожив таким образом свои следы на берегу. Дальше можно сделать вывод, что тело отвезли на мотоцикле в Рэмсдайк, где его на руках перенесли на мостик и сбросили в воду. Из всего изложенного вытекает, что чемодан с личными вещами убитой был изъят из её каюты и перевезён вместе с телом к мосту, где его заполнили камнями и привязали к телу верёвкой. Затем то и другое было сброшено в воду.
Он сел, застенчиво улыбнувшись Аллейну.
— Так, так, Кармайкл, все верно. Ну а что вы скажете о следах от верёвки?
— Поскольку я не нахожу другого объяснения, — безмятежно отозвался слушатель, — то я предположил бы, что мёртвое тело привязали к мотоциклисту таким образом, что создалось впечатление едущего сзади второго седока.
— Как ни ужасна нарисованная вами картина, — сказал Аллейн, — боюсь, Кармайкл, вы правы.
1
— Да, жутковатая рисуется картина, — сказал Аллейн, осторожно вынимая дневник и кладя его на сложенное полотенце. — Тело привязано к спине мотоциклиста, и, чтобы скрыть верёвку, на труп набрасывают пижамную куртку. Руки убитой, обхватывающие мотоциклиста сзади, связаны у него на животе. Голова её, наверное, мотается все время, ударяя его по плечу. И если бы какой-нибудь поздний прохожий увидел их, он решил бы, что второй седок то ли очень уж нежно прижимается к первому, то ли пьян в стельку.
