Дэвид Кук - Коллекция детективов
Повеселевший Билл Джексон отвел бандита в пустынный переулок и сказал:
— Сделка отменяется. Вот тебе пять сотен за хлопоты и…
Однако громила выхватил из кармана револьвер и покачал головой.
— Как бы не так! — угрожающе прорычал он. — Я знаю, что бабки у тебя при себе. Так что выкладывай все восемь штук, пока я тебе не продырявил шкуру!
— Мошенник! — только и воскликнул Билл, когда бандит вытаскивал деньги у него из кармана.
Он был слишком слаб, чтобы оказать сопротивление такому громиле, и беспомощно смотрел, как тот пересчитывает деньги. Но неожиданно с ним что-то случилось. От ярости в глазах у Джексона потемнело, и он бросился на обидчика.
Атака застала наемного убийцу врасплох, и Джексону удалось сбить его с ног. Бандит выронил револьвер, но не деньги. Он тут же вскочил на ноги, но вместо того, чтобы наброситься на Билла, помчался в противоположном направлении. Билл схватил лежащий на земле револьвер и устремился в погоню. Громила завернул за угол, неожиданно выскочил на оживленную улицу и, не успев остановиться… угодил под колеса тяжелого грузовика, который раздавил его, как навозного жука.
Джексон стоял на тротуаре и с ужасом смотрел, как кровь окрашивает зеленые доллары в красный цвет. Наконец он стряхнул с себя оцепенение, спрятал револьвер в карман и пошел прочь…
Биллу Джексону пришлось вернуться к своим головоломкам и кроссвордам. Из 21 тысячи долларов у него остались только триста монет, значительно меньше, чем осталось бы после выплаты налогов. Преступный бизнес оказался еще хуже предыдущего. Поэтому он решил навсегда забыть о преступлениях и сейчас вновь все свое свободное время решает головоломки, только на этот раз в… тюрьме.
В тот вечер какой-то полицейский совершенно случайно увидел, как Билл выбросил револьвер в канализационный люк. Ему предъявили обвинение в хранении незарегистрированного оружия и на год посадили за решетку. Тюрьма — место, конечно, не самое приятное, зато сейчас у него много свободного времени и он может, не отвлекаясь на мелочи, уделять его своему любимому делу.
Билл Джексон решает очередную головоломку и надеется на выигрыш, на очень большой выигрыш, на такой выигрыш, которого бы ему хватило на всю оставшуюся жизнь.
Оливия Дарнелл
ЦВЕТЫ ДЛЯ РОЗЫ И ЛИЛИИ
Перевод с английского: Ольга Дмитриева
Айрис Доусон опаздывала на заседание исторического общества, где должна была делать доклад о формировании феминистического мировоззрения британок во времена римского владычества. Эта тема вызвала бурю веселья у сильной половины членов общества, которые утверждали, что в те древние времена единственным проявлением феминизма британских женщин было то, что они пили наравне с мужчинами пиво, которое сами же и варили. Обсуждение способов изготовления этого напитка в античности незаметно переросло в оживленную дискуссию о качестве современного пива.
Пока все спорили, Айрис сидела с каменным лицом и молчала, но когда кто-то предложил проверить сказанное эмпирическим путем в соседнем пабе, она не выдержала и, демонстративно стуча каблуками, удалилась. Айрис придавала большое значение своему исследованию и, чтобы доказать его ценность, пригласила на обсуждение журналистку из одного известного журнала феминистского направления, которая обещала опубликовать доклад в ближайшем номере. Опоздать и тем более объяснить причину своего опоздания этой суровой леди было немыслимо. Айрис самым примитивным и недостойным для убежденной феминистки образом задержалась на свидании с мужчиной, которого видела первый раз в жизни и с которым познакомилась по телефону.
Подобное легкомыслие для тридцатилетней учительницы истории было более чем странным, но Айрис извиняла себя тем, что это свидание было предопределено судьбой, или, по определению обожаемых ею римлян, фатумом. Она в сотый раз прокручивала в памяти вчерашний день, когда раздался телефонный звонок и мужской голос попросил к телефону Джона Дайка. Айрис, разумеется, ответила, что ошиблись номером, но вместо того чтобы прекратить разговор, мужчина сказал, что никогда не слышал такого обворожительного голоса и предложил встретиться. Айрис, справедливо полагая, что если у нее и есть что обворожительного, то только голос, немного поколебалась, но потом все же решилась на встречу. В конце концов, вкусы у людей разные, годы идут, а ее коллеги в колледже были или женаты, или обладали явно выраженными физическими и прочими недостатками.
Разумеется, существовала опасность, что собеседник Айрис окажется легкомысленным юнцом, или, напротив, престарелым любителем приключений, поэтому она согласилась на свидание в одном из укромных уголков Кенсингтонского парка, где вероятность, что ее увидит кто-нибудь из знакомых, была минимальна. Но опознавательный знак, книгу в красной обложке, она не доставала до тех пор, пока не убедилась, что все опасения напрасны. Манеры Саймона Смита, так представился этот высокий, спортивный мужчина средних лет с алым справочником садовода-любителя в руках, были безупречны, а речь правильна и немногословна.
В разговоре, а говорила в основном Айрис, выяснилось, что у них много общего, Саймон также увлекается археологией и даже владеет небольшой коллекцией древностей. Он с несомненным интересом отнесся к увлечению Айрис Древним Римом, и когда та осмелела настолько, что рассказала про свой сегодняшний доклад, выразил полное согласие с его концепцией и отнесся с сочувствием к теме. Сам он занимался каким-то бизнесом, Айрис не поняла каким именно, но по дорогому костюму и часам сделала вывод, что дела идут неплохо. Гораздо больше заинтересовало то, что мистер Смит проявил нескрываемый интерес к ее скромной особе и предложил завтра вместе поужинать.
Время прошло так увлекательно и незаметно, что когда Айрис взглянула на часы, то обнаружила, что катастрофически опаздывает. Саймон любезно предложил подбросить ее, что еще больше убедило Айрис в его крепнущих чувствах, и к своему вящему позору она вместо того чтобы обдумывать выступление стала мечтать о своей будущей совместной жизни с этим в высшей степени привлекательным мужчиной. От выбора цвета подвенечного платья ее отвлекло то, что машина вдруг резко затормозила.
— Как же я мог забыть! — воскликнул Саймон, хлопнув себя по лбу, — у меня же есть как раз то, что вам нужно для доклада.
— Что именно? — Айрис недоуменно смотрела на него, пораженная такой неожиданной реакцией.
— В моей коллекции есть осколок римского барельефа с изображением пира британских вождей, где женщины пируют, а мужчины им прислуживают.
