Агата Кристи - Убийство Роджера Экройда
– Это было для него только полезно, – заявила Каролина. – Если вы сказали что-то обидное мужчине, пусть это вас не тревожит. Мужчины слишком самодовольны, они просто даже не верят, что вы говорите серьезно, если это что-то нелестное для них.
– Когда убийство было открыто, – взволнованно продолжала Урсула, – и он не появился, я была вне себя. У меня на миг закралось даже сомнение… Но я знала, что он не мог… Но я хотела, чтобы он сам заявил о своей невиновности. Я знала, что он очень привязан к доктору Шеппарду, и подумала: может, доктору известно, где он. – Она повернулась ко мне:
– Вот почему я заговорила с вами тогда. Я думала, вдруг вы сможете передать ему…
– Я? – воскликнул я.
– Откуда Джеймс мог знать, где он? – резко спросила Каролина.
– Конечно, это было маловероятно, – согласилась Урсула, – но Ральф много говорил о вас как о своем лучшем друге.
– Моя дорогая, – сказал я, – я не имею ни малейшего представления о том, где находится сейчас Ральф Пейтен.
– Это правда, – сказал Пуаро.
– Но… – Урсула удивленно указала на газетную вырезку.
– Ах, это! – сказал, слегка смутившись, Пуаро. – Пустяки, мадемуазель! Я уверен, что Ральф Пейтен не арестован.
– Так, значит… – медленно начала девушка.
– Мне хотелось бы выяснить одно обстоятельство, – быстро перебил ее Пуаро. – В тот вечер на капитане Пейтене были ботинки или сапоги?
– Не помню, – покачала головой Урсула.
– Жаль. Ну, хорошо, мадам, никаких больше вопросов. И не надо мучиться. Ободритесь и доверьтесь Эркюлю Пуаро.
23. Небольшое совещание у Пуаро
– А теперь, – сказала Каролина, – это дитя сейчас отправится наверх и приляжет. Не беспокойтесь, милочка, месье Пуаро сделает для вас все, что можно.
– Мне бы нужно вернуться в «Папоротники», – неуверенно сказала Урсула, но Каролина решительно пресекла ее возражения:
– Чепуха! Сейчас вы будете слушаться меня и пока останетесь здесь. Верно, месье Пуаро?
– Так будет лучше всего, – согласился тот. – А вечером я попрошу мадемуазель… прошу прощения – мадам – присутствовать на моем маленьком совещании. Ее присутствие крайне необходимо.
Каролина кивнула и вышла вместе с Урсулой. Когда дверь за ними закрылась, Пуаро сказал:
– Все идет прекрасно, обстановка проясняется.
– Но становится все более и более тяжелой для Ральфа Пейтена, – заметил я угрюмо.
– Да, но этого и следовало ожидать, не так ли?
Я поглядел на него, несколько сбитый с толку этим замечанием.
Он сидел, откинувшись на спинку стула, закрыв глаза. Внезапно он тяжело вздохнул и покачал головой.
– Бывают минуты, когда я тоскую по моему другу Гастингсу, – сказал он.
– Всегда, когда я работал, он был рядом со мной, помогал мне. У него был дар натыкаться на истину, не замечая ее, и часто его глупые выводы открывали мне эту истину. Кроме того, у него была полезная привычка вести записки, и это было интересно.
– Если в этом дело… – Я смущенно кашлянул.
– Да, так что? Что вы хотели сказать?
– Видите ли, я читал некоторые из рассказов капитана Гастингса и подумал, почему бы не попробовать самому что-нибудь в этом роде. Пожалуй, это единственный случай в моей жизни…
Произнося эту речь, я смущался все больше и больше. Пуаро вскочил. Я в ужасе подумал, что он собирается расцеловать меня, по своему французскому обычаю, но он, к счастью, воздержался.
– Но ведь это великолепно! Вы записывали свои впечатления от этого дела по мере его развития?
Я кивнул.
– Epatant «Потрясающе! (Франц.)», – вскричал Пуаро. – Дайте мне их сию же минуту.
Я не был готов к такому настоятельному требованию и стал напряженно пытаться вспомнить некоторые детали.
– Но… – запинаясь, сказал я, – вам придется меня простить, я иногда… э… переходил на личности.
– О, понимаю. Вы говорили обо мне как о смешном, а может быть, порой и нелепом человеке. Это не имеет значения. Гастингс тоже не всегда был вежлив. А я выше подобных пустяков.
Все еще охваченный сомнением, я порылся в ящиках письменного стола и протянул ему растрепанную пачку. Предполагая возможность издания рукописи, я разделил ее на главы. Накануне вечером я довел ее до второго посещения мисс Рассэл. Таким образом, Пуаро получил двадцать глав. На этом мы попрощались.
Мне пришлось посетить пациента, жившего довольно далеко, и я вернулся в девятом часу. Меня ждал горячий ужин и сообщение, что Пуаро и моя сестра перекусили вместе в полвосьмого и Пуаро удалился в мою мастерскую дочитывать рукопись.
– Надеюсь, Джеймс, – сказала моя сестра, – что ты в своих записках был осторожен, говоря обо мне?
У меня отвисла челюсть. Я вовсе не был осторожен.
– Впрочем, это не имеет значения, – сказала Каролина, правильно истолковав мое молчание. – У месье Пуаро свой взгляд на вещи, он понимает меня лучше, чем ты.
Я прошел в мастерскую, Пуаро сидел у окна, рукопись лежала аккуратной стопочкой перед ним. Он положил на нее руку и заговорил.
– Ну, – сказал он, – поздравляю вас – вы очень скромны!
– О! – сказал я растерянно.
– И очень сдержанны, – прибавил он. Я снова сказал:
– О!
– Гастингс писал не так. На каждой странице без конца встречалось слово «я». Что он думает, что он делал. Но вы – вы оставляете себя на заднем плане, в тени. Только раз или два вы пишете о себе – в сценах домашней жизни, так сказать.
Я слегка покраснел, подметив лукавые искорки в его глазах.
– Но все-таки что вы об этом думаете? – спросил я нервно.
– Хотите слышать мое откровенное мнение?
– Конечно.
Пуаро оставил свою шутливую манеру.
– Очень подробный и обстоятельный отчет, – сказал он любезно. – Вы сообщили все факты точно и аккуратно, хотя и проявили надлежащую скромность касательно вашей роли в них.
– И этот отчет вам помог?
– Да, могу сказать – значительно помог. Пойдемте ко мне приготовлять сцену для моего маленького представления.
Каролина была в холле. Вероятно, она надеялась, что ее тоже пригласят, но Пуаро тактично вышел из положения.
– Мне бы очень хотелось пригласить и вас, мадемуазель, – сказал он с сожалением в голосе, – но это было бы неделикатно. Ведь все те, что придут сегодня, – подозреваемые. Среди них я найду убийцу мистера Экройда.
– Вы правда верите в это? – спросил я с сомнением.
– А вы, я вижу, не верите, – сухо сказал Пуаро. – Еще не научились ценить Эркюля Пуаро.
В этот момент по лестнице спустилась Урсула.
– Вы готовы, дитя мое? – спросил Пуаро.
– Прекрасно. Мы сейчас пойдем ко мне. Мадемуазель Каролина, поверьте, я готов вам служить всегда и во всем.
Мы ушли. Каролина стояла на крыльце с видом собаки, которую не взяли на прогулку.
В гостиной Пуаро все было уже приготовлено. На столе стояли различные сиропы и тарелки с бисквитами. Из соседней комнаты принесли несколько стульев. Пуаро сновал по комнате, то передвигая стулья, то переставляя лампу… Он особенно старался сделать так, чтобы свет падал на стулья, а другой конец комнаты, где, как я решил, будет сидеть он сам, оставался в полумраке.
Вскоре раздался звонок, и вошли гости из «Папоротников».
– Мадам, мадемуазель! – приветствовал Пуаро миссис Экройд и Флору. – Вы очень добры, что пришли. Майор Блент, мистер Реймонд!
Секретарь был весел, как всегда.
– Что тут затевается? – рассмеялся он.
– Опыты с научной машиной? Нам забинтуют руки и по предательским ударам пульса определят убийцу? Говорят, такая штука есть.
– Я читал о чем-то в этом роде, – ответил Пуаро, – но я старомоден, обхожусь серыми клеточками. А теперь начнем. Но сперва, – он взял Урсулу за руку и вывел вперед, – позвольте представить вам миссис Ральф Пейтен: они поженились в марте.
– Ральф! В марте! – взвизгнула миссис Экройд. – Чепуха! Не может быть! – Она уставилась на Урсулу, словно видела ее впервые:
– На Борн? Месье Пуаро, я вам не верю!
Урсула покраснела и собиралась что-то сказать, но ей помешала Флора, которая быстро подошла к ней и обняла ее.
– Не обижайтесь, что мы удивлены, – сказала она, – ведь вы и Ральф хорошо хранили тайну. Поздравляю от всей души.
– Вы очень добры, мисс Экройд, – сказала Урсула тихо. – Вы имеете право сердиться, Ральф вел себя недопустимо, особенно по отношению к вам.
– Забудьте это, – ответила Флора.
– У Ральфа не было другого выхода. На его месте я, верно, поступила бы так же. Правда, он мог бы довериться мне, я бы его не выдала.
Пуаро постучал пальцами по столу и значительно кашлянул.
– Заседание начинается, – сказала Флора.
– Месье Пуаро намекает, что нам не следует болтать. Но все же скажите мне только одно – где Ральф? Ведь вы должны знать?
– Но я не знаю! – вскричала чуть не плача Урсула.
– В том-то и дело, что не знаю!
– Разве его не арестовали в Ливерпуле? – спросил Реймонд.
– Ведь это было в газетах.
