Жорж Сименон - Мегрэ и ленивый вор
— Алло!.. Нет, больше ничего, господин судья.
Одновременно звонили оба стоявших у него на столе телефона.
Звонок был из Пюто.
— Мы нашли их, шеф.
— Все?
— Вплоть до последнего банкнота!
Газеты сообщили, что банк имеет номера всех банкнотов, ставших добычей бандитов. Это не соответствовало истине. Однако гангстеры поверили и побоялись пускать деньги в оборот. Они ждали подходящего случая. Быть может, им удастся истратить деньги где-нибудь в провинции или за границей. Фернан был слишком хитер для того, чтобы действовать торопливо и чтобы позволить своим людям попробовать счастья, когда следствие еще ведется.
— Где?
— Под обшивкой сиденья старого автомобиля. Мать Лубьера, женщина энергичная, видно, что голова у нее варит, не спускала с нас глаз…
— Как вы думаете, она знала?
— По-моему, да. Мы обыскали все автомобили, один за другим. В некоторых даже размонтировали двигатели. Ну и вот! Полный успех! Вся пачка у нас!
— Не забудьте попросить, чтобы мать Лубьера подписала протокол.
— Уже попросил, но она отказалась.
— В таком случае вызывай свидетелей.
— Вызвал.
Для комиссара Мегрэ дело о бандитском нападении на улице Лафайет уже закончено. Ему не надо было выслушивать свидетелей или устраивать очередные очные ставки Довольно было и того, что он уже имел!
Теперь каждый из инспекторов сдаст ему свои рапорты, и он на их основании составит общий обширный отчет
Он поднял телефонную трубку, а когда раздался голос телефонистки коммутатора полиции, попросил:
— Соедините меня с прокурором Дюпон Д'Астье Секунду спустя он говорил:
— Похищенные банкноты найдены.
— Вместе с чемоданчиком?
Не слишком ли много от него хотят? Может быть, нужна, еще визитная карточка?
— Чемоданчик наверняка плывет где-нибудь по Сене или сожжен.
— У кого вы нашли деньги?
— У хозяина гаража.
— Что он сказал?
— Пока ничего. Ему еще не сообщили.
— Необходимо, чтобы при беседе с ним присутствовал его адвокат. Мне не хотелось бы иметь потом опровержения или неожиданности на судебном заседании.
Когда наконец коридоры следственного отдела опустеют, четверо задержанных вместе с «прекрасной Розалией» будут отведены в полицейские камеры. Там их разденут донага — женщину, конечно, в отдельном помещении — для проведения антропометрических измерений. По крайней мере у двоих из них уже имелся опыт подобных операций.
Сейчас их поместили в общей камере на первом этаже, а утром, перед тем как перевезти в тюрьму Сайте, их допросит судебный следователь.
Дело будет слушаться не раньше, чем через несколько месяцев, а за это время появятся новые шайки подобного типа и тоже начнут действовать… Но все это будет касаться кого-то иного, а не комиссара Мегрэ.
Мегрэ вошел в комнату, в которой инспектор Люка допрашивал Розалию. Она стояла в воинственной позе, руки в боки, а Люка терпеливо выстукивал двумя пальцами на машинке то, что она выкрикивала:
— Вы, сукины дети!.. Довольны, да? То, что Фернан на свободе, не давало вам покоя, вы старались все сделать, чтобы снова его посадить, да? И не стыдно вам цепляться к женщине, к которой вы приходили — вы уже не помните зачем, да? А разве вы не были довольны, когда я шепнула вам в постели кое-что?..
Только она одна, неутомимая, только она не утратила энергии и не была сонной… после бессонной ночи!
— Вы специально, чтобы унизить, отдали меня в руки такому тощему карлику, самому маленькому из всех вас… Да такого, как он, я бы одним пальцем…
Мегрэ искоса взглянул на Люка, после чего заявил:
— Пойду прилягу на часок-другой. Мне необходимо отдохнуть. А деньги нашли.
— Что-о-о? — вскрикнула Розалия.
— Не оставляй ее одну Люка. Позови кого-нибудь, чтобы составить ей компанию, можно высокого, если ей так хочется. Помести ее в моем кабинете.
— Будет исполнено, шеф!
Мегрэ вышел. Двор был заполнен полицейскими автомобилями. Со вчерашнего дня они находились в полной готовности.
Домой его отвезла полицейская машина.
— Ты, наверное, ляжешь? — спросила жена, расстилая ему постель. — Во сколько тебя разбудить?
— В половине первого.
— Так рано? Поспи лучше пару часов! Приготовить тебе ванну?
Он чувствовал себя слишком усталым и хотел лечь как можно быстрее. Едва он успел задремать, как раздался телефонный звонок. Мегрэ протянул руку к аппарату.
— Алло! — буркнул он сердито. — Слушаю!
— Говорит Фумель, господин комиссар.
— Извини, что я таким тоном ответил. Как раз засыпал. Откуда ты звонишь?
— С улицы Марбеф.
— Слушаю.
— У меня новости. О мехе.
— Нашел?
— Нет. И сомневаюсь, что когда-либо вообще найду. Но такая меховая полость существовала. Хозяин бензоколонки на улице Марбеф говорит, что видел нечто подобное. Утверждает, что не далее как неделю назад.
— Как случилось, что он это запомнил?
— Поскольку редко когда можно увидеть полость для ног, в особенности меховую, в спортивном автомобиле…
— Когда это было, в какой день?
— Он не знает точно, но утверждает, что недавно. Дня два-три назад. Когда Вильтон-младший брал у него бензин, он полость уже не видел.
— Напиши рапорт
— Это будет иметь какое-нибудь значение, господин комиссар?
— Никакого! — буркнул Мегрэ.
Ему хотелось спать, не было желания продолжать беседу. И в глубине души он сознавал, что далее если полость найдут, это не будет иметь никакого значения…
Он положил трубку.
Мегрэ представил себе кислую мину судебного следователя, если бы пришел к нему доложить, что узнал.
«Оноре Кюэнде в ночь с пятницы на субботу около ноля часов прокрался в дом Флоренс Вильтон, девичья фамилия Ленуар, на улице Нев-Сен-Пьер…»
«Откуда вы это знаете?»
«Поскольку он в течение пяти недель наблюдал за этим домом из окна своей комнаты в отеле „Ламбер“
«Это означает, что на основе информации, будто какой-то человек снимает комнату в отеле с подозрительной репутацией, вы делаете такие выводы…»
«Это не просто жилец, он нам известен. Оноре Кюэнде, который в течение почти тридцати лет…»
И тогда он рассказал бы судебному следователю о странных привычках и методах Кюэнде.
«Вы задержали его на месте преступления?»
Мегрэ пришлось бы признаться, что этого ему никогда не удавалось.
«У него были ключи от дверей того дома?»
«Нет.»
«Был ли он в сговоре с кем-нибудь, кто там работал?»
«Малоправдоподобно.»
«А мадам Вильтон находилась тогда дома?»
«Да.»
«А прислуга?»
«Тоже.»
«Так значит?..»
«Кюэнде никогда не входил в дом, в котором никого не было.»
«Вы допускаете, что та женщина…»
