Агата Кристи - В 4.50 из Паддингтона
— Честно говоря, моя милая, я мог бы вас пристроить к делу. В вас есть что-то такое привлекательное, внушающее доверие.
— Вы хотите, чтобы я помогала вам продавать золотые слитки?
— Нет, зачем так рисковать. Просто чуть-чуть обойти закон, ничего больше. — Рука его скользнула по ее плечу. — Вы чертовски симпатичная девушка, Люси. Мне бы хотелось иметь такого партнера в деле.
— Я польщена.
— И больше ничего? Подумайте! Подумайте, как весело и какое получаешь удовольствие от того, что перехитрил всех этих рассудительных, степенных людей. Вся печаль в том, что для дела нужен капитал.
— Боюсь, что деньгами не могу вам помочь.
— О, я совсем не туда клоню! Не так уж долго осталось ждать, когда ко мне в руки кое-что попадет. Мой достопочтенный папаша ведь не проживет вечно, наш жадный старый деспот. Когда он испустит дух, я получу кое-что существенное. Так как же, Люси?
— А какие условия?
— Поженимся, если уж вам так хочется. Все женщины одинаковы, независимо от того, насколько они преуспевают и обеспечены в жизни. И ко всему прочему, замужняя женщина не даст показаний против своего мужа.
— Ну, это не так уж приятно слышать!
— Бросьте, Люси. Разве вы не понимаете, что я уже попался к вам на крючок.
Совершенно неожиданно Люси почувствовала себя счастливой. Альфред в какой-то мере обладал обаянием, исходившим, возможно, от его жизнерадостности. Она засмеялась и выскользнула из его объятий:
— У меня нет времени для флирта, нужно подумать об ужине.
— Вот так всегда и получается, Люси. А вы ведь хорошо готовите! Что сегодня на ужин?
— Подождите, увидите. Вы точно такой, как и наши мальчики.
Они вошли в дом, и Люси поспешила на кухню. К ее удивлению, вскоре на кухне появился Гарольд Крекенторп.
— Мисс Айлесбэроу я хотел бы с вами кое о чем поговорить.
— А нельзя ли немного позже, мистер Крекенторп? Я сейчас очень занята.
— Конечно, конечно. После ужина?
— Да, так будет лучше.
Ужин был подан в должное время и оценен сидящими за столом. После того, как Люси закончила уборку и вымыла посуду, она вышла в холл, где ее уже ждал Гарольд Крекенторп.
— Слушаю вас, мистер Крекенторп.
— Давайте, пойдем вот сюда.
Он открыл дверь в гостиную, пропустил ее вперед и плотно закрыл дверь.
— Завтра рано утром я уезжаю, — объяснил он, — но я хотел сказать вам, насколько я поражен вашими способностями.
— Спасибо, — ответила Люси, чувствуя себя несколько удивленной.
— Я чувствую, что ваши таланты здесь пропадают, зря пропадают.
— Правда? Я так не думаю.
«Во всяком случае, уж он-то не сможет просить меня выйти за него замуж, — подумала Люси, — у него уже есть жена».
— Я предлагаю, чтобы вы, доведя до конца заботу о нас всех в это прискорбное для нас время, позвонили мне по телефону в Лондоне. Если у вас появится желание назначить время для встречи, я оставлю указания на этот счет своему секретарю. Я думаю, вы будете приятно удивлены.
Улыбка его стала великодушной.
— Спасибо вам, мистер Крекенторп, — ответила Люси сдержанно. — Я об этом подумаю.
— Не тяните. Такой случай не следует упускать молодой женщине, которая заботится о своем пути в нашем мире.
И снова его зубы блеснули в улыбке.
— До свидания, мисс Айлесбэроу, желаю вам доброй ночи.
«Да, — сказала себе Люси. — Да… Все это очень и очень интересно».
Поднимаясь на второй этаж к себе в спальню, она встретила на лестнице Гедрика.
— Послушайте, Люси. Я вас хочу кое о чем спросить.
— Хотите, чтобы я вышла за вас замуж, поехала на Ивицу и стала заботиться о вас?
Гедрик казался пораженным и слегка встревоженным.
— Никогда не думал ни о чем подобном.
— Простите, значит, я ошиблась.
— Я просто хотел узнать, есть ли у нас в доме железнодорожное расписание?
— И это все? Расписание лежит на столе в холле.
— Знаете, что я вам скажу? — продолжал Гедрик укоризненно. — Не следует думать, что все хотят жениться на вас; вы хорошенькая девушка, но не такая уж красавица. Для подобных вещей есть свое название, вами овладела такая мысль, но вы ошибаетесь. На самом деле вы не являетесь той женщиной, на которой я захотел бы жениться. Вовсе не той.
— Правда? — спросила Люси. — Не стоит меня в этом так усиленно убеждать. Может быть, вы предпочитаете меня в качестве мачехи?
— Что? Что вы сказали? — Гедрик остановил на ней свой ошеломленный взгляд.
— То, что слышали, — сказала Люси, входя в свою комнату и закрывая дверь.
Глава 14
Дэрмота Крэддока с Армандом Дэзином из парижской полицейской префектуры связывала дружба. Они встречались по поводу одного-двух дел и понравились друг другу.
— Имейте в виду, что это всего лишь предположение, — предупредил Дэзин. — У меня есть фотография артисток кордебалета. Вот она, четвертая слева. Вам ее лицо о чем-нибудь говорит?
Инспектор Крэддок ответил, что решительно ни о чем. Те, кто мог заинтересовать их в связи с убийством, выглядели экстравагантно под толстым слоем косметики и в шляпках из перьев. Среди них трудно опознать женщину, обезображенную смертью.
— Вполне возможно, что это она, — проговорил инспектор Крэддок, — но я не уверен. Так что вы о ней знаете?
— Почти ничего, — ответил весело его собеседник. — Видите ли, она не из «звезд». Да и весь «Балет Марицкого» тоже ничего значительного не представляет. Он выступает в пригородных театрах, выезжает на гастроли, в нем нет громких имен, знаменитых балерин. Но я вас познакомлю с мадам Жолиэ, которая держит труппу.
Мадам Жолиэ оказалась проворной деловой француженкой с острым взглядом, небольшими усиками и огромным количеством жировой прокладки под кожей.
— О, я не люблю иметь дело с полицией! — Она хмурилась, глядя на них, не скрывая, что ей не доставляет удовольствия их визит. — Всегда, когда только возможно, полиция причиняет мне неприятности.
— Нет, нет, мадам, не говорите так, — сказал Дэзин, высокий худой меланхолического вида человек. — Ну, скажите, когда я причинял вам неприятности?
— А помните дурочку, которая выпила карболовую кислоту, — немедленно ответила мадам Жолиэ. — Из-за того, что влюбилась в дирижера оркестра, а он никогда женщинами не увлекался, у него другой вкус. Вы по этому поводу устроили шум, а он не делает чести моему прекрасному балету.
— Напротив, — сказал Дэзин. — Я сделал вам большие сборы. И потом, это случилось три года тому назад. Не надо быть злопамятной. А теперь давайте поговорим об Анне Стравинской.
