Эрл Гарднер - Дело о ледяных руках
Лейтенант заявил, что он передал пулю в отдел баллистической экспертизы; что он находился там, когда проводились тесты по определению калибра пули и уточнению, была ли она выпущена именно из данного револьвера 38-го калибра; что проведенная экспертиза неопровержимо доказала, что она была выпущена именно из данного револьвера; что этот револьвер находится в настоящее время у него и он может его предъявить в качестве улики.
Мейсон повернулся к Ненси:
– Где они взяли этот револьвер?
– Я не знаю, я никогда его не видела.
– Мы просим приобщить этот револьвер как вещественное доказательство, – встал Норрис.
– Одну минутку, – поднимаясь, сказал Мейсон, – у меня есть несколько вопросов.
– Хорошо, – ответил судья, – вы можете задать свои вопросы свидетелю в отношении этого оружия, мистер Мейсон.
– Откуда у вас это оружие? – спросил Мейсон.
Трэгг сохранял абсолютно невинное выражение лица:
– Его передал мне офицер полиции.
– Вы знаете, где он его взял?
– Я знаю только понаслышке и, конечно, не могу свидетельствовать об этой улике.
– Вы лично принимали участие в баллистической экспертизе и проверяли этот револьвер и эту пулю, которая была найдена в душе?
– Да, я принимал в этом участие, сэр.
– И вы, я полагаю, являетесь экспертом по идентификации оружия?
– Хотя я не являюсь официальным полицейским экспертом, но сам себя таковым считаю. Однако я присутствовал во время проведения микроскопического сравнительного исследования пули, которую я вправе назвать «пуля из душа», раз уж нельзя называть ее «смертельной» пулей. Я сравнил ее с пулей, выпущенной из револьвера, который я сейчас держу в руках. Я сам проверил сравнительный микроскопический анализ обеих пуль и не колеблясь заявляю, что «пуля из душа» была выпущена из этого оружия, которое я держу в руках, а не из какого-то другого.
– Вы проверили регистрационный номер оружия?
– Да, я проверил его.
– Кто купил этот револьвер? На чье имя он был зарегистрирован?
– Оружие зарегистрировано на имя Марвина Фремона, – ответил Трэгг, любезно улыбаясь. – Это оружие описано в разрешении на его ношение, которое мы нашли у Фремона вскоре после его смерти.
– Другими словами, Фремон купил этот револьвер и получил разрешение на ношение оружия на том основании, что ему приходится иметь дело с большими суммами денег, и ему разрешено было носить его с собой для личной защиты?
– Абсолютно точно.
– Он получил разрешение именно на этом основании?
– Именно.
– И вы не знаете, где было найдено это оружие?
– Только понаслышке, – повторил, сияя, Трэгг.
Мейсон повернулся к суду:
– Я закончил задавать вопросы свидетелю. Я не имею ничего против приобщения оружия в качестве улики.
Мейсон сел, повернувшись к Ненси Бенкс, и прошептал:
– Теперь я понял… Вот что они нашли в контейнере для мусора около форелевой фермы Осгуда.
– Нет, нет! – прошептала она, объятая страхом, с широко открытыми глазами. – Этого не может быть!..
– Чего вы хотите добиться, продолжая все это время говорить мне неправду и ставя меня в глупое положение? Ведь мне приходится бороться вслепую, – с раздражением бросил вполголоса Мейсон. – Я хочу сделать все от меня зависящее, чтобы вам помочь, но я устал от вашей лжи.
– Что вы еще обнаружили, лейтенант? – спросил Норрис после формальностей приобщения револьвера к делу в качестве улики (при этом на него повесили табличку и квалифицировали как улику «В»).
– Когда я подсунул руку под убитого, то плитки пола в душевой, на которых он лежал, были холодные, очень, очень холодные.
– Вы подумали, что плитки охладились из-за того, что жидкость испарялась с их поверхности?
– Я сначала так подумал.
– Но эти плитки оказались холоднее, чем вы предполагали?
– Намного холоднее. Более того, одежда убитого на ощупь тоже была очень холодной.
– Прохладной, хотите вы сказать?
– Я сказал – холодной.
– И что же вы сделали, почувствовав это? Как определили температуру?
– У доктора был с собой термометр, чтобы измерить температуру тела убитого, и еще в мотеле был градусник. Я воспользовался последним – просто приложил его к полу, и он показал плюс пять градусов. В то время как в комнате было – по нему же – двадцать четыре.
– По тому же градуснику?
– Да, сэр.
– Вы потом проверили это термометром доктора, и он показал то же самое, правильно?
– Вернувшись в полицейский участок, я тщательно проверял его в течение часа.
– И к какому выводу пришли?
– Я определил, что он показывает температуру абсолютно точно.
– Еще что-нибудь необычное привлекло ваше внимание?
– Да, меня удивила необычная температура надетых на убитом вещей и температура в самой ванной комнате. Я стал искать – и нашел под телом обрывок клееного пакета от контейнера.
– У вас он с собой?
– Да. – Трэгг положил на стол кусочек пакета, который с этой минуты тоже становился уликой.
– Что вы затем сделали?
– Выйдя из мотеля, я отправился к машине, в которой меня ждали Мейсон и его клиентка. Я сказал им обоим, что этот обрывок пакета был, по моему мнению…
– Одну минуточку, – прервал его Норрис. – Я не нуждаюсь в данный момент в вашем мнении по этому поводу. Хочу только услышать, что вы сказали обвиняемой и ее адвокату Перри Мейсону. Хочу знать, о чем вы говорили в их присутствии.
– Да, сэр, понимаю. Я заявил обоим, что, по моему мнению, этот обрывок – не что иное, как часть пакета, оторванная от контейнера с сухим льдом, и спросил их, знают ли они что-нибудь об этом?
– И что они вам ответили?
– Обвиняемая молча отрицательно покачала головой, а ее адвокат тотчас предупредил ее, чтобы она не произносила ни слова и даже не двигала головой, выражая свое согласие или отрицание чего-либо.
– Если суд позволит, – сказал Норрис, – то в данный момент я прекращаю прямой допрос свидетеля. Возможно, позже я его еще раз вызову в связи с другими моментами этого дела. А теперь передаю свидетеля защите для перекрестного допроса.
Лейтенант Трэгг повернулся и настороженно посмотрел на Мейсона, не переставая при этом улыбаться. Его манера поведения по-прежнему была подчеркнуто любезной. Мейсон же, понимая, что ему расставляют ловушку, тоже постарался быть предельно учтивым.
– Если суд мне позволит, ввиду того что обвинение, очевидно, намерено вызвать этого свидетеля через некоторое время еще раз, чтобы он дал показания по другим аспектам этого дела, заявляю, – сказал Мейсон, – что и для меня будет сейчас удобнее воздержаться от перекрестного допроса, отложив его. Если обвинение не вызовет его для дальнейших показаний, как обещало, то я резервирую за собой право вызвать свидетеля для перекрестного допроса.
