Агата Кристи - Агент "Н" или "М"
— Я… Я как-то заходил к вам домой с Деборой.
Приятели Деборы! Их было у нее очень много, и все они были для Таппенс на одно лицо. Одни, как этот молодой человек, брюнеты, другие — блондины, но все из того же теста: приятные, воспитанные, с чуточку длинноватыми — на взгляд Таппенс — волосами.
И надо же, чтобы один из них встретил и узнал ее именно сейчас! Но ничего, она быстро от него отделается.
— Я — Энтони Марсден, — представился молодой человек.
— Как же, помню! — соврала Таппенс и протянула ему руку.
— Как хорошо, что я разыскал вас, миссис Бирсфорд! — продолжал Тони Марсден. — Понимаете, я служу там же, где Дебора, а тут получилась довольно неприятная история.
— Неужели? Какая же? — осведомилась Таппенс.
— Понимаете, Дебора узнала, что вы вовсе не в Конуолле, как она думала. Это может поставить вас, в несколько затруднительное положение, не тек ли?
— А, черт! — огорченно воскликнула Таппенс. — Как же это так получилось?
Тони Марсден объяснил и робко добавил:
— Дебора, конечно, не имеет представления, чем вы занимаетесь на самом деле…
Молодой человек скромно умолк, затем продолжал:
— Насколько я представляю себе, очень важно, чтобы она и дальше ничего не знала. Я работаю, в общем, по той же части, что и вы. Официально я начинающий сотрудник шифровального отдела. На самом же деле мне дана инструкция выражать умеренно профашистские взгляды — восторгаться немецкой системой намекать на то, что деловое сотрудничество с Гитлером — вещь неплохая, и так-далее, а самому наблюдать за тем, какой отклик встречают мои высказывания. Понимаете, у нас сейчас много провалов, и мы хотим выяснить, кто за этим стоит.
«Всюду разложение», — подумала Таппенс.
— Как только Деб рассказала мне о вас, — снова начал молодой человек, — я сразу решил: поеду-ка я туда сам и предупрежу миссис Бирсфорд — пусть придумает историю поубедительней. Понимаете, случилось так, что мне известно, чем вы здесь занимаетесь и насколько это важно. Если кто-нибудь пронюхает, кто вы такая, все пропало. Вот я и подумал, не стоит ли вам сделать вид, что вы уехали к капитану Бирсфорду в Шотландию. Вы всегда можете сказать, что вам разрешили работать вместе с ним.
— Пожалуй, могу, — задумчиво отозвалась Таппенс.
— Надеюсь, вы не сочли мое вмешательство бестактным? — встревоженно спросил Тони Марсден.
— Нет, напротив, я вам очень благодарна.
— Я… Я… Понимаете, я очень люблю Дебору, — несколько непоследовательно выпалил Тони.
Таппенс с интересом взглянула на собеседника.
— Мой муж не в Шотландии, — помолчав, неторопливо сказала она.
— Как!
— Он здесь, со мной. По крайней мере, был со мной, потому что сейчас он исчез.
— Послушайте, это скверно! Но, может быть, я ошибаюсь? Он вышел на какой-то след?
— По-моему, да, — кивнула Таппенс. — Поэтому я и не считаю его исчезновение таким уж плохим предзнаменованием. Думаю, что рано или поздно он даст мне знать о себе нашим условным способом. И она слегка улыбнулась.
— Я, разумеется, не сомневаюсь, что вы с ним не новички в игре, — с некоторым замешательством отозвался Тони. — Но все-таки будьте осторожны.
— Я понимаю, что вы имеете в виду, — кивнула Таппенс. — Красавиц героинь в романах всегда заманивают в ловушку. Но у нас с Томми свои, особые методы. И пароль тоже особый — Таппенс.
— Как? — уставился на нее Тони с таким видом, словно перед ним сумасшедшая.
— Извините. Я забыла вам объяснить, что в семье меня зовут Таппенс — не по имени, а по прозвищу.
— Понятно, — ответил молодой человек, и лоб его разгладился. — Недурно придумано!
— Надеюсь.
— Простите за навязчивость, но не могу ли я быть вам полезен?
— Пожалуй, можете, — задумчиво сказала Таппенс.
Глава двенадцатая
После долгого, как вечность, беспамятства Томми различил огненный шар, плывущий в пространстве. В центре этого шара гнездилась боль. Затем вселенная стала сжиматься, огненный шар замедлил свое движение, и Томми внезапно обнаружил, что ядро этого шара — его собственная голова, которая раскалывалась на части. Постепенно он ощутил свое тело. Руки и ноги похолодели и скрючены, распухшие губы не в силах произнести ни звука, ужасно хочется есть. Огненный шар движется все медленнее. Теперь это уже не шар, а голова Томаса Бирсфорда, лежащая на чем-то твердом. На чем-то очень твердом. На чем-то подозрительно напоминающем камень. Да, он лежит на голых камнях. Ему больно, он не в состоянии пошевелиться, он голоден и закоченел в неудобной позе. Конечно, постели в заведении миссис Перенны не слишком мягкие, но не может быть…
Вспомнил! Хейдок! Радиопередатчик! Слуга-немец! Ворота «Сан-Суси»… Кто-то подкрался к нему сзади и ударил по голове. Оттого она так и болит. А он-то радовался, что удалось уйти! Значит, Хейдок вовсе не такой дурак, каким прикинулся.
Хейдок? Но ведь капитан вернулся в «Приют контрабандистов» и захлопнул за собой дверь. Как он умудрился спуститься с холма и подстеречь Томми в саду «Сан-Суси»? Нет, это невозможно — Томми заметил бы его.
Значит, слуга? Конечно, Хейдок мог послать его в засаду. Но ведь, проходя через холл, Томми собственными глазами через приоткрытую дверь видел Апплдора в кухне. Или ему только померещилось, что он видит слугу? Возможно, так оно и было.
Глаза Томми, уже привыкшие к темноте, различали маленький, тускло освещенный прямоугольник. Окошечко или отдушина. Воздух вокруг сырой и затхлый. Очевидно, Томми лежит в подвале. Руки и ноги у него связаны, во рту кляп, для надежности прихваченный повязкой. «Похоже, что я крепко влип», — подумал Томми и осторожно попробовал пошевелиться, но тщетно.
В эту минуту раздался негромкий скрип, и где-то позади распахнулась дверь. Вошел человек со свечой. Он поставил ее на пол, и Томми узнал Апплдора. Слуга опять исчез, но вскоре вернулся с подносом, на котором были кувшин с водой, стакан, кусок хлеба и сыр. Апплдор нагнулся и раньше всего проверил, надежно ли связаны руки и ноги Томми. Затем взялся за кляп.
— Сейчас я выну кляп, — спокойным, ровным голосом начал он, — и вы сможете поесть и напиться. Но стоит вам пикнуть, и я опять заткну вам рот.
Томми попытался кивнуть, но задача сказалась ему не по силам, и он лишь несколько раз открыл и закрыл глаза. Апплдор, истолковав это как знак согласия, осторожно снял повязку.
Рот был теперь свободен, но Томми потребовалось несколько минут, прежде чем он сумел привести челюсти в движение. Апплдор поднес к его губам стакан. Сперва глотать было, трудно, потом стало легче. Напившись, Томми сразу почувствовал себя лучше.
— Вот теперь хорошо. Увы, я уже не так молод, как раньше. А теперь давайте еду.
