Рекс Стаут - Погоня за матерью
– Да.
– Тогда Дик был его отцом.
– Благодарю вас от имени своей клиентки, – невнятно сказал Вульф. – Естественно, ее интересует личность отца. Продолжайте.
– Это все.
– Уверен, что нет. Когда состоялся развод?
– Четыре с половиной года назад.
– И что же с тех пор? Особенно в последние шестнадцать месяцев?
– Ничем не могу вам помочь. За последние два года я видел Кэрол раз пять-шесть на вечеринках и тому подобное. Правда, мы с ней переписывались, и я довольно часто говорил с ней по телефону, но только о делах – о рукописях, которые посылал ей, или которые посылала мне она. Конечно, сплетни о ней доходили до меня. Всегда находятся люди, которые тебе обязательно скажут: «Твоя бывшая жена проводит время с тем-то и тем-то». Но какое это имеет значение?
– Вы не правы, мистер Краг. С тех пор, как человек изобрел слова, каждое произнесенное слово является частью летописи или мемуаров, даже если они не записаны. Хотя в сплетнях чаще всего ничего нет, кроме пустоты. Вопрос. Если встречи с вашей женой происходили у вас случайно, то почему вы не включили ее имя в список и не опознали фотографию?
Краг кивнул.
– Конечно. – Он задумался. – По правде говоря, я и сам не знаю.
– Это чепуха.
– Может быть и чепуха, но мне нечего добавить. Я не включил ее в мой список… это понять легко. – Он надолго замолчал. – Нет, я не стану хитрить. Подсознательно я отказался признать возможным то, что Кэрол послала Люси анонимные письма. Поэтому я не включил имя Кэрол в списки и разорвал ее фото. Это все, что я могу сказать и вам и полиции.
– Полиция, как и я, задаст вам простой вопрос: вы убили Кэрол Мардус?
– О, ради господа, нет!
– Когда и как вы узнали о ее смерти?
– Я проводил уикэнд за городом. У меня есть небольшой домик в Паунд Ридж. Во время моего позднего завтрака мне позвонил Мэни Аптон, его известила полиция, просила придти и опознать тело. У Кэрол в Нью-Йорке не было родственников. Я вернулся на машине в город, отправился в мою контору, а потом туда позвонил Бингхэм и попросил придти сюда.
– Вы провели ночь за городом?
– Да.
– Полиция потребует от вас подробности, так как вы бывший муж, но я оставлю это им. Еще один вопрос, гипотетический. Если Кэрол Мардус имела ребенка, зачатого в апреле прошлого года и родившегося в январе, а некто «икс» помог сплавить ребенка к Эллен Тензер, а потом, движимый злостью или ревностью, оставил его в вестибюле у Вэлдон, то кто, по-вашему, этот «икс»? Кто из окружения Кэрол Мардус подходит под такие характеристики? Я прошу вас не обвинять, а всего лишь предположить.
– Я не могу сделать это. Я же сказал, что ничего не знал о ней за последние два года.
Вульф налил в стакан оставшееся пиво, выпил и повернулся к красному кожаному креслу.
– Вы слышали мой гипотетический вопрос, мистер Бингхэм. У вас есть предположение?
– Я не слушал, – ответил Бингхэм. – Я просто опьянел от вашего бренди и думаю: верить вам или нет. Хотя бы тому, как вы получили фото. Уж слишком гладкую картину вы нарисовали.
– Верьте или нет, как вам угодно. Но вы приняли мое предложение. Что вы можете сказать о Кэрол Мардус?
У Бингхэма было мало времени, чтобы опьянеть, но он постарался. Фриц поставил перед ним бутылку коньяка, и после второго захода он выпил добрые три унции. Его рекламная улыбка ни разу не появилась на его лице, он был небрит, а узел галстука сполз набок.
– Кэрол Мардус, – повторил он. – Кэрол была очаровательной, аристократической элегантной бродягой. – Он поднял стакан. – За Кэрол! – И выпил.
Вульф вдруг спросил:
– Может, вы и убили ее?
– Конечно. – Он поставил стакан. – Хорошо. Будем серьезны. Я познакомился с ней несколько лет назад, и она могла лишь щелкнуть своими пальчиками, чтобы заполучить меня. Но было два осложнения. Я обанкротился и жил на гроши. И потом – она принадлежала моему лучшему другу Дику Вэлдону. Впрочем «принадлежала» – это не то слово, потому что она никогда никому не принадлежала, но в течение года она была с Диком. Затем она была с кем-то еще и так далее. Мэни Аптон – крупная дичь. Как вы знаете, она на некоторое время вышла за Крага. – Он взглянул на него. – Ты не крупная дичь. Неужели ты действительно думал, что она станет респектабельной?
Ответа не последовало.
– Ты так не думал. Не мог. – Он повернулся к Вульфу. – У меня было еще одно неточное слово. Кэрол не бродяга. И, конечно же, не проститутка. Разве проститутка бросила бы на шесть месяцев хорошую работу, чтобы родить? Нет, но это похоже на Кэрол. Отцом был Дик. Когда он умер, она как бы продлила его жизнь и родила. Понимаете? Дик не мог принадлежать кому-то, кроме нее. И она сама не хотела принадлежать мужчине, а когда родила, то поняла, что не сможет принадлежать только ребенку. Это очень похоже на Кэрол. Вы говорите, что кто-то помог ей от него избавиться. Значит, она должна была кого-то попросить. Почему она не попросила об этом меня? Меня это задело за живое.
Он потянулся за бутылкой, налил и сделал большой глоток. Наверно он не чувствовал вкус коньяка, пил его как воду.
– К черту, – сказал он. – Кэрол должна была попросить меня.
– Возможно, она обратилась для этого к женщине.
– Никогда. Только не Кэрол. Ведь все должно было остаться в тайне.
– Несомненно.
– Она не доверила бы женщине тайну. Никакой женщине. И точка.
– Вы страдаете от того, что она вместо вас выбрала более подходящего. Но у вас должно быть мнение о ее выборе. Этот вопрос не гипотетический. Кого она попросила, если не вас?
– Я не знаю.
– Но кому она могла доверить такое деликатное дело?
– Бог мой, вы знаете, я думал, – Бингхэм поднес стакан к губам и сделал небольшой глоток. – первым, кого бы я назвал, был бы ее бывший муж Виллис Краг.
– Мистер Краг утверждает, что контактировал с ней очень редко и только по деловым вопросам. Вы в этом сомневаетесь?
– Нет. Я отвечаю на ваш вопрос. А это чертовски верный вопрос. Я знаю, как Кэрол относилась к Крагу. Она любила его. Она знала, что может довериться ему, может на него рассчитывать. Но если он говорит, что это был не он, возможно, это так. Мой второй выбор пал бы на Юлиана Хафта.
Вульф усмехнулся.
– Вы просто называете здесь присутствующих. Вы дурачитесь.
– Нет. Кэрол ценила Хафта как мастера своего дела. Она считала, что никто лучше него не разбирается в писательском деле и не раз говорила ему об этом. Он был единственным мужчиной, пообедав с которым, она могла вернуться домой и работать над рукописями. В этом еще одна причина, почему «бродяга» – неправильное для нее определение. Она любила свое дело и была в нем специалистом. Я люблю подурачиться, но сейчас мне не до этого. Пожалуй, я ошибся, назвав первым Крага. Я забыл о Мэни Аптоне. Его следовало назвать первым.
