Эрл Гарднер - Подставных игроков губит жадность
В данный момент он не желает ни того, ни другого.
Я прошу тебя найти самого лучшего адвоката и возбудить дело о нарушении закона о неприкосновенности личности.
— Дай-ка я поговорю с Фрэнком Селлерсом, — велела Берта.
Я протянул трубку Селлерсу:
— Фрэнк, она хочет с тобой поговорить.
— Скажи ей, что нет необходимости, — ухмыльнулся Селлерс. — Мне жалко моих барабанных перепонок.
Скажи, что отпускаем.
— Селлерс говорит, что нет необходимости, — повторил я в трубку. — Говорит, что отпускает меня.
— И что это значит?
— Это значит, что я еду в агентство, — ответил я.
— Дональд, ты не поедешь на своей машине, — предупредил Селлерс. — Она изымается как вещественное доказательство для обследования пятен крови и прочего.
Я сообщил по телефону Берте:
— Селлерс изымает машину. Беру такси.
— Такси, черт возьми! Найми лимузин, будь он проклят! Сэкономишь четыре доллара.
— Речь идет об убийстве, — возразил я. — На счету каждая минута.
— Плевать мне на минуты! — отрезала Берта. — Доллары тоже любят счет.
— И еще одно, — добавил я. — Вызови в агентство нашего клиента. Он будет нужен.
— Пускай добавит стул для меня, — вмешался Селлерс.
— Это еще зачем?
— Добавьте стул. Я буду при тебе. Если уж вы собираетесь нанять адвоката-ловкача и возбудить дело по закону «Хабеас корпус», то и мы не допустим, чтобы нас водили за нос. Мы не предъявим тебе обвинения в убийстве, пока не докопаемся до сути дела. Но я, Дональд, намерен быть неразлучен с тобой, словно брат.
— Скажи это Берте, — предложил я.
— Сам скажи, — ответил он.
Я сказал:
— Селлерс собирается приехать со мной. Они пока не готовы предъявить мне обвинение в убийстве, но Селлерс не собирается отпускать меня от себя. По крайней мере, он так говорит.
— А нельзя ли его унять? — спросила Берта.
— Полагаю, не получится, — вздохнул я. — Это же полицейские. Либо приставят ко мне кого-нибудь, либо арестуют по подозрению в убийстве. На этом основании вполне могут продержать какое-то время.
Берта раздумывала минуту-другую, а затем изрекла:
— Если этот сукин сын собирается ехать с тобой, пускай оплатит свою половину за такси.
— Мы сделаем лучше, — ответил я. — У него, по-моему, есть полицейская машина. Так что приглашай клиента. У меня к нему разговор.
— И я послушаю, — ухмыльнулся Селлерс. — Все к лучшему.
— Когда вас ждать? — спросила Берта.
— Выезжаем, готовься! — сказал я, вешая трубку.
Селлерс все еще ухмылялся:
— Я говорил, что именно так и будет.
— Что будет?
— Что ты будешь грозить законом «Хабеас корпус», — растолковал мне Селлерс, — выкручивать нам руки, дабы мы немного отпустили поводок, и в конечном счете выведешь нас на всех, кого мы ищем.
Глава 9
Мы собрались в кабинете Берты: довольный своей находчивостью Фрэнк Селлерс со свежей сигарой в зубах; Берта Кул, сверлящая окружающих подозрительным взглядом; наконец, Ламонт Хоули, внешне невозмутимый, вальяжный, сдержанный, но явно старающийся держаться подальше от всех неприятностей.
— Ладно, Кроха, — начал Селлерс. — Ты собирал собрание, тебе и председательствовать. — Он ухмыльнулся в сторону Берты Кул.
Берта Кул в ответ гневно сверкнула глазами.
— Что это у тебя за шутки. Фрэнк Селлерс? Хочешь пришить убийство Дональду Лэму? — ринулась она в атаку.
— Да он сам старается навесить его на себя, — ответил Селлерс. — И чем больше барахтается, тем глубже увязает. Скоро совсем увязнет по самую шейку.
— Слыхала это от тебя и раньше, — продолжала Берта. — И всякий раз, когда рассеивался дым, Дональд оказывался прав, а ты пользовался чужой славой. И вот еще что — твоя поганая сигара воняет. Выброси.
— Мне нравится ее вкус, Берта, — парировал Селлерс.
— Ну а мне не нравится ее запах.
— Если угодно, уберу.
— Давай убирай! — разбушевалась Берта.
Селлерс встал и направился к двери.
— Эй, минуту. Куда ты собираешься ее выбрасывать?
Там нет места для твоей сигары…
— Кто сказал выбрасывать? — невинно заметил Селлерс. — Ты просила убрать ее отсюда, что я и собираюсь сделать.
— И убраться вместе с ней?
— Само собой.
— Садись на свой стул, — приказала Берта. — Можешь минуту потерпеть и не дурачиться, черт бы тебя побрал! Давай, Дональд, выкладывай, что там у тебя?
Я обернулся к Ламонту Хоули:
— Так вы не договаривались с детективным агентством «Эйс Хай»?
— Нет. Я уже говорил миссис Кул.
— Почему вы наняли меня?
— Не вижу причин повторять все заново, Лэм, особенно в присутствии свидетеля. Боюсь, все, что я скажу, станет достоянием прессы. Но должен заявить вам — вам двоим, — что моей компании очень не нравится огласка, которая неизбежно последует за вашим задержанием в связи с расследованием дорожного происшествия. Вы, возможно, понимаете или поймете позднее, если чуть вдумаетесь, что мы стараемся избежать огласки в подобных делах и…
— Все это пустая болтовня, — прервал его я. — Почему вы поручили нам заняться этим делом, вместо того чтобы использовать собственный следственный отдел?
— Я объяснял уже сотню раз, — раздраженно ответил Хоули.
— Попробуйте объяснить в сто первый, — сказал я. — Сержанту Селлерсу, вероятно, будет интересно.
Хоули обреченно вздохнул:
— Сержант, не знаю, что думаете вы, но мне кажется, что мистер Лэм умышленно тянет время.
— Пускай! — махнул рукой Селлерс. — Время есть.
А уж у него-то его будет хоть отбавляй. Может, даже схлопочет пожизненное, если очень повезет.
— Мы ждем, — напомнил я Хоули.
— Мы полагали, что постороннее агентство в состоянии получить больше сведений.
— Простите, не понял?
— Вы меня прекрасно слышали.
— Слышать-то я слышал, — согласился я, — но это чушь. Вам по каким-то соображениям потребовалось постороннее агентство. Не из-за того ли, что вы опасаетесь обвинения в клевете?
— Что вы говорите? — зло прищурился Хоули.
Он хотел было добавить что-то еще, но передумал.
Селлерс, следивший за Хоули проницательным глазом фараона, перевидавшего не одного допрашиваемого, сказал:
— Вижу, вы не любите дурной славы, Хоули. По-моему, вопрос справедливый. Думаю, лучше ответить на него здесь, чем в кабинете окружного прокурора, где у дверей крутятся жадные до новостей газетчики, заинтригованные тем, что вашу компанию втянули во всю эту историю.
Хоули побагровел:
— Именно это больше всего и беспокоит меня в данном деле.
