Стелла Чиркова - Счастье жить
— Я, кстати, мачеху очень люблю и называю мама Аня. Она чудесная женщина. Братья уже выросли, женились и разъехались, а я так и живу с родителями. Мне так удобнее.
Жанна с тоской подумала, что ей тоже было удобнее жить с родителями. Они, в отличие от Антона, внимательно слушали, как у нее прошел день, не называли дурой и неуклюжей коровой, не требовали, чтобы она после тяжелой смены гладила рубашки и готовила ужин, а по утрам подавала завтрак…
— Счастливая ты, Лиза, — вырвалось вдруг у Жанны, — свободная женщина, мужа кормить-обстирывать не надо.
— Неужели тебе в тягость? Я думала, женщинам это нравится.
— Мне сначала нравилось… короче, я не знаю, как объяснить. Антон никогда не скажет спасибо, никогда не похвалит, а если хоть одну пылинку заметит, сразу начинает орать, что я ужасная хозяйка, неумеха и лентяйка. Сам даже тарелку за собой не помоет — дескать, не мужское дело, а ведь во многих семьях мужья женам помогают, и ничего, бабами не становятся. У нашей Наташи муж и полы моет, потому что у нее спина больная, и ужин ей готовит, когда она во вторую смену. А у нас даже продукты я таскаю из магазина. Ладно, не обращай внимания, я просто устала сегодня, вот и вырвалось. Все равно женская судьба — быть замужем, рожать детей — и от хозяйства никуда не денешься. А мужчин заботливых и помогающих мало, на всех не хватает. Лучше так, чем сидеть в старых девах.
Лиза покраснела и решила, что, если Жанна узнает про ее статус, обязательно станет презирать подругу. Она промолчала, хотя ей впервые в жизни захотелось с кем-то пооткровенничать — чисто по-женски, может быть, даже посплетничать, и главное — поделиться проблемами.
— В общем, мы начали с того, что день рождения я отмечаю у родителей, это в центре, и приглашаю тебя. Можно вдвоем.
— С кем?
— Ну, с парнем, если у тебя есть.
— Нет, я одна. А кто будет? Много народа?
— Много. Во-первых, родители. Во-вторых, бабушка, замечательная женщина, тебе она понравится, она супер. В-третьих, мы с Антоном, без нас нельзя. Моя младшая сестра Катя с Лешей, это ее жених. Затем папин брат с женой и с сыном Сережей. Папина сестра с мужем. Моя кузина Мари с новым приобретением — у нее всегда шикарные мужчины, и она любит ими хвастаться. Родители Мари. Из коллег, кроме тебя, Наташа и Оля. Еще моя подруга детства Света с мужем и сыном. И еще Оля из института с парнем. Может, кто-то из родственников приедет — двоюродная бабушка, например, или еще кто-то из теть и дядь.
— Ого, — вырвалось у Лизы, — так много народа.
— Так получается. Нельзя же не пригласить кого-то из родни, например, или одну подругу пригласить, а вторую нет. Набирается в результате по три десятка.
— Ты так дружишь с родственниками?
Лизе это было удивительно — ее мама не общалась с родней лет десять, девушка даже не знала, есть ли у нее двоюродные сестры и братья, племянники, бабушка с дедушкой — она никогда никого не видела. Роман и Аня периодически встречались с родителями и Аниной сестрой, но без особого энтузиазма.
— Да. У нас целый клан, — с гордостью сказала Жанна.
— Как у сицилийской мафии?
— Точно так же и еще лучше. Мы все дружим, стараемся помогать, когда у кого-то проблемы, и собираться почаще. Я знаю, что, если у меня будут проблемы, я всегда могу попросить о помощи, и мне помогут — и деньгами, и делами, и на работу устроят, и отвезут-привезут, и врача нужного найдут — что угодно.
— Не страшно?
— Что именно?
— Быть на виду. Ведь получается, что вся родня в курсе того, как ты живешь.
Жанна призадумалась. Для нее казалось естественным жить именно так, как было принято в семье, мыслить кланово, просить помощи и помогать, обсуждать родственников — но она поняла, что имеет в виду Лиза.
— Если бы я когда-то жила по-другому — наверное, мне могла бы показаться дикой вся эта семейственность. Но я выросла в таких условиях, и мне происходящее кажется нормальным. А еще — не страшно жить на виду, если живешь по-человечески.
— В смысле?
— Смотри. Допустим, я живу-живу, окончила школу, захотела поступить в институт, провалилась. Моя мама пошла просить помощи у родственников — контактик в приемной комиссии или репетиторов; или мы бедные — денег на платный вуз, не суть важно. Родственники взяли и помогли, как смогли. А если я живу-живу, с четырнадцати лет убегаю из дома, мама просит помощи, чтобы меня найти, в пятнадцать меня всей родней снимают с иглы, с шестнадцати лечат по лучшим клиникам от букета половых заболеваний, то потом действительно неудобно просить еще и в институт пристроить.
— Я не хотела тебя обидеть, извини, — сказала Лиза, увидев, что подруга раскраснелась, — для меня это просто непривычно и интересно.
— Я и не обиделась. Я просто кинулась отстаивать родное семейство.
Девушки засмеялись.
— Интересно — тогда тем более приходи, увидишь всю компанию в неформальной обстановке. И мне тебя хочется познакомить со всеми, я про тебя рассказывала и маме с папой, и бабушке, и сестре, и кузине Мари.
— Что обо мне можно рассказать?
— Много чего. Это секрет. Но только хорошее, клянусь.
Девушка прижала ладонь к сердцу и сделала серьезное лицо. Обе опять засмеялись.
— А почему твою кузину зовут Мари? У нее отец иностранец?
— Нет. Она сама как иностранка. Абсолютно нереальная. В паспорте она Машей записана, но уже сто лет ее все называют Мари — даже на работе. Она на Софи Марсо похожа.
Лиза не представляла, как выглядит Софи Марсо. Мама не разрешала смотреть телевизор, поскольку он — сосуд греха, и в кино, естественно, тоже не отпускала, поэтому в кинематографии Лиза ничего не понимала, не знала в лицо даже известных артистов прошлых лет. Только последнего десятилетия — потому что Аня и Роман с мальчишками охотно смотрели и телевизор, и фильмы на видео и раз в месяц обязательно ходили в кино, конечно же вместе с Лизой.
— Не припомню.
— Да ты что… такая красотка француженка, вечно молодая. Короткая стрижка, большие темные глазищи, худющая, но красивая.
— Мари на нее похожа?
— Очень. Вообще похожа на француженку — изящная, стильная, дома у нее шикарно, курит только с мундштуком, все правила этикета знает от и до, дома ходит в кимоно. На заказ шила вручную, представляешь?
— Нет. Честно — нет.
— Я бы, наверное, тоже не поверила, что такое бывает, но мы с ней дружим. Она дома ходит на каблуках — ей так удобно. У нее настоящий бар с дорогим спиртным — мужчины дарят. Кстати, мужчины массово сходят от нее с ума. Она подарки не берет, хотя на нее пытались и машины, и квартиры, и бриллианты навешивать, но она ни в какую — дескать, меня это обяжет. Зато в кавалерах у нее и банкиры ходили, и издатели, и артист известный был, и фотомодель.
