Эстель Монбрен - Убийство в музее Колетт
— Сен-Совер… — задумчиво повторила она.
И тут же пробежала пальцами по клавишам своего компьютера. На экране появилось: «Сен-Совер-ан-Пюизе, департамент Йонн, красивый городок, девятьсот сорок три жителя, расположен на холме, который ошибочно сравнивают с амфитеатром. Там можно полюбоваться разрушающейся сарацинской башней, восстановленным прилегающим замком. Превращение замка в музей придало этому небольшому местечку неоспоримую культурную ценность. Исправлена несправедливость, допущенная нашей страной в отношении слишком долго не признаваемого творчества Колетт. Гончарное производство, знаменитое своими „пузатыми“ кружками, является основным источником доходов местного ремесленничества…»
В спешке Лейла позабыла позвонить, как намеревалась, доктору Франсуа Верже, специалисту-эндокринологу в больнице Питье-Сальпетриер.
Глава 3
Двадцать пять лет назад
Черный лимузин тихо остановился на боковой аллее больницы Валь-де-Грас. Убедившись, что никто их не видит, шофер осторожно открыл задние дверцы автомобиля, из которого с озабоченным видом вышли министр внутренних дел и его личный секретарь.
Около забранного решеткой портала обоих мужчин ждал главный хирург. Почтительно поздоровавшись с ними, он сам провел их в корпус, стоявший в стороне от главного здания. Дойдя до двери без номера, они вошли в довольно просторную палату с одним окном. Вдохнув устойчивый запах эфира, политик застыл на месте, напрягшись как струна. Преодолевая отвращение, он приблизился к единственной кровати с безжизненно лежавшей на ней женщиной. Ее голову сжимала широкая повязка. Его встревожил восковой цвет лица и закрытые глаза; дышать ей помогал аппарат, с которым ее связывали несколько гибких трубочек. На то, что она жива, указывали и жидкость, по каплям стекающая в синеватую венку в ложбинке локтевого сгиба, и тихое бульканье во флаконе на капельнице.
— Бедная Жанна, — выдохнул он с неподдельным волнением.
Непроизвольно положил руку на предплечье лежащей, которая никак не отреагировала на прикосновение.
— Она может меня слышать? — вполголоса спросил он врача, почтительно стоявшего рядом.
— Трудно сказать, господин министр, — честно ответил тот. — Если судить по ее состоянию, можно считать, что ей повезло. Травма могла стать для нее роковой… Ей очень повезло…
Тень недоверия пробежала по лицу государственного мужа, а врач тем временем продолжил:
— Как я вам сообщил по телефону, только чудо спасло ее. Пуля не задела аорту лишь потому, что отклонилась на несколько миллиметров, наткнувшись на старинное украшение, которое мадам Бо…
— Никаких фамилий, пожалуйста, — немедленно вмешался до этого молчавший секретарь.
— Но здесь нет никакого риска… — запротестовал хирург, задетый за живое тем, что его призвали к порядку на его собственной территории.
Он достал из своего ящичка прямоугольную брошь, по которой скользнула пуля. От трех оловянных обезьян — немой, глухой и слепой — остались только туловища: на месте голов пуля оставила гладкую блестящую полоску. Министр нерешительно провел по ней пальцем. На какое-то время он задумался, размышляя о ничтожности нюансов, от которых зависела жизнь. Разве не предполагал он о непредвиденных событиях, когда в вечер выборов рушилась его карьера?
— Когда, по вашему мнению, она будет транспортабельна? — спросил он, поглаживая свой рыжий ус.
— Не раньше, чем через несколько дней, полагаю… Реанимация не была легкой, а последствия черепной травмы непредсказуемы. Ее нельзя перевозить, прежде чем ее состояние окончательно не стабилизируется…
— Предупредите меня, как только это произойдет, и напрямую. Кусто…
Вместо ответа молодой человек вынул из своего портфеля плотный лист, на котором быстро черканул несколько строчек. Он протянул его врачу, кивнувшему в знак согласия.
— Ни о чем не беспокойтесь, милая, я делаю все возможное, — прошептал министр на ухо раненой.
Ему показалось, что веки ее чуть шевельнулись.
В машине, отвозившей их на площадь Бово под насупившимся небом, предвестником грозы, Максим Тайландье тихо проговорил после долгого молчания:
— Если она выживет, надо сделать так, чтобы она исчезла, Кусто, вы меня понимаете…
— Вполне, господин министр, — ответил молодой человек, смотря на Люксембургский сад, мимо которого они ехали на большой скорости.
— Проверьте список скончавшихся от несчастных случаев, похожих на… и поместите некролог в послезавтрашней газете. Родственники и дети вдовы полковника Анри Бонне и т. д.
— Можете на меня рассчитывать, господин министр.
Неделей позже, в одну светлую летнюю ночь, Кусто появился у него дома. Он иногда приходил туда, но под большим секретом и по причинам, меньше всего связанным с его профессиональными обязанностями.
Получив приглашение сесть в небольшом кабинете, обитом пунцовым шелком, он согласился выпить рюмку выдержанной сливовой водки, после чего начал:
— Думаю, я нашел изумительный… предмет для замены, господин министр. — Он вынул из портфеля фотографию улыбающейся молодой блондинки, одетой в платье в горошек. — Жюли Брюссо, тридцать два года, погибла вместе со своими родителями в железнодорожной катастрофе вчера утром в Ла-Шо-де-Фор.
— Вы уверены, что не осталось родных? — беспокойно спросил политик.
Отпив маленький глоток, он с видом знатока покосился на бархатистый кармин в рюмке, сквозь который виднелся отблеск настольной лампы.
— Дальний кузен, живущий в Марокко, который, если потребуется, легко пойдет на возмещение убытков. Не хотите ли познакомиться с досье?..
Министр внимательно изучил поданные бумаги, всмотрелся в фотографию и с легким вздохом вынес вердикт:
— Очень хорошо, Кусто. Займитесь документами… Удостоверение личности, водительские права, свидетельство об инвалидности… чтобы все было как надо, разумеется… И пластическая операция для изменения лица… — Он замялся на мгновение, потом продолжил: — Полагаю, вы подумали о перемене места жительства?
— Конечно, господин министр. Нейтральные местечки в провинции, не связанные с прошлым вышеупомянутых лиц.
— Будет ли возможность?..
Секретарь угадал конец фразы.
— Потребуется секретарша мэрии в конце года. Что касается жилья, то продается дом с садом на окраине города на берегу Луэны. Без претензий, но уютный и… незаметный.
— Вижу, вы обо всем подумали, Кусто. А как называется городок?
— Сен-Совер.
Министр сдвинул брови:
