Рекс Стаут - Маскарад для убийства
Я почувствовал, как по спине пробежала легкая дрожь. Такое бывало со мной только в самых редких случаях, но сегодняшний, без сомнения, принадлежал к их числу. Я посмотрел на нее строгим взглядом и не позволил дрожи проникнуть в голос.
— Он возьмется за дело, если вы заплатите ему. Какими доказательствами вы располагаете? Или у вас их нет?
— Я видела его.
— Вы имеете в виду сегодня?
— Я имею в виду то, что видела его тогда. — Она крепко сцепила руки. — Вам уже известно, что у меня была подруга. В тот день я навестила ее. И как раз собиралась уходить — Дорис отправилась в ванную, — а когда подошла к входной двери, вдруг услышала, как снаружи в замке поворачивается ключ. Я остановилась, дверь открылась, и вошел мужчина. Увидев меня, он тоже остановился. Мне раньше не доводилось встречать содержателя Дорис — ей это вряд ли пришлись бы по вкусу. Поскольку у него был свой ключ, я подумала, что ему просто захотелось сделать ей сюрприз, поэтому я пробормотала что-то насчет того, что Дорис в ванной, и вышла.
Синтия замолчала. Чуть расслабила руки, но потом опять крепко сжала их.
— Я сжигаю за собой мосты, — сказала она, — но всегда могу отказаться от своих слов, если потребуется. Итак, от Дорис я отправилась в коктейль-бар, а позже я позвонила ей, чтобы спросить, остается ли в силе наша договоренность насчет обеда, имея в виду визит ее содержателя. Никто не снял трубку, поэтому я вернулась к Дорис, позвонила в дверь и снова не услышала ответа. У нее в доме был лифт без лифтера и коридорных, и спросить оказалось не у кого.
Ее горничная обнаружила труп только на следующее утро. Газеты сообщили, что Дорис убили днем раньше. Тот человек убил ее! Но о нем в газетах не было ни слова — никто не видел, как он входил или выходил из дома. И я даже рта не раскрыла! Подлая, малодушная тварь!
— И сегодня он неожиданно для вас появился здесь, среди любителей поглазеть на орхидеи?
— Да.
— Вы уверены, что он все понял? Понял, что вы узнали его?
— Да. Он, не отрываясь, смотрел на меня, и его глаза…
Ее прервал телефонный звонок. Подойдя к столу, я снял трубку и спросил:
— Да?
В трубке я услышал раздраженный голос Ниро Вулфа:
— Арчи!
— Да, сэр.
— Куда к дьяволу ты запропастился? Возвращайся сюда!
— Чуть позже. Я беседую с возможным клиентом.
— Неподходящее время для клиентов! Приходи сейчас же!
Разговор закончился. Он бросил трубку. Я повесил свою и повернулся к возможному клиенту.
— Мистер Вулф просит меня наверх. Вы можете подождать здесь?
— Да.
— А если миссис Орвин будет спрашивать о вас?
— Я почувствовала себя неважно и ушла домой.
— О'кей. Это недолго: в приглашении написано — с половины третьего до пяти. Если вам захочется выпить, налейте себе сами… Под каким именем записался убийца, когда пришел на прием?
Она заколебалась.
Я никогда не был образцом терпеливости:
— Как ее зовут? Ту птицу, которой вы наступили на хвост?
— Я не знаю.
— Опишите ее.
Она на мгновение задумалась, пристально глядя на меня, потом покачала головой.
— Не сейчас. Сначала посмотрим, что скажет Ниро Вулф.
Должно быть, она прочитала что-то в моих глазах или решила, что прочитала, ибо внезапно поднялась с кресла, подошла и взяла меня за руку.
— Это все, что я хотела сообщить вам, — сказала Синтия серьезно. — Не из-за вас — я знаю, вы порядочный человек. С таким же успехом я могла все рассказать вам — я уверена, что вы никогда не оттолкнете меня. Впервые за последние годы — уже и не помню, сколько их было, — я разговариваю с мужчиной открыто. Мне… — Она запнулась, подыскивая нужное слово, и краска выступила на ее щеках. — Мне это очень приятно.
— Хорошо. Мне тоже. Зовите меня просто Арчи. Мне нужно идти, но вы должны описать его.
Но это ей не показалось приятным.
— Нет — пока Ниро Вулф не скажет, что готов взяться за мое дело, — твердо сказала Синтия.
Тут я был вынужден покинуть ее, зная по опыту, что, если сделаю это хотя бы тремя минутами позже, Ниро Вулф может разозлиться. В прихожей у меня возникла мысль сказать Солу и Фрицу повнимательнее присматриваться к расходившимся гостям, но отказался от нее, потому что: а) их там не было — оба, скорее всего, торчали в гардеробе; б) знакомый Синтии мог уже уйти и в) не пропустив из рассказа Синтии ни одного слова, я пренебрег своими прямыми обязанностями.
Наверху, в оранжерее, почти все уже разошлись. Когда я присоединился к окружению Ниро Вулфа, он метнул в меня взгляд, полный холодного бешенства, и мне пришлось изобразить на лице улыбку. Как бы там ни было, до пяти оставалось всего пятнадцать минут, и если посетители правильно поняли намек в пригласительном билете, все скоро должно было закончиться.
Они поняли его не так буквально, но меня это уже не волновало. Мой мозг был занят другими мыслями. Теперь гости по-настоящему интересовали меня — или, по крайней мере, один из них, если он все еще находился здесь.
Прежде всего, мне нужно было выполнить поручение Синтии. Я отыскал троицу, с которой она пришла — женщину и двух мужчин.
— Миссис Орвин? — спросил я ее вежливо.
Она кивнула и сказала:
— Да.
Миссис Орвин была не слишком высокой и довольно тучной, с крупным одутловатым лицом и маленькими узкими глазками, которым не мешало бы быть пошире. Она произвела на меня впечатление поводка, за который стоит ухватиться.
— Меня зовут Арчи Гудвин, — сказал я. — Я работаю здесь.
Я добавил бы еще что-нибудь, если бы знал что, но я и сам нуждался в поводке.
На мое счастье, в разговор вмешался один из ее спутников.
— Моя сестра? — грозно спросил он.
Итак, я имел дело с братом и сестрой. Насколько позволяла судить его внешность, он выглядел не самым плохим братом. Пожалуй, постарше, чем я, но ненамного. Он был высок и сухопар, с тяжелым ртом и подбородком и пронизывающими серыми глазами.
— Моя сестра? — повторил он.
— Думаю, что да. Вы?..
— Полковник Браун. Перси Браун.
— Да. — Я снова повернулся к миссис Орвин. — Мисс Браун просила передать вам, что ушла домой. Я дал ей немного выпить, и это, похоже, пошло ей на пользу, но она все же решила уйти. И просила меня извиниться за нее.
— Но она совершенно здорова, — возразил полковник. Он казался задетым.
— С ней все в порядке? — спросила миссис Орвин.
— Ей, — вмешался второй мужчина, — следовало налить втрое больше. Или отдать целую бутылку.
Его тон и выражение лица ясно говорили, что он не видит никакого смысла в разговорах с прислугой — имелся в виду я. Он был намного моложе Брауна, но уже настолько заметно походил на миссис Орвин, особенно глазами, чтобы можно было заподозрить их в родстве.
