Джун Томсон - Тайны Шерлока Холмса (сборник)
– Быть может, в Штатах ему мешали некие обстоятельства.
– Это предположение также нельзя сбрасывать со счетов. Впрочем, пока нам не известны все факты, наши предположения носят исключительно умозрительный характер. А я уже прежде говорил вам о том, сколь опасно строить гипотезы, основываясь на недостаточных данных[4].
На этом Холмс оборвал беседу, отказавшись обсуждать предстоящее дело. Не говорил он о будущем расследовании и по дороге в Мейдстон, где на станции нас, как и было обещано, ждала небольшая карета, присланная Харденом. Проехав около трех миль через цветущие сады графства Кент, мы прибыли в большое поместье Маршем-холл, где в усадьбе эпохи королевы Анны поселился наш клиент.
Осанистый дворецкий средних лет с длинным и бледным, как воск, лицом провел нас в просторную гостиную, где уже ожидал Харден, высокий, крепко сбитый властный мужчина с аристократическими манерами. На мой взгляд, ему было около пятидесяти. Миллионер буквально бурлил от едва сдерживаемой энергии, напоминая закипающий чайник. Широкое румяное лицо и густые рыжеватые волосы говорили о вспыльчивости натуры.
Стоило нам только представиться, как Харден тут же перешел к делу.
– Значит, так, джентльмены, – объявил он, – я не люблю ходить вокруг да около и потому не стану тратить понапрасну свое и ваше время. Сейчас я постараюсь как можно более кратко изложить вам все факты. Первое письмо с угрозами я получил через несколько дней после того, как обосновался здесь.
– Так быстро? – задумчиво протянул Холмс, бросив на меня косой взгляд. – Занятно… Очень занятно.
– Я тоже счел это занятным, сэр! Крайне интересное дело! Не успел я сойти с корабля, а какой-то подлец уже имеет наглость требовать, чтобы я убирался вон. А то, мол, еще пожалею!
– У вас имеются предположения о том, кто бы это мог быть?
– Нет, сэр, ни малейших! Если бы они у меня имелись, я бы не стал обращаться к вам за помощью. Я бы сам отыскал мерзавца и задал бы ему хорошую трепку!
– Полагаю, это было бы не самым мудрым поступком с вашей стороны, – спокойно промолвил Холмс. – Вы позволите взглянуть на письма? Надеюсь, вы их сохранили?
– Сохранил. Кроме первого. Получив его, я решил, что это чья-то дурацкая шутка, и потому сжег письмо.
– В телеграмме вы упомянули несколько писем. Сколько всего вы их получили?
– Четыре. Оставшиеся три – здесь.
Харден быстрым шагом пересек комнату и, рывком выдвинув ящик комода, выхватил оттуда небольшую связку бумаг, которую протянул Холмсу.
– Ага, все письма отправлены из Мейдстона, – заметил мой друг, осмотрев конверты. – Адрес написан печатными буквами. Почерк один и тот же. С конвертами разобрались, теперь займемся их содержимым.
Вытащив одно послание, знаменитый сыщик молча его прочел и протянул мне со словами:
– Советую, Уотсон, обратить внимание на качество бумаги и орфографию. Кроме того, внизу страницы имеется отпечаток пальца. Впрочем, его вы бы и сами сразу заметили.
Отпечатки действительно было невозможно упустить из виду. В конце каждого послания, в том месте, где обычно ставят подпись, чернело по оттиску подушечки. Аноним, по всей видимости, окунал в чернила палец, причем всякий раз другой. Всего в нашем распоряжении оказалось три отпечатка – по числу писем. Эти зловещие следы отчетливо выделялись на дешевой белой писчей бумаге, какую можно приобрести в любой лавке. При всем том в орфографии ничего особенно примечательного я не обнаружил. Анонимки были написаны без ошибок, только и всего. Какие же красноречивые особенности удалось заметить Холмсу?
Что же касается начертания букв, то они, как и на конвертах, были печатными, написанными черными чернилами – по всей видимости, теми самыми, в которые преступник окунал палец, чтобы оставить на письме отпечаток.
В послании, отмеченном оттиском безымянного пальца, говорилось:
Харден, тебя уже один раз предупредили. Убирайся из страны, пока цел!
Следующая анонимка, с отпечатком среднего пальца, гласила:
Пока ты здесь, твоя жизнь в опасности. Это не пустая угроза.
Тон заключительного письма, несущего на себе след указательного пальца, был самым пугающим:
Харден, ты дурак. Своим упрямством ты оказываешь себе медвежью услугу. Больше я ждать не буду. Немедленно собирай вещи и проваливай, или, клянусь, ты труп!
Американец, который с терпением, делавшим ему честь, ждал, когда мы прочитаем все три послания, более не находил в себе сил сдерживаться.
– Итак, мистер Холмс, – с напором произнес он, – какие выводы вы можете сделать? Кто этот негодяй? Почему он меня преследует подобным образом?
Глубоко посаженные глаза прославленного сыщика весело сверкнули.
– Я не провидец, любезный сэр, – ответил Холмс. – Пока что я, разумеется, не могу назвать фамилию автора посланий. Для этого потребуется куда больше усилий. Однако я могу поведать вам о нем некоторые подробности, ставшие для меня теперь очевидными. Я готов поручиться, что мы имеем дело с мужчиной около тридцати лет. Он правша и либо учился на клерка, либо им сейчас является. Более того, он подданный Великобритании.
– Скажите, Холмс, вы уверены, что он не американец? – перебил я друга, несколько обескураженный тем, что великий сыщик отмел высказанную мной версию.
– Нисколько в этом не сомневаюсь, Уотсон. Я не напрасно делал особый упор на орфографию. Она английская. Обратите внимание на слово favour[5]. Американец написал бы favor, опустив букву «u». Что же касается всех остальных выводов… – Холмс повернулся к Хардену: – Я уже давно изучаю почерки и потому смею уверить вас в своей безусловной правоте. Однако, судя по выражению вашего лица, сэр, набросанный мной портрет анонима ничего вам не говорит.
– Именно так. Ровным счетом ничего, мистер Холмс! – воскликнул наш клиент. – За все время своего пребывания в Англии я не свел знакомства с человеком, хотя бы отдаленно подходящим под ваше описание. По сути дела, в Англии я был представлен лишь вдовствующей леди Роксэм и ее сыну, а у них нет никаких оснований мне угрожать. Зачем им это? Ведь мы с дочерью, собственно говоря, прибыли сюда по приглашению лорда Роксэма. В противном случае нас с Эдит здесь бы не было.
– При каких обстоятельствах вы получили это приглашение? – поинтересовался Холмс.
– Я познакомился с Джеральдом… я хотел сказать – с лордом Роксэмом, года полтора назад, когда он приехал к нам Штаты навестить свою родню. Его тетка вышла замуж за одного достойного джентльмена из семейства Бритли, с которым я очень дружен. Надо сказать, род Бритли – один из самых почтенных у нас в Вирджинии. Он известен еще с эпохи Тюдоров. Нас с дочерью пригласили на прием, который Бритли устроили в честь своего английского родственника. Вот там мы и были представлены Джеральду Роксэму. Короче говоря, мистер Холмс, Джеральд и Эдит сразу приглянулись друг другу. Они намекнули, что были бы рады связать себя узами брака, но я возразил, что они еще толком друг друга не знают. Тогда Джеральд Роксэм предложил нам приехать в Англию, чтобы Эдит познакомилась с его матерью и заодно вышла в свет. Мы решили, что, если их нежные чувства выдержат испытание временем, можно будет официально объявить о помолвке. Вдовствующая леди Роксэм с этим согласилась и любезно выразила готовность подыскать для нас с Эдит жилье в Лондоне и за городом. Нам крайне повезло: совершенно неожиданно подвернулось это поместье. Оно принадлежало сэру Седрику Фостер-Дайку, пожилому джентльмену, чьи родственники сочли за лучшее поместить его в пансион для престарелых, где старикам обеспечен отменный уход. Бедолага совсем оглох и постоянно хворал, отчего был прикован к постели. Когда я изъявил готовность арендовать поместье на год, сохранив места за всей прислугой, семейство сэра Седрика пришло в восторг. Да и для нас, должен признаться, все сложилось как нельзя более удачно. Во-первых, отсюда всего три мили до усадьбы леди Роксэм, Уайтхейвен-мэнора. Так что молодые люди могут часто видеться, и Эдит поближе познакомится с друзьями и родней Джеральда. Во-вторых, случай избавил меня от необходимости платить неустойку за отказ от аренды усадьбы в Суссексе, которую леди Роксэм нам изначально подобрала. Там в крыле, где жили слуги, случился пожар, натворивший множество бед. Пожар произошел, когда мы с Эдит были на борту корабля, плывшего в Англию. Мы узнали об этом и о том, что сдается в аренду Маршем-холл, только в Лондоне от Джеральда Роксэма, встретившего нас на вокзале.
