Эллери Квин - Игрок на другой стороне
Глава 18
КОНТРАТАКИ
Инспектор Квин положил свои ключи и усталой походкой направился в кабинет Эллери. Он нашел сына сидящим за письменным столом и уставившимся на корешки Британской энциклопедии сквозь голубоватый табачный дым.
— Фу! — поморщился инспектор, пробираясь к столу.
Эллери вскочил на ноги.
— Это должно что-то значить! — воскликнул он без всяких предисловий. — Ты согласен?
— С чем именно? — осведомился инспектор, усаживаясь в удобное кресло и вытягивая усталые ноги.
Эллери вздохнул и начал бродить взад-вперед, наклонив голову.
— Помимо того факта, что сейчас ты выглядишь как Граучо Маркс,[21] — сказал ему отец, — я не знаю, о чем ты говоришь. Надеюсь, что в этом есть какой-то смысл. — В голосе старика послышались ворчливые нотки. — Я уже в третий раз получил ордер на обыск этих четырех пряничных домиков. Сегодня я не стал делить своих людей на группы — мы вместе прошлись по всем комнатам всех домов. Если в Йорк-Сквере где-то есть детский печатный набор, то я готов его съесть. А что обнаружил ты?
— Не знаю, папа, — ответил Эллери. — То есть знаю, но не могу понять, что это означает. Я нашел наименьший общий знаменатель для четверых из живущих в Йорк-Сквере.
— Для кого именно? — спросил инспектор, протянув руку за одной из сигарет сына. Сигареты он курил крайне редко.
— Энн Дру, Тома Арчера, миссис Шривер и Уолта.
— В самом деле? — Старик зажег сигарету слегка дрожащими пальцами, затянулся и снова сел. — И что же это за… как его… общий знаменатель?
— Каждый из этих четверых попал в Йорк-Сквер через посредство Дома социальной службы, руководимого мисс Салливан и Эмили Йорк.
— Ну и что же это должно означать?
— Об этом я себя и спрашивал, когда ты вошел, папа, — пробормотал Эллери, присаживаясь на краешек стола. — Возьмем Арчера. Он был кем-то вроде вундеркинда. Еще в школьные годы занял второе место на каком-то научном конкурсе, но не получил премию, как не достигший нужного возраста, однако был удостоен специального диплома. После этого каждый год получал какую-нибудь награду. Небольшое наследство давало ему около тысячи в год. Двухлетняя служба в армии прервала работу над докторской диссертацией по философии. По возвращении не стал продолжать научную деятельность и, не имея никакой утилитарной специальности, занялся раскладыванием по альбомам марок Роберта Йорка.
— При чем же тут Дом социальной службы?
— После увольнения из армии Арчер в один прекрасный день пришел туда и заявил Эмили Йорк, что он безработный. Строго говоря, в порядке шутки, так как он ничего в общем-то не требовал.
— Не важно, — нетерпеливо прервал старик. — Что он сказал?
— Ну, Арчер хотел получить какую-нибудь работу, которой раньше никогда не занимался. Он сказал, что устал быть вечным студентом и хотел бы, например, копать канавы. Эмили Йорк ответила, что в такой работе нуждаются многие люди, которые больше ничего не в состоянии делать, но ее кузену Роберту нужен человек, который приведет в порядок его коллекцию марок. Она послала к нему Арчера для беседы, и Роберт нанял его.
— Как ты все это узнал? Арчер много болтает, но мне не удалось вытянуть из него ничего конкретного.
— Я узнал это от мисс Салливан.
— Вот как? — Инспектор вздохнул. — Ну и как она тебе?
— Замечательная, как и можно было понять по твоему рассказу. Продолжает работу, несмотря ни на что.
Инспектор удовлетворенно кивнул и протянул руку, стряхивая пепел.
— А что насчет Энн Дру?
— Энн Дру… — Эллери замялся, но, когда отец внимательно посмотрел на него, продолжил обычным тоном: — Юность ее прошла без матери; она заботилась об отце, а когда он умер, ею занялась Эмили Йорк и пристроила ее к Майре. Ты не передашь мне сигареты, папа?
— Конечно, — ответил инспектор. — И это все, что касается Энн Дру?
— Ну, есть еще кое-что, но это не имеет отношения к делу.
Эллери смог зажечь сигарету только от второй спички. Его отец воздержался от комментариев.
— Кто у нас следующий? А, миссис Шривер. Она вдова из Бэкингемшира,[22] ее покойного мужа обобрал какой-то нью-йоркский мошенник. Расходы на похороны окончательно разорили ее; она приехала сюда, чтобы разыскать упомянутого мошенника, но не нашла ни его, ни работу. Эмили подобрала ее и устроила в Йорк-Сквер.
— Остается Уолт.
— Уолт — личность весьма таинственная, — медленно произнес Эллери. — У него была амнезия, и он ничего не знает о своем прошлом. Его отпечатков пальцев нет ни в одной картотеке. Короче говоря, ни заднего плана, ни переднего. Это очень любопытно.
Инспектор пожал плечами и вздохнул:
— Как насчет того, чтобы приготовить мне выпивку?
Эллери прошел через гостиную на кухню и стал возиться со льдом и стаканами. Вернувшись в гостиную, он подошел к бару и стал смешивать напиток, думая при этом, что его постоянная одержимость тайнами привела, как ни странно, к острой ненависти к вопросам, на которые нельзя найти ответа. Человек, страдавший амнезией, надежно скрывал свое прошлое — то, что он скрывал его и от самого себя, было всего лишь деталью. Уолт являл собой вопрос, не имеющий ответа.
— Спасибо, сынок, — поблагодарил инспектор, принимая стакан. А выпив, осведомился: — Так что с этим Уолтом?
— Все, что мисс Салливан могла о нем сообщить, так это то, что его доставили в Дом социальной службы одним январским вечером вместе с кучей других бездомных оборванцев. Он был таким же грязным, как остальные, но моложе их и трезвый. Мисс Салливан считает, что он вообще не пьет. Парень был голоден, но умел читать и писать; себя он именовал просто Уолтом. Одет был в лохмотья, которые, очевидно, подобрал на какой-нибудь помойке…
— А Эмили Йорк поняла, что Уолт не обычный бродяга, — подхватил инспектор, — убедилась, что он хороший работник, и убедила совет директоров Йорк-Сквеpa взять его туда в качестве мастера на все руки, в котором он и пребывает несколько лет. Все это мне известно, сынок.
— Все? — переспросил Эллери. — Но ведь должны сохраниться какие-то записи насчет военной службы или подоходного налога…
Инспектор покачал головой:
— Нет. Если Уолт когда-нибудь имел доход, подлежащий налогу, то он платил его под другим именем. После амнезии он, безусловно, стал негодным к военной службе, а в армейских архивах нет его фотографий. Когда Уолт появился в Доме социальной службы, мисс Салливан связалась с Бюро розыска без вести пропавших, но он не соответствовал никому из их списков. Он просто пустое место, сынок. Я говорил тебе на днях, что у человека, осуществившего эти преступления, расчетливый ум — никак не из разряда Уолта. Амнезия! Это уж чересчур банально!
