Джон Карр - Мои покойные жёны
— Ш-ш! Говори тише! Ты видел внизу бар и курительную?
— Да.
— Командор Ренуик, — быстро продолжал Брюс, — мало чем может обеспечить своих постояльцев, но выпивки он не жалеет. Вероятно, тут не обходится без черного рынка, но ты можешь получить сколько угодно двойных скотчей по четыре шиллинга за порцию. Все в Олдбридже, у кого есть хоть какие-то деньги, приходят сюда по вечерам.
— Ну?
— Бар открывается в шесть. С этого времени и даже раньше автомобили будут приезжать на стоянку один за другим, и у нас не останется ни единого шанса!
Деннис пытался справиться с пересохшим горлом.
— Брюс, что ты собираешься делать с телом?
— Спрятать его. — Лицо Брюса, смотревшего на Денниса снизу вверх при свете желтой луны, казалось искаженным, будто рот стал шире обычного. — Я собираюсь спрятать тело в таком месте, где ты не сможешь его найти, даже если будешь на него смотреть. Ты поможешь мне, старина?
Деннис начал спускаться.
— Молодчина! — прошептал Брюс. — Я притащу ее вниз. Будь осторожен.
Перед мысленным взором Денниса, спускавшегося по лестнице, было лицо мистера Джеймса Макинтоша, старшего партнера адвокатской фирмы «Макинтош и Фостер». Он видел свой офис, свою квартиру, свой повседневный распорядок, вращающиеся как в калейдоскопе на фоне темноты и под аккомпанемент плеска волн. Деннис понимал, что совершает безумный поступок. Если бы не замечание насчет Дафни Херберт…
Даже теперь он цеплялся за последнюю надежду. Было десять шансов против одного, что ключ зажигания убрали из автомобиля. В таком случае у него будет законный предлог отступить.
Гравиевый двор с побеленными строениями плавал в лунном свете. В центре находился столб, ранее служивший подпоркой для лампы. За ним стоял «ягуар», на заднем складном сиденье которого можно было легко спрятать тело. Слыша собственные шаги, хрустящие по гравию, Деннис подошел к машине и посмотрел на щиток.
Ключ был на месте. Теперь все пути назад отрезаны.
Стиснув зубы, Деннис влез в автомобиль и, собравшись с духом, включил зажигание, потом нажал на стартер.
Негромкое тарахтение показалось ему оглушительным. Пока он разогревал мотор, икра его левой ноги начала так сильно дрожать, что ему пришлось остановиться и начать снова.
Машина двинулась задним ходом, разбрасывая колесами гравий. В тот же момент сзади вспыхнул свет.
Деннис ощутил панику, прежде чем определил его источник. Свет зажегся в двух северных окнах курительной, которая, как он теперь вспомнил, находилась на первом этаже, непосредственно под комнатами Брюса. Очевидно, там готовились к приему посетителей.
Обернувшись, Деннис смог разглядеть часть курительной — несколько стульев, край бильярдного стола, часы с позолоченным циферблатом на западной стене, показывающие без десяти шесть.
Нужно торопиться.
Автомобиль двинулся назад так резко, что едва не врезался в наружную лестницу. Деннис вовремя затормозил, чувствуя, как пот струится по его телу.
Если Брюс быстро спустится со своим страшным грузом, они смогут уехать через пару минут. Деннис вышел из машины и посмотрел вверх.
— Все в порядке, старина! — послышался ободряющий шепот.
Брюс выделялся темным пятном на фоне белой стены. Деннис слышал его шаги вниз по лестнице. Брюс спустился, неся в руках тело — волосы женщины свешивались вниз.
— Открой заднюю дверцу, черт возьми! — хрипло прошептал Брюс. — У меня заняты руки!
Деннис повернул ручку дверцы и открыл ее, не сводя глаз с часов в курительной. Теперь в любой момент…
Шумно выдохнув, Брюс бросил в машину тело Милдред Лайонс, прижав его щекой к красной кожаной подушке сиденья. Огни сзади светили, словно обвиняя; часы безжалостно тикали.
— Закрой дверцу и давай убираться отсюда! — прошептал Деннис. — Что с тобой?
Брюс, поставив одну ногу на металлическую ступеньку, держался обеими руками за край складного сиденья и тяжело дышал. Закусив нижнюю губу, он соскочил на гравий.
— Ее сумка! Я забыл ее!
— Но мы не можем…
— Это всего минута.
Брюс снова поднялся по ступенькам. Без восьми шесть…
Вдоль освещенных окон курительной двигалась фигура толстого рыжего официанта, вытиравшего стол. Дверца сиденья оставалась открытой, словно демонстрируя то, что лежало внутри.
Без семи шесть…
— Брюс! — Деннис не осмеливался позвать громче.
Казалось, прошло много времени, прежде чем он услышал быстрые шаги вниз по лестнице. Брюс вынырнул из мрака в развевающемся халате, размахивая коричневой кожаной сумкой с прикрепленной к ней ремешком парой перчаток.
— Нашел! — пропыхтел он, бросив сумку на заднее сиденье. — Она застряла внутри гардероба, куда ее засунул этот ублюдок. Мне понадобилось время, чтобы…
— Не важно! Садись в машину!
— Я только хочу заверить тебя, старина, что у меня есть самая веская причина делать то, что я делаю. Мы поедем недалеко, но будем отсутствовать долго. Нам придется подождать, пока…
Брюс снова умолк, задумавшись. Его руки скользнули к отворотам халата.
— Ради бога, Брюс, что не так теперь?
— Этот халат, старина. Я не могу разъезжать в таком виде. Если кто-нибудь нас остановит, это будет выглядеть странно. Еще одна минута, пока я что-нибудь надену. — И он опять исчез.
Со всеми нами случается нечто подобное, когда мы спешим на поезд или в театр. Мы ждем у двери со шляпой в руке, пока кто-то из спутников возвращается домой снова и снова, что-то забывая. Это выводит из себя и в обычных обстоятельствах. Но в ситуации, грозящей тюрьмой, когда ваша судьба зависит от каждой секунды…
Без трех минут шесть…
Деннис ходил взад-вперед рядом с машиной.
Если Брюс невиновен, то что он затевает? Слова «если кто-нибудь нас остановит» показались Деннису зловещими. Не было никаких причин предполагать, что полисмен остановит машину и заглянет на заднее сиденье. Тем не менее…
Нужно прикрыть тело ковром или брезентом!
Дверца все еще оставалась открытой. Деннис вскочил на металлическую подножку и уставился в темноту. Луна почти не проникала внутрь. Он достал зажигалку, высек пламя и осветил им заднее сиденье.
На полу среди инструментов валялся коврик. Преодолевая отвращение, Деннис попытался прикрыть им труп.
Рот Милдред Лайонс был открыт. В том месте, где ее лоб и щека касались красной кожаной обивки, виднелась корочка сырого песка. Деннис заметил это с подсознательным ощущением чего-то неправильного, когда подсовывал края коврика под тело. Но ему не хватило времени на обдумывание.
