Эрл Гарднер - Свеча прокурора
Селби уже дочитывал передовицу, когда раздался телефонный звонок. В трубке раздался голос Сильвии Мартин.
— Все в порядке, Дуг?
— События назревают, — сообщил он.
— Ты говорил со Степлтоном?
— Да.
— Что он сказал?
— Ничего особенного. Хотя, впрочем, давление его поднялось до двухсот сорока. Едва я явился, он принялся объяснять, как далек он от местной политики, что вся эта дребедень за порогом его восприятия, что ничего не может задеть человека столь влиятельного… Моими стараниями его мнение изменилось. Теперь он будет интересоваться местной политикой.
— Я огорчена, Дуг, и одновременно довольна. Пора выпустить из этого надутого пузыря чуточку чванства.
— Что ж, — откликнулся Селби, — бочка сорвалась с цепей.
— Видел сегодняшний номер «Блейда»?
— Только что прочитал.
— Все так, как я и предсказывала, — заметила она. — Они заполучили у Ларкина адреса девиц и теперь прикидываются простачками. Пока скрывают свой источник информации, чтобы насесть на тебя. Когда любопытство общественности достигнет критического накала, они пришьют дамам какой-нибудь грешок, что особенно оттенит промах человека, отпустившего их на все четыре стороны… Что будем делать, Дуг?
— Может, подъедешь к моему дому? Я буду ждать в машине, а ты свою поставишь ко мне в гараж.
— Договорились. Подъеду через три минуты.
Захватив с собою портфель, Селби запер квартиру и — в пику промозглому западному ветру — застегнул пальто на все пуговицы. Зимние сумерки быстро сгущались в ночную темь. Минуту-другую, не больше, простоял Селби на тротуаре, как появилась машина Сильвии.
— Валяй прямо в гараж, дверь открыта, — распорядился Селби.
— Спасибо, Дуг. Лишь бы гараж стерпел машину, а уж она приноровится как-нибудь.
Она круто развернула машину, сходу въехала в гараж, выключила зажигание, вышла и полюбовалась делом рук своих.
— Полное соответствие. Ни дать, ни взять кукурузное зернышко в початке… Итак, каков первый пункт нашей программы?
— Поездка в «Пальмовую хижину». Попытаемся разузнать все, что можно, о Мэдж Трент. Я заставлю Триггса впустить нас в ее комнату. Мы осмотрим вещи и ты поможешь мне решить, был побег продуман и подготовлен или свершился в порыве чувств.
— И что потом?
— Потом постараемся выведать все, что удастся, о покойном.
Она поудобнее устроилась на сиденье рядом с Селби. Он включил мотор.
— Пока мы едем, расскажи о встрече со Степлтоном, — попросила Сильвия.
Селби невесело усмехнулся.
— Шикарная получилась встреча. Он в конце побагровел и объявил, что пришел конец моей политической карьере. Я торжественно покинул его офис, но, впрочем, приберег заключительный выстрел от двери.
— И как, выстрелил?
— Да. Видишь ли, он заявил, что наши блюстители закона и в подметки не годятся его приятелям, столичным ищейкам. Как говорится, недостойны держать свечу в их присутствии. Ну а я вызвался и свечу подержать, и фитиль им вставить.
— Кто-нибудь это слышал?
— Слышал. В приемной было полно посетителей. У них глаза полезли на лоб, — сообщил Селби.
— Понимаешь, — задумчиво проговорила Сильвия, — ты вряд ли совершил политический просчет. Великому множеству наших сограждан зазнайство Степлтона уже осточертело. Людям надоело пресмыкаться перед ним. Кое чем город обязан сахарному заводу, но ведь и сахарный завод обязан городу. Степлтон ведет себя, словно здесь он абсолютный монарх. А ты набрался смелости поднять на него голос. Слух об этом распространится со скоростью лесного пожара. Это сработает в твою пользу и даст преимущество в схватке со Степлтоном, что бы он там ни предпринял.
— Я тоже доволен своим поступком, — согласился Селби. — Однако, меня смущает его форма. Что входило в мои планы? Просто расспросить его о бутылках виски, потолковать о Джордже. А он встретил меня так покровительственно, так самоуверенно, что я потерял голову. Ему, понимаешь, казалось, достаточно погладить меня по головке, положить отеческую руку на плечо, и я вывернусь наизнанку. Ну, я и взорвался. Черт побери, конечно же, соперничать с профессиональными сыщиками мне не по зубам, это я понимаю. Но, с другой стороны, и у меня есть голова на плечах. Меня не покидает чувство, что смерть Уоткинса — только внешняя оболочка назревающего события, что за ней скрывается серьезное преступление, пока нераскрытое. Но на данном этапе обрывки фактов не складываются в цельную картину.
— Ну, вот и «Пальмовая хижина», — сказала Сильвия, — любопытно, до чего мы здесь докопаемся?
Селби поставил машину на гравийную площадку. На звонок дверь открыл Триггс. Он явно нервничал и сразу задал вопрос:
— Какие новости? Что-нибудь слышно про Мэдж?
Селби отрицательно покачал головой, и лицо Триггса выразило разочарование.
— Мы хотим осмотреть ее комнату, — сказал Селби.
— Зачем?
— Может, удастся получить представление о ее планах.
— Я ведь уже все осмотрел, — сообщил Триггс. — Она вылезла на крышу в чем была. И ничего с собой не прихватила.
— Мы все равно попробуем присмотреться к обстановке, авось что-нибудь и найдем, — настаивал Селби. — Мисс Мартин поможет мне. Женщины часто обращают внимание на мелочи, которые ускользают от взгляда мужчин. — Не ответив ни слова, Триггс начал восхождение по лестнице. Перед одной из дверей остановился и принялся орудовать ключом в замке. Вы, кажется, говорили, что Мэдж заперла дверь изнутри? — напомнил Селби.
— Да.
— Как же вы ее открыли?
— Лезвием карманного ножа. Сунул самый кончик в замочную скважину и повернул. Потом заменил его ключом, замок в конце концов открылся. Вещи лежат так, как я их застал.
Триггс широким жестом распахнул дверь в просторную комнату. Когда-то дом принадлежал состоятельному фермеру, наверху было четыре большие спальни со смежными ванными комнатами. Позднее дом превратили в придорожный ресторан, несколько изменилась и его планировка. Комната Мэдж Трент отражала индивидуальность хозяйки. На стенах красовались дюжины афиш ночных клубов, испещренных автографами. На тумбочке — косметика, туалетные принадлежности, в шкафу — одежда. Кровать была застелена, хотя покрывало примято, подушка скомкана.
Как будто прочитав мысли прокурора, Триггс заметил:
— Она исчезла всего лишь нынче утром.
Селби переключил внимание на туалетный столик. Там стояла фотография в рамке, с которой улыбалась девочка лет пятишести.
— Дочь Мэдж? — спросил Селби. Триггс утвердительно кивнул. — Не знаете, где она?
— Нет. Кажется, в какой-то школе. Мэдж от нее без ума. Каждый вечер звонит по междугородке. Что бы ни происходило, ровно в восемь она бросает все дела и мчится к телефону.
