Раймонд Чэндлер - Кровавый ветер
— Калькуляция… Расчеты-перерасчеты… Я уже получил гонорар за сегодня. Конечно, если вдруг возникнут осложнения…
— Разумеется. — Разговор мешал ему управлять автомобилем. Он едва увернулся от какого-то удалого таксиста. — Я видел убитых… на войне. Но здесь, в мирном городе… Внезапная гибель… Жил человек — и нет его…
Любой поймет, что мне было из-за чего злиться. Вместо похвалы — вместо потока восхвалений! — мне выплевывали в физиономию жвачку о ценности человеческой жизни. Чего он от меня добивался — чтобы я в слезах и соплях побежал с повинной в прокуратуру? Если кто и заслуживал пули в этом «мирном городе», так этот бандюга, чуть ли не в первую очередь. Я не стал больше воспитывать полковника, тем более что это отвлекало его от баранки. К тому же он уже остановился перед зданием в каком-то закоулке далеко в Сотых авеню. Вывеска тянулась через два строения, но в тот момент я не смог ее прочесть.
Нас поджидали, и из двери сразу же выскочили двое здоровяков в белых халатах с носилками. Тяжко и прерывисто дышащего Джовони быстро переместили на носилки и унесли в дом. Полковник проследовал за ними.
Я вылез из машины, прошелся взад-вперед. Дверь закрылась за вошедшими. Я успел рассмотреть еще одну фигуру.
Усатый джентльмен с покатыми плечами, судя по всему, врач. Даже Главный Врач. То есть вообще здесь главный.
Разобрался с вывеской:
«ЧАСТНЫЙ САНАТОРИЙ ЭЛРОДА»
Назначение зданий понятно и без вывески.
Какое-то время я гулял между коричневым песчаником стен и машиной, отфутболивая окурки и любуясь обстановкой. Через двадцать минут из двери выскочил один из носильщиков в белом халате и пригласил меня внутрь.
Вошли, свернули влево, и вот я в приемной, где полковник и главный костоправ толковали в компании со стеклянной подружкой, которая украшала центр стола. Пригласивший меня здоровяк в белом халате бесшумно притворил дверь, оставшись снаружи.
— Мистер Вильямс — доктор Элрод.
Под отеческую улыбку полковника мы с доктором Элродом слились в рукопожатии. Доктор выглядел совершенно безмятежно; слегка сутулый, с профессиональной успокаивающей, несколько снотворной физиономией.
Я мельком оглядел его и сосредоточился на полковнике.
— Я ознакомил доктора Элрода с некоторыми — лишь с некоторыми — деталями нашей поездки. Мы с доктором вместе воевали.
Полковник опрокинул в себя содержимое рюмки, снова ее наполнил и двинул бутылку ко мне, указав на свободные рюмки.
— Зачем? — спросил я, глядя на бутылку. «Подлинный бурбон» — значилось на этикетке.
— Напряженный вечер. Я с вами слишком сурово обошелся… Выпейте для укрепления нервов. Похоже, у меня для вас есть еще работа.
Я отпихнул бутылку. Армейские замашки. Суровый, заботливый… отец-командир, в общем. Но здесь не армия, и я не его солдат.
— Вы не можете обойтись со мной сурово. Так сказать, нос не дорос. Как и у любого другого. Нервов у меня нет. А выпивка… Возможно, мы как-нибудь с вами и выпьем. Но спиртное у меня в графе развлечений, к делу не относится. Нет-нет, дело не в его воздействии на физиологию. Дело в психологическом эффекте. — Я покосился на доктора, — Не люблю смотреть, тогда парень тонет в бутылке.
— Доктор крепче нас с вами. Мы с ним о вас толковали, мистер Вильямс. Именно о нервах. Доктора вы заинтересовали с чисто профессиональной точки зрения. Ваша реакция на внешние опасности.
Доктор тут же протянул руку к моему запястью, другой рукой доставая часы. Я резко отдернул руку:
— Доктору лучше экспериментировать с кроликами и крысами. Я покуда вместо них трудиться не желаю. Наука, полковник, пока что к человеческим боевым качествам отношения не имеет. А что касается экспериментов… — Я схватил бутылку, наполнил рюмку до краев и поставил ее на тыльную сторону вытянутой вперед ладони. Ни одна капля «подлинного бурбона» не преодолела край рюмки. — При чем здесь ваша наука, доктор?
Доктор засмеялся. В глазах полковника тоже можно было прочесть если не восхищение, то здоровый спортивный интерес. Он прикончил свою дозу, кивнул доктору и повел меня к выходу, обернувшись на прощание к хозяину:
— В ваших руках, доктор, пациент оживет. А главное, важнее, чем медицина, напоминаю об этом еще раз — безопасность. Сохранить в тайне его местопребывание… Бог мой, Вильямс, за нами не следили?
— Нет, сэр. Сто процентов, нет.
— Ну, слава богу.
Мы покинули заведение Элрода и уселись в машину.
— Да, Вильямс, я пережил встряску. Вы не могли действовать иначе. Если бы вы действовали иначе, я бы сейчас… — Он замолк.
— …был не живее маринованной сельди из банки, — завершил я его фразу, не видя смысла преуменьшать свою роль в спасении его жизни.
— Да… Совершенно верно. А у меня семья в Вашингтоне, куча обязанностей… Извините меня за грубость. — Он схватил мою руку. — Вы спасли мне жизнь, без всяких оговорок…
— Ладно-ладно, — прервал я его. — Забудьте. Оставьте покойников в покое. Пусть почивают. Вы меня наняли, и я сделал, что смог.
Странное дело: не хвалят тебя — обижаешься. А хвалят — и похвалы как будто досаждают.
Пару кварталов проехали молча. Затем он снова открыл рот:
— Я бы завез вас к себе. Есть у меня работа почти самоубийство.
Я улыбнулся:
— Страховка от самоубийства истекла во всех моих страховых полисах. На риск я всегда рассчитываю. Так что поехали.
— Вы во многих отношениях поразительный человек.
Что ж, не от него первого я это слышу. Но все равно приятно. Тем более что он не из тех, кто любит льстить.
Глава 6
Записка весом в тысячу баксов
Дом полковника обращен на улицу солидным коричневым фасадом, похожим на фронтальную поверхность частной медицинской лавочки, которую мы только что покинули. Находится, однако, гораздо ближе к центру.
Полковник открыл мощную входную дверь своим ключом, тщательно запер ее изнутри и подтолкнул меня к лестнице, ведущий наверх.
— В этом городе я всегда останавливаюсь здесь, — сообщил мой босс уже на первой площадке. — Прислуга — пожилая пара. Не чрезмерно активные ребята, они уже в постели.
Вот он снова отпер дверь, уже на втором этаже.
— Я вам во многом доверюсь, Вильямс, да… Иначе нельзя. Прошу, входите.
Мы оказались в просторной и удобной гостиной, окнами на улицу.
— Извините, я на минуту.
Он отошел к еще одной двери и вставил ключ в очередной замок.
— Располагайтесь поудобнее. Здесь у меня… Человек за этой дверью. Он будет волноваться, если услышит наш разговор, я предупрежу его.
