Николас Блейк - Голова коммивояжера
Дженет Ситон безжизненным, прерывающимся голосом рассказала Найджелу, что отцом Финни был ее кузен, убитый потом на войне. Ей было восемнадцать лет, когда он соблазнил ее. Дженет уехала в деревню в Дорсете, где ее никто не знал, кроме старой няни, жившей в доме на отшибе. Когда родился ребенок и патология стала до боли очевидной, она оставила его на попечение няни. Няня десять лет назад умерла, и Роберт Ситон, которому Дженет во всем призналась перед свадьбой, сказал, что они должны заботиться о Финни. Во время их медового месяца, проведенного в глухой сельской местности, Роберт, ибо Дженет сама не решилась, поехал в деревню, где нашел Финни в плачевном состоянии, живущего впроголодь, затравленного. Они привезли его в Плэш Медоу.
— Теперь вы понимаете, почему Роберт… почему я не решилась снова иметь детей, — закончила Дженет.
Когда Найджел рассказал об этом Блаунту, тот скептически отнесся к услышанному.
— Я сомневаюсь, чтобы она взяла Финни обратно через столько лет и хорошо к нему относилась. Такая гордая женщина, как она, вряд ли смогла бы вынести его в доме.
— В основном это была инициатива Роберта, я полагаю. Если все правда. Поскольку два главных свидетеля умерли, проверить рассказ Дженет будет трудно.
— Но зачем ей выдумывать такую унизительную историю? Если, конечно…
— Точно, — сказал Найджел. Они понимающе взглянули друг на друга.
— Ну хорошо, теперь мы нашли голову. А где одежда? Ваши люди занимались багажом, который Лайонел Ситон увез в прошлый уик-энд? — спросил Найджел.
— Он уехал с одним большим чемоданом. Садовник, отвозивший Лайонела на станцию, подтверждает это. И приехал с одним большим чемоданом.
— Весьма полезные сведения, — сказал Найджел.
— Я думал об этой одежде. Послушай, Стрэйнджуэйз, предположим, у тебя на руках закапанный кровью костюм, ботинки, белье и все прочее. И ты слишком осмотрителен, чтобы просто зарыть их в землю, бросить в реку, попытаться сжечь или отослать в чистку. Что ты предпримешь?
Найджел на минуту задумался.
— Пошлю посылкой к какому-нибудь незнакомцу, — ответил он.
— Слишком рискованно. Адресат может отнести их в полицию, а тебя найдут по почтовой марке.
— Отправлю из другого места.
— Но никто из семьи, кроме Лайонела Ситона, не выезжал отсюда после убийства.
— У Лайонела был большой чемодан, и уезжал он ненадолго.
— Это верно. Но адресат опять-таки мог снести вещи в полицию. Или не стал бы? — Блаунт, ожидая ответа, замолк, как учитель, подсказывающий сообразительному ученику.
— Понимаю твой, намек. Адресатом был тот, кто очень нуждался в одежде и не стал бы суетиться из-за нескольких пятен крови.
— Превосходно, превосходно! — Суперинтендант просиял, усиленно потирая лысину.
— Перемещенное лицо. Кто-то за границей. Немец.
— Лайонел Ситон недолго служил в оккупационной армии в Германии.
— И он мог отправить посылку тому, кого там знал?
— Или передать ее в какой-нибудь фонд помощи. Мы уже проверяем по этим каналам. Пока результатов нет.
— Если все так и окажется, то убийца — Лайонел или он вполне честно избавился от вещей, переданных ему кем-то. Но знаешь ли, есть более простое решение, — произнес Найджел медленно. Суперинтендант насторожился.
— Какое?
— Финни нашел одежду там же, где и голову, и спрятал ее в другом потайном месте.
— Я заставил Роберта Ситона показать мне все тайники Финни.
— Черт возьми, Блаунт, ты, кажется, все предусмотрел. Но Финни мог устроить новый тайник.
— Вот это меня и беспокоит. Хоть бы мы нашли самого Финни. Для его здоровья вредно бродить неизвестно где.
— Теперь уже вряд ли надо беспокоиться. От вещей избавились потому, что по ним можно установить личность жертвы, иначе их бросили бы в реку вместе с телом или не стали бы снимать вовсе. А раз найдена голова, то убийце нет смысла уничтожать Финни с его секретом.
— Но между исчезновением Финни и моментом обнаружения головы Освальда Ситона прошла большая половина ночи. Роберт Ситон с сыном искали карлика. Они вышли вместе, потом разделились — Роберт искал в саду и в лугах, Лайонел вдоль берега реки. Так они сказали, во всяком случае. Хэлло! Это меня ищет Долорес.
Столь экзотическим именем звалась деревенская девушка, которая каждое утро приходила убирать в доме. У Блаунта, видимо, установились с ней хорошие отношения.
— Ну, Долорес, моя крошка, ты не можешь без меня! — воскликнул он, когда неряшливого вида существо появилось у летнего домика.
— Нахал! Вас просят к телефону. Или, может быть, вам принести сюда?
Суперинтендант тяжело и неторопливо пошел к дому, обмениваясь грубоватыми шутками с Долорес. Найджел лежал в шезлонге закрыв глаза. Он осмысливал утренний разговор с Дженет Ситон. Ее признание говорило слишком о многом и объясняло слишком мало. Он мысленно вновь возвращался к роковому вопросу, который так и не задал.
— Это Гейтс, — сказал вернувшийся суперинтендант. — Он нашел наконец свидетеля, видевшего Освальда Ситона в ночь, когда его убили. Рабочий с фермы. Живет в коттедже в миле от Чиллингема. Был пьян, упал в канаву и решил остаться там, пока не протрезвеет, так как у него сварливая супруга. Гейтс нашел парня случайно, жена велела не связываться с полицией. Во всяком случае, он видел человека, быстро шедшего из Чиллингема, — в коротком макинтоше, без шляпы, тот же рост и внешность, что и у Освальда Ситона. Вероятно, это был он. Рабочий не окликнул его, однако поглядел на часы. Было одиннадцать пятнадцать. Так что мы можем считать, что наш субъект приехал поездом в десять пятьдесят восемь из Бристоля. Это ограничивает поиски Бристолем и еще несколькими городами, где останавливался экспресс.
— Был ли у Освальда Ситона какой-нибудь багаж?
— Видимо, нет. А что?
Найджел нахмурился, размышляя.
— Хорошо бы выяснить, нет ли в камере хранения в Чиллингеме каких-нибудь не востребованных с той ночи вещей. Возможно, дешевый чемоданчик. Хотя что и зачем ему оставлять на станции? Видишь ли, если в камере хранения ничего нет, значит, Освальд Ситон приехал сюда лишь с тем, что помещалось у него в карманах, — бритвенным прибором, зубной щеткой и так далее.
— Допустим.
— Не догадываешься? Значит, его ждали, он знал, что кто-то здесь позаботится о нем, приютит его. А как он мог это знать, если «кто-то» не поддерживал бы с ним связи? В противном случае у него были бы все основания предполагать, что его вышвырнут в два счета.
— Может быть, ты и прав, — сказал суперинтендант осторожно. — Но неужели кто-либо в Плэш Медоу мог хотеть, чтобы Освальд Ситон вернулся? Я не знаю всех тонкостей закона, но когда истинный владелец собственности, считавшийся умершим, оказывается жив, то нынешние хозяева попадают по меньшей мере в щекотливую ситуацию.
