Рекс Стаут - Если бы смерть спала (сборник)
Кремер сунул в рот сигару, дерзнул еще раз взглянуть на Вульфа (правда, бегло), после чего отвернулся и вышел вон, громко хлопнув входной дверью.
– Свяжи меня с Джареллом, – потребовал Вульф.
– Полагаю, он в настоящий момент пребывает в обществе помощника окружного прокурора.
– Не важно. Соедини нас.
Трубку сняла Нора Кент, и я сказал ей, что мистер Вульф желает побеседовать с мистером Джареллом. Она ответила, что последний занят и, освободившись, свяжется с нами сам. Не прошло и двух минут, как зазвонил телефон. На проводе был Джарелл, и Вульф снял трубку. Я сидел за своим столом и слушал их беседу по своему аппарату.
Джарелл пояснил, что звонит из другого помещения, так как в его кабинете сидят двое из конторы окружного прокурора.
– Они не упоминали в разговоре меня или мистера Гудвина? – спросил Вульф.
– Нет. А что это вдруг они должны вас поминать?
– С них станется. Только что нас посетил инспектор Кремер. За вашим домом следят. Мистера Гудвина узнали, когда он выходил от вас сегодня утром, и установили, что с понедельника он служит у вас секретарем под вымышленным именем. Я ничего не сообщил мистеру Кремеру, за исключением того, что мистер Ибер не был моим клиентом. Вы, я ду…
– Вы сказали ему, с какой целью я вас нанял?
– Вы меня не слушаете. Я сказал, что не сообщил мистеру Кремеру никакой информации. Я даже не сказал, что вы наняли меня, уж не говоря о том, с какой целью. Но раз копы пронюхали про мистера Гудвина, с вас скоро полетят перья. Предлагаю вам хорошенько всё обдумать. Что бы вы им ни сказали, немедленно ставьте в известность меня. Если вы сознаетесь, что наняли меня…
– Какого черта я должен им в этом сознаваться? Вы сами сказали, что копы пронюхали про Гудвина.
– Совершенно верно. Однако я указал мистеру Кремеру на то, что не исключена возможность того, что меня мог нанять кто-то другой, вот я и послал Гудвина за вами шпионить. Просто в качестве предположения. Прошу вас, примите к сведению: я ничего ему не сказал.
– Понимаю. – Молчание. – Будь все проклято. – Молчание. – Придется мне и впрямь хорошенько обдумать, что им говорить.
– Что верно, то верно. Вероятно, вам следует сказать, что вы наняли меня по сугубо личному, конфиденциальному делу. И этим ограничиться. Но в одном между нами не должно быть недомолвок, а именно: я оставляю за собой право сообщить полиции все, что знаю о вашем оружии и его исчезновении, в любой момент, который посчитаю необходимым либо желаемым. Вы должны принять это к сведению.
– Раньше вы говорили по-другому. Вы говорили, что вам придется заявить в полицию лишь в одном случае: если возможность того, что Ибер был убит из моего револьвера, превратится в вероятность.
– Да, однако решение относительно того, превратилась она в вероятность или нет, остается за мной. Я рискую оказаться в неловком положении, то же самое относится и к мистеру Гудвину. Мы не хотим потерять наши лицензии. Конечно, было бы благоразумно довести все до сведения Кремера, когда он был здесь, но он вывел меня из себя.
Вульф повесил трубку и взглянул на меня так, словно это я вывел его из себя. Я тоже повесил трубку и уставился на босса.
– К черту лицензии, – произнес я. – Мы рискуем попасть на казенные харчи штата Нью-Йорк на срок от одного до десяти лет. Правда, всегда остается возможность досрочного освобождения за примерное поведение.
– Ты бросаешь мне вызов, Арчи? – осведомился Вульф. – Ты ведь тоже присутствовал при нашей беседе. И язык у тебя есть, да еще какой длинный. Ты бы развязал его, не будь рядом меня?
– Нет. Кремер мне не нравится. У него дурные манеры. Не хватает лоска. Вы же составляете ему выгодный контраст: вы любезны, обходительны, тактичны, полны желания угодить. Итак, что будем делать дальше? Я покинул покои Джарелла, чтобы не мозолить глаза копам, но, раз они все равно меня выследили, я могу вернуться обратно, не так ли?
Вульф буркнул, что я не могу вернуться до тех пор, пока не будет сигнала от Джарелла, и я отправился в приемную сообщить Орри, что он может заняться своими повседневными обязанностями, после чего устроился на кушетке с «Таймс».
Глава десятая
Нельзя сказать, чтобы те тридцать часов, которые прошли с полудня субботы до шести вечера в воскресенье, не были отмечены какими-либо событиями – зевок ведь тоже событие, – однако, судя по всему, все топтались на месте, и я в первую очередь. Сразу после ланча в субботу нам позвонил Джарелл и сообщил о положении дел. Кремер прямо от нас двинул к нему и присоединился к компании, засевшей в библиотеке. Там он, я полагаю, тявкать не стал, поскольку даже инспектор полиции не позволит себе тявкать без особого на то основания на такую шишку, как Отис Джарелл. Однако у Кремера были вопросы, на которые он рассчитывал получить ответы. Фактически он получил ответ всего на один вопрос: нанимал ли Джарелл для какого-то дела Ниро Вульфа? Да, нанимал. Из этого, разумеется, вытекало, что Арчи Гудвин (он же Ален Грин) был отправлен Вульфом в дом Джарелла под видом его секретаря в связи с этим самым делом. Вот и все, что удалось выведать инспектору. Джарелл сообщил полиции, что дело это сугубо личное, конфиденциальное и к проводимому расследованию никакого отношения не имеет, так что они могут о нем забыть.
Ясно, что Кремер вовсе не собирался ни о чем забывать, но, судя по всему, инспектор решил, что ему требуется все это переварить, поскольку за последние тридцать часов от него не было ни слуху ни духу.
Я не видел оснований, на которых Ален Грин мог бы возвратиться на место разворачивающихся событий. Джарелл, вероятно, тоже, ибо заявил, что Алена Грина больше не существует. Он растолковал своим домочадцам, в присутствии Корея Брайэма, кто я такой и для чего потребовалась вся эта комедия. Правда, он не стал прояснять до конца свои мотивы. Просто сказал, что ему потребовались услуги Ниро Вульфа в связи с неким вопросом, связанным с его бизнесом, а Вульф направил меня сюда собирать сведения. Еще Джарелл сообщил всем, что я больше не появлюсь в их доме, на что Вульф ему возразил. Я там обязательно появлюсь и останусь до тех пор, пока не поступят дальнейшие указания. Когда Джарелл спросил, для какой цели я вернусь, Вульф ответил: «Чтобы собирать факты». На вопрос Джарелла, какие именно факты, Вульф ответил: «Те, которые мне нужны». Джарелл понимал, что если сейчас он не пустит в свой дом меня, то в самое ближайшее время ему придется впустить туда Кремера, который непременно заинтересуется пропажей револьвера, а потому смирился.
