Джон Карр - Согнутая петля
– Господи! – воскликнул Патрик Гор. – Что же теперь будет?
– Если вы успокоитесь и выслушаете меня, сэр, – сурово предложил Эллиот, – я могу вам рассказать. – Его тон заставил и Гора, и Уэлкина взглянуть на него. – Мы имеем обманщика, который по какой-то причине был убит в этом пруду. Почему и кем мы не знаем. Еще мы не знаем, кто украл поддельный «Дактилограф», – он указал на маленькую книжечку, – а потом вернул его. Можно предположить, что вор узнал, что он поддельный. Мы имеем историю с Бетти, которую с полудня никто не видел и которую нашли в четыре часа пополудни в Зеленой комнате полумертвую от страха. Кто или что испугало ее, мы не знаем. Не знаем и как в ее руке оказался «Дактилограф». Кстати, а где сейчас доктор Кинг?
– Полагаю, все еще с несчастной Бетти, – предположил Гор. – Ну и что еще?
– И, наконец, мы имеем некоторые новые показания, – ответил ему Эллиот и замолчал. – Вы утверждаете, что все терпеливо повторяли истории, которые рассказывали вчера вечером. Мистер Гор, в отчете о ваших передвижениях во время убийства вы были правдивы? Подумайте, прежде чем ответить. Кое-кто опровергает ваши показания.
Пейдж давно сгорал от нетерпения, ожидая, что Эллиот поднимет этот вопрос.
– Опровергает мои показания? Кто их опровергает? – резко спросил Гор, вынув изо рта догоревшую сигару.
– Не обращайте на мои слова внимания, пожалуйста. Где вы были, когда услышали, как жертва упала в пруд?
Гор изумленно смотрел на него:
– Полагаю, у вас есть свидетель. Я следил за этим старцем, – он показал на Марри, – в окно. Мне вдруг пришло в голову, что теперь больше нет смысла скрывать информацию. Кто меня увидел?
– Вы понимаете, сэр, что если вы говорите правду, то у вас есть алиби?
– Полагаю, если речь идет о том, чтобы снять с меня подозрения, – да, к сожалению.
– К сожалению? – застыл Эллиот.
– Дурная шутка, инспектор. Простите.
– Могу я вас спросить, почему вы не сказали мне об этом сразу?
– Можете. Можете еще спросить, почему я смотрел в окно.
– Не улавливаю хода вашей мысли.
Эллиот всегда умел скрывать свою осведомленность. На лице Гора появилась тень раздражения.
– Если быть немногословным, инспектор, с самого первого момента, как я вчера вечером появился в этом доме, мне почудилось, что игра будет нечестной. Появился этот джентльмен. – Он указал на Марри и, казалось, не знал, как ему вести себя дальше. – Он узнал меня. Я понял, что он узнал меня. Но он так и не признал этого.
– Ну и что?
– Что случилось? Я зашел за угол дома, как вы проницательно обнаружили, вероятно, примерно за минуту до убийства. – Он осекся. – Кстати, а вы установили, что это было убийство?
– Об этом после. Пожалуйста, продолжайте.
– Я посмотрел в окно и увидел Марри. Он сидел спиной ко мне, как набитая кукла, и даже не двигался. Тут я услышал все звуки, которые вам так часто описывали, начиная со звука борьбы и кончая всплеском воды. Я отошел от окна налево и выглянул из-за угла, чтобы посмотреть, что происходит в саду, но ближе подходить не стал. В это время из дома выбежал Барроуз и помчался к пруду. Поэтому я опять отошел назад, к окнам библиотеки. В доме, казалось, все сошли с ума. Что же я увидел дальше? А увидел я очень почтенного джентльмена, – он снова коротким кивком указал на Марри, – осторожно жонглирующего двумя «Дактилографами», один из которых он виновато сунул в карман, а другой положил на стол!
Марри слушал, критически разглядывая Гора.
– Ну-ну, – проговорил он почти с менторской интонацией. – Вы решили, что я работаю против вас? – Ему, казалось, было приятно.
– Естественно! Работаете против меня! Вы, как обычно, все понимаете, – отпарировал Гор, сразу помрачнев. – Поэтому я и не хотел говорить, где был. Я скрыл все, что за это время увидел в библиотеке, на тот случай, если поднимется какая-то грязная возня!
– Вы можете что-нибудь к этому добавить?
– Нет, инспектор, думаю, нет. Все остальное в моих словах было правдой. Но могу я поинтересоваться, кто же увидел меня?
– Ноулз, выглянув из окна Зеленой комнаты, – ответил Эллиот.
Гор присвистнул сквозь зубы. Эллиот перевел взгляд с Гора на Марри, а с него на Уэлкина.
– Кто-нибудь из вас видел это раньше? – Он вынул из кармана завернутый в газету испачканный складной нож и показал его всем.
На лицах Гора и Уэлкина выразилось полное смущение. Марри же втянул бородатые щеки, заморгал и поближе подвинул кресло.
– Где вы его нашли? – с интересом спросил он.
– Возле места преступления. Вы узнаете его?
– Хм… Вы проверяли его на предмет отпечатков пальцев? Нет? Ах, жаль, – сказал Марри, все больше оживляясь. – Позвольте мне посмотреть его? Я обещаю обращаться с ним осторожно. Поправьте меня, если я ошибаюсь, но разве ты, юный Джонни, – он бросил взгляд на Гора, – не привык свободно обращаться с ножом? Разве не я подарил его тебе? Разве ты не носил его всегда при себе?
– Конечно, носил. Я всегда ношу карманный нож, – признался Гор, засунув руку в карман и вынув нож немного меньшего размера, чем тот, что лежал перед ними. – Но…
– Раз и навсегда, – вмешался Уэлкин, хлопнув кулаком по столу, – я настаиваю на том, чтобы мне позволили пользоваться правами, которыми вы, сэр, кажется, меня наделили. Подобные вопросы абсурдны и не правомерны! Как ваш адвокат, я должен потребовать, чтобы вы не обращали внимания на эту провокацию! Такие ножи очень популярны. У меня у самого есть такой.
– Но что такого в этом вопросе? – озадаченно спросил Гор. – У меня был такой нож. Он вместе с другими моими вещами погиб во время крушения «Титаника». Но, по-моему, абсурдно предполагать, что это может быть…
Прежде чем кто-либо сумел его остановить, Марри вынул из кармана носовой платок, плюнул в него (что всегда раздражало Пейджа) и чисто вытер небольшую часть лезвия. На очищенной стали отчетливо проступили грубо нацарапанные буквы, образующие слово «Маделин».
– Это твой нож, Джонни, – спокойно произнес он. – Ты нацарапал это имя в тот день, когда я взял тебя к каменотесам в Илфорд.
– Маделин, – повторил Гор.
Открыв ближайшее окно, он бросил сигару на промокшую землю. На мгновение Пейдж увидел в стекле отражение его мрачного лица: это было почти злобное, сосредоточенное, непостижимое выражение, начисто лишенное той насмешливости, которой Гор отличался, независимо от своего настроения и настроения остального мира. Он обернулся:
– Ну и что с этим ножом? Вы намекаете на то, что этот бедный, измученный, претендовавший на честность плут держал его при себе все эти годы и, наконец, перерезал им себе горло у пруда? Вы, кажется, определили, что это убийство; и все же… и все же… – Он медленно хлопнул ладонью по колену.
