Жорж Сименон - Ночь на перекрестке
Задержанные молчали, бросая друг на друга недобрые взгляды. В комнате наверху было слышно, как ходит хирург.
— Я жду ответа… Повторяю, мы продолжим беседу на набережной… Там вы по очереди дадите показания… Гольдберг жил в Анвере… Кто с ним связался первым?..
— Я, — подала голос Эльза. — Мы познакомились еще в Копенгагене. Мне было известно, что он занимался сбытом краденных драгоценностей. Когда я прочитала о краже в Лондоне и узнала из газет, что алмазы, должно быть, находятся в Анвере, я сразу заподозрила, что они у Гольдберга. Своими догадками я поделилась с Оскаром…
— Неплохое начало, — проворчал тот.
— Кто написал письмо Гольдбергу?
— Она…
— Хорошо, с этим ясно. Итак, он приехал ночью… Кто был тогда в гараже?.. И главное, кому поручили убить его?..
Все хранили молчание. В это время на лестнице послышались шаги Люка. Он обратился к одному из инспекторов:
— Отправляйся в Арпажон и найди врача, который смог бы ассистировать профессору… Привези камфарного масла… Ты понял?
Люка снова поднялся на второй этаж. Мегрэ, нахмурив брови, осмотрел выстроенную у стены группу.
— Вернемся к самому началу… Думаю, это все прояснит… С каких пор ты стал скупщиком краденого?
Он указал на мосье Оскара, которого этот вопрос, как и предыдущие, казалось, ничуть не застал врасплох.
— Видите! Вы же сами признаете, что я всего лишь скупщик краденого… Чего же вы еще хотите!
Изворачивался он очень ловко. По очереди глядя на своих приятелей, мосье Оскар пытался изобразить улыбку.
— Мы с женой почти что порядочные люди. Не правда ли, цыпонька?.. Я стал скупщиком краденого довольно просто… Я был боксером… В 1925 году, когда я потерял свой титул чемпиона, мне предложили работу в балагане на Тронной ярмарке!.. Мне этого было мало… Вокруг меня крутились и хорошие приятели, и не очень… И среди них один тип, его арестовали года через два, но тогда он здорово зашибал мошенничеством… Захотелось попробовать и мне… Но так как в молодые годы я был механиком, то подыскивал себе гараж… У меня появилась мыслишка набрать машин, колес, оборудования, затем продать все по-тихому и смыться без всякого следа… Мне казалось, что на этом можно было урвать где-то тысяч на четыреста!.. Только слишком поздно взялся я за это дело… Крупные фирмы несколько раз проверяли прежде, чем дать свой товар в кредит… Мне доставили ворованный автомобиль… Один парень, я с ним познакомился в бистро на площади Бастилии… Все сошло до удивления легко!.. По Парижу прошел слух… Мой гараж располагался очень удобно — кругом никаких соседей… Ко мне стали наведываться люди с машинами… Потом привезли одну, полную серебра, украденного на вилле в окрестностях Буживаля… Все это я спрятал… Потом установил связи с торговцами подержанными вещами из Этампа, Орлеана и даже из более далеких мест… Я вошел во вкус… Дело было выгодное…
И, обернувшись в сторону механика, мосье Оскар спросил:
— Он раскрыл трюк с шинами?
— Да, черт бы его побрал! — со вздохом ответил тот.
— Знаешь, а ты очень забавно выглядишь с этим электрическим проводом! Можно подумать, ты только и ждешь, чтобы его включили в сеть и сделали из тебя фонарик!..
— Исаак Гольдберг приехал на своей машине, на «минерве»… — прервал шутки мосье Оскара Мегрэ. — Его ждали, но не для того, чтобы купить у него алмазы, хотя бы и по низкой цене, а чтобы отобрать их… А для этого нужно было Гольдберга укокошить… Значит, в гараже, вернее в доме за ним, кто-то находился…
Стояла абсолютная тишина! Мегрэ, похоже, нащупал самое уязвимое место. Он вновь оглядел лица задержанных и заметил пот, выступивший на лбу итальянца.
— Это ты убил Гольдберга?
— Нет!.. Это… Это…
— Это кто?..
— Это они… Это…
— Он лжет! — завопил мосье Оскар.
— Кому поручили убить Гольдберга?
Тогда хозяин гаража, покачиваясь из стороны в сторону, произнес:
— Вот этому типу!..
— Повтори!
— Да, вот этому типу — это он убил!..
Но в голосе уже не было прежней уверенности.
Подойди ко мне!..
Комиссар обратился к Эльзе. У него был вид дирижера, перед которым собрались самые различные музыканты и который уверен, что все вместе они составят хороший оркестр.
— Ты родилась в Копенгагене?
— Если вы будете мне тыкать, то решат, что мы переспали.
— Отвечай…
— В Гамбурге!
— Кем был твой отец?
— Докером…
— Он жив?
Она вздрогнула и посмотрела на своих приятелей как будто с гордостью.
— Ему оторвали голову в Дюссельдорфе…
— А мать?
— Она спилась…
— Чем вы занимались в Копенгагене?
— Была любовницей одного матроса… Его звали Ганс! Красивый парень, я познакомилась с ним в Гамбурге, и он увез меня с собой… Он был членом банды. Однажды мы решили ограбить банк… Все тщательно продумали… Можно было взять несколько миллионов за одну ночь… Я стояла на стреме… Но нас кто-то выдал, потому что когда парни принялись внутри банка взламывать сейфы, нас окружила полиция… Дело было ночью… Стояла кромешная тьма… Мы разбежались в разные стороны… Полицейские кричали и стреляли, нас преследовали… Мне пуля задела грудь, и я бросилась бежать… Двое полицейских схватили меня… Одного я укусила, а другого ударила ногой в живот, и он меня выпустил… Но они снова погнались за мной… И тут я увидела стену парка… Я взобралась на нее… Буквально рухнула по другую сторону, а когда пришла в себя, то увидела высокого элегантного юношу, видимо, из высшего света, который смотрел на меня с изумлением и жалостью…
— Это был Андерсен?
— Это не настоящее его имя… Он вам сам скажет, если захочет… У него более известная фамилия… Их семья принята при королевском дворе, половину года они живут в одном из самых красивых замков Дании, а другую — в большом доме, таком огромном, как городской квартал.
В гостиную вошел инспектор с мужчиной апоплексического вида. Должно быть, это был врач, которого привезли в помощь профессору-хирургу. Он немного отпрянул назад, заметив странное скопление людей. Особенно его поразило то, что большинство было в наручниках. Но полицейский поспешно увел его на второй этаж.
— Потом…
Мосье Оскар ухмыльнулся. Эльза гневно и с ненавистью поглядела на него.
— Им этого не понять… — прошептала она. — Карл спрятал меня в доме, и сам занялся моим лечением. Он пригласил на помощь своего друга, который изучал медицину… У Карла уже не было глаза из-за авиакатастрофы… Он носил черный монокль… Думаю, Карл считал себя полным уродом и был убежден, что его не полюбит ни одна женщина. Ему казалось, что при виде искусственного глаза женщины могут испытывать к нему только чувство отвращения…
