Эрл Гарднер - Дело рисковой вдовы
– Вижу, что ты великолепно разбираешься в мужчинах, – вздохнул Дрейк. – Может, хоть поцелуешь меня на прощание?
– Нет. А то ты, чего доброго, совсем не захочешь уходить.
– Ладно. Я зайду к тебе в контору и доложу все, что удастся раскопать. Пока, Делла, и спасибо за угощение.
– Долг платежом красен, – улыбнулась Делла, закрывая за ним дверь.
Из-за ширмы вышел Мейсон и лукаво воскликнул:
– О, лицемер! Пытался приставать к моей секретарше! Хотел поцеловать!
– Что ты, шеф, это было чисто платоническое желание.
– К тому же пьет во время работы, – усмехнулся Мейсон. – Но раз уж ты ради него распечатала бутылку, то давай уж и я глотну после трудов праведных.
Глава 10
Мейсон еще крепко спал, когда Делла отдернула шторы и солнечный свет заполнил комнату. На секретарше был элегантный серый костюм, выглядела она так, словно спокойно спала положенные девять часов.
– Доброе утро, – сказала она. – Жаль было тебя будить, но другого выхода у меня нет. Ведь я работаю у одного рабовладельца, который настаивает, чтобы я непременно была на рабочем месте в половине десятого утра, а еще лучше – не позднее девяти часов, чтобы успеть просмотреть почту.
Мейсон чуть приоткрыл глаза и сказал сонным голосом:
– К черту этого негодяя, Делла. Почему бы тебе не перейти на работу ко мне? Я бы тебе разрешил спать до полудня…
– Я-то с удовольствием, – сказала она. – Но ведь сначала мне нужно за две недели предупредить об уходе.
– Бог с ним, с предупреждением, – проворчал Мейсон. – Пусть забирает твою двухнедельную зарплату. Кстати, как насчет завтрака?
– Все на столе. Кофе в термосе, апельсиновый сок в холодильнике, осталось только сварить яйца, вода уже кипит. На столе тарелка с тостами, масленка, клубничный джем, в духовке – жаренная ветчина. Я старалась не беспокоить тебя.
– Милая леди, вы так и не ответили на мой вопрос, – улыбнулся Мейсон, усевшись на кровати и пригладив волосы. – Как насчет того, чтобы перейти ко мне на работу?
– Сначала мне необходимо переговорить с прежним шефом, но никто не знает, где именно он находится.
– Да? – усмехнулся Мейсон. – Обидно. Пожалуй, после твоего ухода мне уже не удастся поспать. Что нового?
– В утренней газете опубликованы отчет о преступлении, схема места преступления, на которой указано положение трупа, а также заявление о том, что известный адвокат Перри Мейсон, по всей видимости скрывающийся от полиции, исчез. Но самое страшное – неожиданный удар в спину: один из людей Дрейка предал нас.
– Дай газету, – попросил Мейсон.
– Нет, шеф. Сначала отправляйся в душ, потом завтракай, а уж после занимайся делами. Мне нужно ехать в офис, потому что если я там не появлюсь, то какой-нибудь сообразительный журналист или полицейский может догадаться, что я с тобой заодно, и начнет крутиться у моих дверей.
– Кто нас продал?
– Джордж Бэлграйд.
– Кому именно?
– Газетчикам. Они заплатили ему приличные деньги.
– Подожди, Делла. Бэлграйд – это тот самый агент, который знал Дункана?
– Да. Тот самый, что шел за Сильвией Оксман, а выследил вас обоих. Она была в приемной, когда ты прошел туда, и вышла оттуда раньше тебя. Таким образом, она могла оказаться там во время убийства или после убийства, или же до того, как оно произошло.
– Хм, логично, – усмехнулся Мейсон. – С таким же успехом она могла оказаться где угодно.
– Нет, шеф, – сказала Делла, – я серьезно говорю. Газетчики рассуждают так: если она пришла туда после совершения убийства, то у нас нет причин защищать ее. Если же она была там во время совершения убийства, то, вероятно, она и застрелила Грэйба. Если же она ушла до совершения убийства, то значит, убийца – ты. Бэлграйд утверждает, что Дрейк нанял его в качестве детектива и что Дрейк выполняет разные поручения для тебя. Бэлграйд считает, что Дрейк и на этот раз работает на тебя и что ты защищаешь интересы Сильвин Оксман, поскольку пытаешься выгородить ее. Газеты раскопали кучу всяких сплетен, и все это крайне неприятно. И вот еще что: – «Стар» утверждает, что женщина в серебристом платье – Матильда Бейсон, бабушка Сильвии Оксман. Совершенно ясно, что обе женщины находились на борту судна, когда было совершено убийство. Обе исчезли. Матильда Бейсон, по-видимому, покончила с собой, выбросившись за борт.
Мейсон спрыгнул с кровати и схватил газету.
– В газетах о самоубийстве миссис Бейсон нет ни слова, – заметила Делла. – Это передавали по радио в последних новостях.
– Откуда им известно, что она покончила с собой?
– Когда рассвело, нашли ее пальто, намотанное вокруг якорной цепи корабля. На подкладке пришита бирка с именем «Матильда Бейсон», да и некоторые знакомые опознали пальто.
– Я знаю ответ на этот вопрос, – рассмеялся Мейсон. – Это не самоубийство.
– Прекрасно, шеф. Тогда завтракай и читай газеты. Я иду в офис и буду изо всех сил выражать недоумение по поводу того, где ты находишься. Я не могу вернуться домой раньше пяти часов, это вызовет подозрения. Если потребуюсь – позвони Дрейку, он зайдет ко мне и все передаст. Я оставила на кухне приемник, вот тут на карточке записаны названия станций, волны и часы, когда передают новости.
– Сколько сейчас времени?
– Без двадцати девять. Я хочу прийти в офис пораньше, чтобы ответить на вопросы, которые могут возникнуть по поводу твоего исчезновения.
– Мой завтрак у тебя в квартире или здесь? – спросил Мейсон.
– Я все принесла сюда. Запри после моего ухода дверь, которая соединяет квартиры, и не отпирай ее – мало ли кто может вертеться у моих дверей. Поднимайся и отправляйся завтракать. Тебе необходимо как следует позавтракать – кто знает, что нам предстоит. – Она послала ему воздушный поцелуй и затворила собой дверь.
Мейсон нашарил под кроватью свои шлепанцы.
– Идеальная секретарша, – довольно улыбнулся адвокат.
Он встал и прошел на кухню, откуда доносился приятный запах кофе. В сверкающей чистой кухне все было приготовлено на белоснежной салфетке на столике. На плите в кастрюльке булькала вода. Мейсон опустил в кипяток три яйца и, ожидая пока они сварятся, развернул газету. Не глядя, он протянул руку, налил в чашку кофе и, глотнув, стал просматривать вторую страницу. Здесь были напечатаны схемы и фотографии «Рога изобилия». Детально описывалось прошлое судна, которое когда-то бороздило океан, потом превратилось в рыболовную барку, а теперь было всего лишь игорным домом.
Неожиданно адвокат вспомнил про яйца. Положенные три минуты давно истекли, и яйца переварились. Недовольно нахмурившись, Мейсон налил себе еще кофе, выплеснул воду вместе с яйцами в раковину и включил тостер.
